В нормальные дни у меня бывает побольше развлечений, но мне предстояло в пять часов утра прибыть на оружейный склад.

Оружейный склад на военной базе — это изобилие всевозможных военных изделий, продуктов американских высоких технологий, которые иногда по ночам взрываются.

Я прибыл на базу с секретным заданием, явился на склад в ту предутреннюю пору, когда была убита Энн Кемпбелл, вот почему...

За пару недель до этого я принял обязанности и обличье не слишком подтянутого сержанта-снабженца по имени Франклин Уайт и вступил в сговор с реальным, не слишком подтянутым сержантом-снабженцем Далбертом Элкинсом. Мы планировали продать несколько автоматических винтовок «М-16», гранатометов и других опасных штуковин группе кубинских борцов за свободу, жаждущих свергнуть мистера Фиделя Кастро — антихриста. На самом деле эти латиноамериканские джентльмены были колумбийскими наркоторговцами, но им не хотелось, чтобы мы чересчур сильно угрызались совестью. Итак, в 6.00 мы сидели со штаб-сержантом Элкинсом в его каптерке и рассуждали о том, кто и как потратит свою половину приличной суммы в двести тысяч долларов. Сержант Элкинс еще не знал, что ему ничего не светит, кроме пожизненного пребывания за решеткой, но людям свойственно мечтать.

Пренеприятнейшее, доложу вам, занятие — превращать самые светлые мечты в чудовищный кошмар.

Зазвонил телефон, я схватил трубку, опередив своего приятеля.

— Дежурный по складу сержант Уайт слушает.

— А-а, это вы, — сказал полковник Уильям Кент, начальник военной полиции части, главный полицейский в Форт-Хадли. — Хорошо, что я вас нашел.

— Я вроде не терялся, — ответил я.

До встречи с Синтией полковник Кент был единственным человеком на базе, который знал, кто я на самом деле. Зачем он звонит, если не предупредить, что меня могут раскрыть? Я не сводил взгляда с сержанта Элкинса и с двери. Но судьба решила, что не так все просто. Полковник сказал:

— У нас тут убийство. Убита женщина-капитан. Может быть, изнасилована. Вам удобно говорить?

— Нет.

— Можете приехать ко мне?

— Пожалуй, смогу. — Кент — хороший мужик, но, как и большинство чинов в ВП, не слишком умен, и общение с УРП не доставляло ему удовольствия. — Но у меня же работа...

— Здесь дело важное, мистер Бреннер.

— Но у меня тоже важное... — Я посмотрел на сержанта Элкинса, который с опаской поглядывал на меня.

— Убита дочь генерала Кемпбелла, — пояснил Кент.

«Господи...» — подумал я. Весь мой опыт и чутье подсказывали держаться подальше от дел, связанных с изнасилованием и убийством генеральских дочерей. Ситуация невыигрышная. Мое чувство долга, справедливости и чести говорило, что за дело должен взяться какой-нибудь другой лопух из особого подразделения УРП. Кто-нибудь, чья карьера все равно пошла насмарку. Несмотря на долг и честь, во мне проснулась природная любознательность. Я спросил:

— Где мы можем встретиться?

— На парковке у помещения военной полиции. Я отвезу вас на место преступления.

Выполняя тайное задание, нельзя даже приближаться к зданию ВП, но Кент был краток и настойчив.

— Нет, только не у тебя, — сказал я.

— А-а... тогда, может быть, у пехотных казарм? Третий штабной батальон. Это как раз по пути.

Элкинс забеспокоился, начал ерзать.

— О'кей, дорогуша, — сказал я Кенту. — Через десять минут. — Повесив трубку, я объяснил Элкинсу: — Моя телка. Соскучилась, хочет того-этого.

Элкинс взглянул на часы:

— Вроде бы поздно... или рано...

— Ей без разницы.

Элкинс ухмыльнулся.

Согласно правилам обращения с личным оружием, у меня был пистолет. Убедившись, что Элкинс успокоился, я отстегнул ремень с кобурой и оставил в каптерке — тоже согласно правилам. Я не предполагал, что позднее мне понадобится оружие.

— Я, может, еще вернусь, — сказал я Элкинсу.

— Ладно. Засади ей за меня разок, слышь?

— Будь уверен.

Свой «блейзер» я оставил в трейлерном парке, и теперь моим замом — частным автомобилем на армейском жаргоне — был фордовский пикап, выделенный мне как сержанту Франклину Уайту. В пикапе была подставка для автоматов, клочья собачьей шерсти на сиденье и пара болотных сапог в кузове.

Я пересек центральную часть базы и через несколько минут был в месте расположения подготовительных пехотных курсов — длинных деревянных казарм времен Второй мировой войны, теперь почти пустых и оттого представляющих мрачное, пугающее зрелище. «Холодная война» кончилась, и армия не то что усыхает, но определенно сокращается. Наибольшие сокращения коснулись боевых сил — пехоты, бронетанковых войск и артиллерии, то есть трех китов, на которых стоит армия. УРП, занятое тем, чем должно заниматься, напротив, постоянно растет.

Много лет назад я, сопляк рядовой, здесь, в Форт-Хадли, окончил пехотное училище, затем был переведен в военно-десантное училище в Форт-Беннинге, расположенном недалеко отсюда. Таким образом, я воздушный десантник, жилистый, жестокий, быстрый на подъем, машина смерти, низвергающаяся с небес, совершенное средство нападения и зачистки. Теперь я малость постарел и потому вполне доволен службой в УРП.

Как ни печально, даже правительственные учреждения и организации вынуждены оправдывать свое существование, и армия в этом смысле успешно осваивает новую роль — наводит порядок в непослушных, стоящих не по ранжиру странах. Правда, я заметил недостаток патриотического духа и стойкости в наших войсках, которые прежде пребывали в твердом убеждении, что они единственные, кто защищает их любимых людей от русской опасности. Они напоминают мне боксера, который много лет готовился к решающему бою и внезапно узнал, что его противник отдал концы. Чувствуешь некоторое облегчение и вместе с тем разочарование и пустоту в том месте, где размещается адреналиновый насос.

Было то время суток, которое в армии называют первым светом. Небо над Джорджией розовело, воздух был густой и влажный. Денек обещал быть сорокаградусным. Я различил запах сырой глины, сосновой хвои и армейского кофе ближайшей столовки, или помещения для приема пищи, как это теперь называется.

Перед старым батальонным штабом я съехал с дороги на травяное поле. Полковник Кент выбрался из служебной машины защитного цвета, я — из своего пикапа.

Кенту около пятидесяти лет, он высок и хорошо сложен, лицо с оспинками, холодные голубые глаза. Держится временами чересчур натянуто, как я уже сказал, не блещет умом, но трудолюбив и неплохо справляется со своими обязанностями. В армии он то же самое, что на гражданке шеф полиции, и ему подчиняется вся военная полиция в Форт-Хадли. В работе Кент строго придерживается уставных требований и правил, и хотя нельзя сказать, что его не любят на базе, но и друзей-приятелей у него нет.