В глубине зала поднялся коренастый бородатый мужчина воинственного вида и решительно направился к трибуне. Билл не был с ним знаком, но встречал его в городе. Он отступил в сторону, пропуская мужчину к микрофону.

— Назовите свое имя и место жительства.

— Грег Харгроув, — сказал мужчина. — 1515 по Аспен-роуд.

Билл не знал, закончено ли его выступление и должен ли он садиться, однако поскольку он еще не все высказал, он остался стоять на трибуне.

Харгроув повернулся к нему:

— Какие у вас проблемы, мистер?

Билл опешил.

— Что?

— Это моя компания расчистила участок. Мы следовали указаниям, полученным от «Хранилища», и у нас есть все необходимые разрешения. Так какие у вас проблемы, черт возьми?

— К вам у меня нет никаких вопросов, — сказал Билл. — Вы просто выполняете свою работу. Мне не нравится позиция «Хранилища» и то, что комиссия по планированию и городской совет позволили компании нарушить наши порядки и уничтожить одно из самых живописных мест в окру́ге.

Харгроув с отвращением тряхнул головой.

— «Хранилище» создаст рабочие места. Неужели вы это не понимаете? Вы только и можете, что обниматься с деревьями да спасать белочек. А на людей вам наплевать!

— Вы ошибаетесь. Я думаю о людях. Я думаю о жителях нашего города. И я думаю о долгосрочных интересах Джунипера, а не только о сиюминутной выгоде для вас и других строителей.

— Чушь собачья!

Харгроув пришел в ярость, и Билл, отступив назад, достал руки из карманов — чтобы они были свободными на тот случай, если ему придется использовать их, защищая себя.

— Мы не позволим использовать такие выражения на заседании совета! — строго заметил мэр.

— Мы переехали в этот город из-за здешних мест, — спокойным голосом продолжал Билл. — Хотите верьте, хотите нет, но именно природа — деревья, леса, горы — является главной ценностью города. Сюда не будут переселяться ради городских удобств и городской работы. Для этого люди переезжают в Финикс. Или в Чикаго. Или в Лос-Анджелес. В Джунипер ради этого не приезжают.

— Вы думаете только о…

— Сохранение рабочих мест и защита окружающей среды необязательно являются взаимоисключающими. Вы мыслите старыми понятиями. Вы мыслите прошлым. Вот в чем одно из величайших преимуществ эпохи скоростной передачи информации. В настоящее время можно работать на компьютере на фирму в Нью-Йорке или Лос-Анджелесе, или, черт возьми, даже в Париже или Лондоне, оставаясь здесь, в Джунипере. Именно этим я и занимаюсь. И я только хочу сказать, что да, нам нужны здесь рабочие места, но мы можем привлекать их в город, не принося в жертву качество жизни.

— Ну, я в компьютерах не силен, у меня есть строительная фирма. Мою работу на компьютере не выполнишь.

— Я все понимаю…

— Ни хрена вы ничего не понимаете! Вы, борцы за экологию, думаете только о том, как бы сохранить каждый квадратный дюйм земли, и вам наплевать на то, как это влияет на такой бизнес, как у меня. Сколько еще всего вы хотите охранять? Государству и так уже принадлежит вся земля вокруг! Вся наша страна, по сути дела, превратилась в вотчину БУГЗ[5], твою мать!

— Мистер Харгроув! — вмешался мэр. — Если вы и дальше будете так выражаться, я прикажу удалить вас из зала заседаний!

— Прошу прощения, ваша честь, — смущенно пробормотал строитель.

— Послушайте, — сказал Билл. — Если бы Тед Тернер, Билл Гейтс или какой-нибудь другой миллиардер купил эту же самую землю и обнес ее забором, сохранив нетронутой, вы бы ничего не имели против. Почему вы не мешаете частному лицу сохранять землю для себя, но встречаете в штыки любые усилия правительства сохранить землю для будущих поколений? Двести лет назад было всего тринадцать маленьких колоний на восточном побережье страны. Теперь в Джунипер приходит магазин общенациональной сети! Если так будет продолжаться и дальше, нашим праправнукам придется жить в мире, изображенном в «Зеленом сойленте» и «Молчаливом беге»![6]

— А что, — усмехнулся Харгроув, — «Зеленый сойлент» — хороший фильм.

— Я вовсе не это хотел сказать. Нам нужно думать о будущем…

— Мистер Дэвис, — перебил его мэр, — по-моему, мы уже достаточно обсудили этот вопрос. Я очень ценю вашу обеспокоенность, но, мне кажется, вы начинаете скатываться в мелодраму. Конец света не наступит только потому, что «Хранилище» придет в Джунипер. А будет только то, что мы получим новые рабочие места и широкий выбор дешевых и качественных товаров. Точка. Полагаю, вам обоим нужно вернуться на место. — Он обвел взглядом полупустой зал. — Если кто-нибудь хочет что-то добавить по этому вопросу или обсудить что-то еще, пожалуйста, поднимитесь на трибуну.

Вернувшись на свое место, Билл тяжело плюхнулся рядом с Беном.

— Игра окончена, — сказал редактор. — Дэвис проигрывает всухую. «Хранилище» берет все сеты.

Билл посмотрел на своего приятеля.

— Спасибо.

Домой он возвращался в подавленном настроении, злой. Мэр был прав. Он действительно скатился в мелодраму, этот козел Харгроув сбил его с курса, и все его выступление получилось сумбурным. Билл снова пожалел о том, что не подготовил свои аргументы заранее.

Но теперь уже было слишком поздно. Дело сделано.

Когда Билл подъехал к дому, окна, выходящие на улицу, были темными. Он заглянул к дочерям. Сэм делала уроки у себя в комнате. Шеннон говорила по телефону.

Билл посоветовал девочкам ложиться спать пораньше, поскольку завтра утром им нужно было в школу, затем прошел в спальню. Джинни занималась на велотренажере перед телевизором.

— Ну, как все прошло? — сказала она. — Ты остановил строительство, и «Хранилище» должно будет снова насыпать холм и посадить выкорчеванные деревья?

Присев на край кровати, Билл скинул ботинки.

— Можно было бы обойтись и без язвительных насмешек.

— Извини. — Джинни перестала крутить педали. — Так что же произошло?

— А ты как думаешь? Ничего. Городской совет прогнулся под «Хранилищем». — Билл покачал головой. — Никто не хочет видеть дальше собственного носа. Ради сиюминутной экономической выгоды все готовы разрушить до основания образ жизни.

— А почему бы тебе не баллотироваться в совет? — предложила Джинни. — Почему бы, вместо того чтобы жаловаться мне, тебе не заняться чем-нибудь существенным?