страх, и даже обычное удивление были для него совершенно непозволительной роскошью. Особенно сейчас, когда все взгляды были направлены на него.

Нужно выиграть хотя бы немного времени.

— Зачем?.. Зачем вы?.. — Герран неопределённо мотнул головой в сторону погибших. Голос предательски дрожал.

— «А ежели иной гость на хозяина дома руку поднимет, то пусть тот хозяин гостя средством, любым из доступных ему, к порядку призовёт», — цитатой ответил незнакомец и одарил короля дружелюбной улыбкой. — Я ни в коей мере не хотел бы нарушать ваши обычаи.

— Великие силы! Не говорите с ним, Ваше величество! — раздался сдавленный голос Кунрада. Старика едва не затоптали в общей свалке; помятый и раскрасневшийся, он, спотыкаясь, что было сил ковылял в сторону своего воспитанника. — Что угодно, только не говорите с ним!

— Как интересно, — почему-то обрадовался незнакомец. — И чем же я могу помочь его… — он демонстративно смерил Геррана взглядом и насмешливо закончил: — «Величеству»?

Герран невольно отшатнулся: неожиданная насмешка, идущая вразрез с подчеркнуто вежливыми манерами чужака, хлестнула кнутом. Молодой король побледнел от гнева и, задыхаясь от возмущения, прорычал:

— Ты!.. Да как ты!..

— Вот так-то лучше, — одобрительно кивнул незнакомец. — К чему сдерживаться? Да и я смогу получше вас разглядеть…

Глаза вспыхнули живым огнём — или в них лишь отразилось пламя костра? — и Герран понял, что как бы ему ни хотелось, а оторваться от них он просто не может. Взгляд чужака нестерпимо жёг его, просвечивал насквозь, проникал в самые тёмные и потаённые мысли, беззастенчиво разглядывая сокровенные мечты и желания.

— Убирайся. Дух! — закричал Кунрад. — Тебя никто не звал! Оставь его!

— Прошу вас, наставник. Кому как не вам должно быть известно, что любые ритуалы — это лишь выражение воли? Или, может быть, вы хотите станцевать для меня? Спеть гимн? Сыграть на свирели? Если это так, я не смею вам мешать.

Герран зажмурился, чтобы хотя бы ненадолго укрыться от пронизывающего насквозь взора, но с ужасом обнаружил, что от этого стало только хуже: теперь янтарное пламя горело прямо перед его глазами.

— Юноша хотел этой встречи и не боялся её, — продолжал незнакомец. — Этого достаточно. Оставьте ритуалы для тех, кому не хватает решимости без них обойтись.

— Капитан! Ты что, не видишь? — Кунрад бросился к Эйдону, но тот ответил лишь отсутствующим взглядом. — Солдаты! Король в опасности!

С губ Кунрада сорвалось короткое проклятие: ведь он с самого начала предупреждал их! Из-за пазухи появился небольшой округлый амулет на длинной металлической цепочке; старик выставил его перед собой и властно закричал:

— Прочь! Оста… ох!

Неожиданно Кунрад согнулся пополам, как от сильного удара в живот, и мешком осел на землю. Но, несмотря на боль, старик упрямо выставил своё единственное оружие перед собой — и почти сразу почувствовал, как металл цепочки невыносимо жжет ладонь. На глазах выступили слёзы, но Кунрад только сильнее сжал пальцы. Ещё немного и амулет надёжно укроет вершину холма Сальви, а возможно и гораздо больше — Кунрад точно не знал пределов его силы. Лишь бы её оказалось достаточно, чтобы хотя бы ненадолго отогнать незваного гостя!

Цепочка со звоном лопнула, и амулет, описав широкую дугу, исчез у чужака в кулаке. Через несколько мгновений рядом с Кунрадом приземлился оплавленный кусочек металла. Голова его дёрнулась, будто от удара невидимой руки, взгляд расфокусировался — и старик без чувств завалился набок.

— Мешает, — коротко пояснил Дух.

Пламя в его глазах погасло, будто залитое водой, и Герран сразу почувствовал, что сила, удерживающая его на месте, отступила. Тело тут же забило мелкой дрожью, с которой, как он ни старался, ничего не удавалось поделать. Ноги, ватные от страха, подкашивались, язык присох к нёбу.

— Вам ничего не угрожает, уверяю вас. Я лишь исполнил ваше желание. Теперь вы можете говорить свободно, не беспокоясь о том, что ваши спутники вмешаются в нашу беседу.

— К-к-кто ты? — выдавил Герран. Язык едва ворочался во рту.

— Лишь скромный хозяин этого места, — с лёгким поклоном ответил Дух. — Вы уверены, что хотите поговорить именно об этом?

— Мой… мой учитель, он…

— Он жив и скоро придёт в себя. Вы не желали ему смерти, а я нечасто действую наперекор желаниям своих гостей.

Герран недоумённо посмотрел на своего собеседника и нерешительно спросил:

— Значит, это правда, что ты исполняешь желания?

— Конечно же, нет!

Дух выдержал паузу, не без удовольствия наблюдая, как меняется лицо молодого короля, а затем добавил:

— И всё же иногда мне случается помогать людям получить то, чего они желают больше всего. Но прежде, чем вы попросите о вечной жизни и бесконечном могуществе… — насмешливо проговорил он, заметив, как сверкнули глаза Геррана. — Не утруждайтесь. К чему разговоры о том, за что вам нечем заплатить?

«Значит, нужно платить», — отметил про себя Герран. Эта перспектива не слишком его пугала: в конце концов, решение всех проблем находится всего в нескольких шагах, и нужно быть полным дураком, чтобы им не воспользоваться. Какой бы ни была цена, она не может быть слишком высокой.

— Я хочу убить Рема, короля Форстена.

— До чего же оригинально, — отозвался Дух. — Вы действительно считаете, что месть поможет выпутаться из вашего незавидного положения?

— Ты не понимаешь! Он убил моего отца!

— И что с того? В войнах всегда гибнут чьи-то отцы. В конце концов, разве не для того вы их начинаете? Что вам от смерти одного человека? Его место займет другой, а вы окажетесь там же, где начинали.

Герран и сам понимал, что желать смерти Форстена было глупо, но эти слова будто бы сами сорвались с губ.

— Я просто хочу защитить своё королевство, разве не понятно? — после недолгого молчания буркнул Герран.

— Стало быть, вы хотите власти.

— Да нет же! Я хочу…

— О, но я ведь вовсе не осуждаю. Для того, кто обладает властью — пусть даже такой ничтожной как ваша — вполне естественно стремиться её сохранить.

В словах Духа и в самом деле не было ни намёка на упрёк или осуждение, но Герран всё равно ощутил глухое раздражение. Ещё никто не позволял себе разговаривать с ним в такой манере. И что хуже всего, что больше всего выводило из себя, — Герран и сам не заметил, как Дух заставил его оправдываться.

— Дело не во власти, ясно тебе? — процедил он. — Я хочу помочь своим подданным.

— Собственно, что может быть проще? Сдайтесь врагу, отдайте корону. Разве тем самым вы не избавите своих подданных от тягот войны? Один король или другой — какая, в сущности, разница? Люди одинаково ненавидят любого сборщика налогов, какие бы цвета