За все это время никто не произнес ни слова, слышно было только, как запели ранние птахи. Над грядой сосен за земляным валом поднялось солнце, и на стрельбище легли длинные тени.

— Кто из ваших людей первым попал на место преступления? — спросил я полковника.

Кент подозвал молоденькую девушку-полицейского, рядового первого класса, и сказал ей:

— Доложите этому человеку, что вы видели.

На бляхе у девушки значилось ее имя — Кейси. Она вытянулась и начала докладывать:

— В четыре часа пятьдесят две минуты мне по радио поступило сообщение о том, что на стрельбище номер шесть, примерно в пятидесяти ярдах западнее поставленной у дороги машины, обнаружено женское тело. Я находилась поблизости и в пять часов одну минуту подъехала к этому месту. Припарковала и заперла свою машину, взяла «М-16» и пошла на стрельбище, где и нашла тело. Пощупала пульс, послушала, есть ли сердцебиение, пыталась определить, дышит ли женщина, наконец, зажгла фонарик перед глазами жертвы, но они не реагировали на свет. Я решила, что жертва мертва.

— Что вы сделали потом? — спросил я.

— Вернулась к машине и вызвала помощь.

— Как вы шли к телу и назад — одной дорогой?

— Да, сэр.

— Видели ли вы еще что-нибудь помимо тела? Например, веревки, палаточные колья, предметы туалета?

— Нет, сэр.

— Вы прикасались к машине жертвы?

— Нет, сэр. Я не прикасалась ни к чему, что могло служить уликой. Только убедилась, что жертва мертва.

— Хотите что-нибудь добавить?

— Нет, сэр.

— Благодарю вас.

Рядовой первого класса Кейси козырнула, развернулась и пошла на свое место.

Кент, Синтия и я переглянулись, словно стараясь угадать, что думают и чувствуют другие. Воистину подобные минуты камнем ложатся на душу и навсегда остаются в памяти. Лично я не забыл эту страшную картину и никогда не забуду.

Минуту я смотрел на лицо Энн Кемпбелл, сознавая, что не увижу ее больше. По-моему, это важно, потому что устанавливается связь между живыми и мертвыми, между следователем и жертвой. Иногда это помогает; нет, не жертве — мне.

Мы вернулись на дорогу и обошли машину, в которой приехала Энн Кемпбелл, заглянули в окно на водительской стороне — оно было открыто. У многих военных машин нет ключей зажигания, только клавиша запуска стартера, и она была отключена. На переднем пассажирском сиденье лежала черная кожаная сумка, не армейская.

— Я хотела посмотреть, что там, но не решилась без твоего разрешения.

— Ну что ж, начало хорошее. Распотроши эту вещицу.

Синтия подошла к передней дверце на стороне пассажира, обернув руку носовым платком, открыла ее, потом, не снимая платка, взяла сумку, уселась на нижнюю скамью смотрового яруса и принялась раскладывать содержимое.

Я опустился и заглянул под машину. На асфальтовом покрытии ничего необычного не было. Потом потрогал выхлопную систему — местами она была еще теплая.

Я встал. Полковник Кент спросил:

— Есть идеи?

— Как вам сказать... Есть несколько версий, но я бы подождал результатов экспертизы. Надеюсь, вы вызвали экспертов?

— Естественно. Они уже в пути, из Гиллема выехали.

— Прекрасно.

Форт-Гиллем находится неподалеку от Атланты, в двухстах милях от Хадли, и там размещается главная лаборатория УРП, лучшее учреждение этого типа, обслуживающее всю континентальную часть Соединенных Штатов. Народ там работает классный и выезжает туда, куда требуется. Крупные или чудовищные преступления сравнительно редки в армии, и когда они случаются, лаборатория высылает лучшие силы. Ради нашего случая прибудет, думаю, целый караван.

— Когда прибудут, — сказал я Кенту, — скажите, чтобы внимательнее осмотрели подошву ее правой ноги. Она испачкана чем-то черным. Мне надо знать, что это такое.

Кент кивнул, но, очевидно, подумал: «Слона из мухи делают, горе-сыщики». Не исключено, что он на сто процентов прав.

— И распорядитесь прочесать всю местность в радиусе двухсот ярдов от тела, исключая непосредственно прилегающие пятьдесят ярдов. — Я знал, что это перепутает все следы, но стрельбище все равно затоптано до предела, а меня интересовали следы только в радиусе пятидесяти ярдов. — Пусть ваши люди соберут все, что не является растительностью: окурки, пуговицы, бумагу, банки, бутылки — и пометят, где что найдено. О'кей?

— Хорошо. Но я думаю, парень смылся, не оставив никаких следов. Вероятно, он был на машине, как и жертва.

— Думаю, вы правы. Но детали нам нужны для истории.

— Избежать нагоняя — вот для чего они нам нужны.

— Точно. Действуем согласно инструкции.

Действовать по инструкции — дело верное и иногда даже полезное. На сей раз, однако, я решил проявить инициативу, поэтому придется игнорировать многих важных шишек. Приятная сторона расследования.

— Распорядитесь запечатать личное дело и медицинские карты капитана Кемпбелл. Пусть их доставят к вам до полудня, — сказал я Кенту.

— Сделаем.

— И мне нужно помещение в вашем здании и секретарь.

— Один стол или два?

Я посмотрел на Синтию:

— Видимо, два. Но я еще не знаю...

— Не морочьте мне голову, Пол. Скажите прямо: беретесь за дело или нет?

— Посмотрим, что скажут в Фоллз-Черч. А пока отложите официальное сообщение до десяти ноль-ноль. Что еще? Да, пошлите пару рукастых ребят в кабинет капитана Кемпбелл. Пусть перетащат в хранилище для улик всю мебель оттуда, прежде всего письменный стол и ее личные вещи. Не выпускайте сержанта Сент-Джона и рядового Роббинз, пока я не повидаюсь с ними, чтобы они ни с кем ни слова. А вам, полковник, предстоит печальная обязанность нанести официальный визит генералу и миссис Кемпбелл. Поезжайте без предупреждения, возьмите капеллана и медика — на тот случай, если кому-нибудь потребуется успокоительное. Сейчас не нужно показывать им тело...

— Господи Иисусе... — кивнув, едва выдохнул полковник.

— Аминь... Прикажите вашим людям не болтать о том, что они здесь видели. Передайте экспертам из Гиллема также отпечатки пальцев рядового Роббинз и всех, кто был на месте преступления, включая, разумеется, ваши.

— Естественно.

— Прикажите опечатать сортиры на стрельбище. Чтобы никто туда ни ногой, включая экспертов. Я должен первым осмотреть их.

Я подошел к Синтии. Она складывала вещи убитой в сумку, все еще не сняв с руки платок.

— Есть что-нибудь интересное?

— Нет. Все как у всех: бумажник, деньги, ключи — и все вроде в целости. Еще чек из ресторана в офицерском клубе. Салат, цыпленок, сухое вино, кофе... Она ужинала примерно в то же время, когда мы выпивали.