— Нет! Это моя земля. Моя и моих предков! Я не могу просто взять и отдать её!

— Разумеется, вы не можете. А ведь тысячи погибли, и ещё тысячи погибнут — всё ради того, чтобы вы ещё какое-то время могли называть себя королём.

— Будто тебе есть до них дело… — проворчал Герран.

— Ни малейшего. А вам?

Крыть было нечем, и над холмом повисло тягостное молчание.

«Не исполняет желания, но помогает получить то, чего хочешь больше всего, — хмуро ковыряя землю носком сапога, повторил про себя король. — Знать бы ещё…».

Герран резко вскинул голову и едва не рассмеялся от неожиданности. Не может же всё быть так просто?

— Сообразили, наконец.

— Будь по-твоему. — Король посмотрел ему прямо в глаза. — Я хочу, чтобы ты помог мне обрести власть.

— Достойное желание для короля, ибо чего ещё желать? Что ж, сохранить ваше господство над этим королевством будет несложно…

— Я хочу объединить все королевства на континенте, — горячо выпалил Герран, который не слишком прислушивался к словам своего собеседника. — Хочу стать самым великим королем в истории!

— Амбициозно, хотя и несколько самонадеянно для человека, которого загнали в угол, вам не кажется? Позвольте узнать, как именно вы собираетесь это сделать?

— Ты мог бы…

— О, нет, нет, нет. Неужели, вы считаете, что я займусь этим лично? С вашего позволения, я откажусь.

— Выслушай меня! — замотал головой Герран. — Я же не прошу тебя лично возглавить армию или… или самому становиться армией.

Король потёр пересохшее от волнения горло.

— Я просто… я просто не знаю, с чего начать. Ты ведь помогаешь людям? Так помоги мне… ну… чем сможешь… — Он облизнул губы. — Может, не ты сам, но…

— Значит, я должен помочь вам получить желаемое так, как сочту нужным?

Герран открыл было рот, но слова застряли в горле. В самом вопросе не чувствовалось никакого подвоха: в конце концов, дух лишь повторил его собственные слова. И всё же что-то внутри Геррана забило тревогу.

Возможности подумать ему не дали: по правую руку раздалось сдавленное мычание, будто кто-то пытался заговорить со связанным ртом.

Герран обернулся на звук.

Застывшее лицо капитана не выражало никаких эмоций, челюсти плотно сжаты, на лбу выступили капельки пота — каждый звук давался ему ценой невероятных усилий.

— Н-н-н-не-е-е н-н-на-д-до… — нестройное мычание и бормотание наконец сложилось во что-то осмысленное.

— О, так вы всё ещё с нами, капитан? — Дух слегка поклонился в сторону Эйдона. — Отдаю должное силе вашей воли. Что ж, боюсь, это ненадолго…

— Я хочу задать ему вопрос! — поспешно вставил Герран.

Эйдон тут же покачнулся и резко вдохнул, будто человек, поднявшийся с большой глубины. От сковывающего его оцепенения не осталось и следа. Он откашлялся и хрипло заговорил:

— Не слушайте его, Ваше Величество. Форстен и его армия движутся к Больфано, нужно…

— Уверяю вас, эта армия не увидит даже очертаний вашей столицы.

— Да-а? И что же ей помешает? Она что, просто растворится в воздухе?

— Можно и так, — хищно оскалился Дух.

— Ваше Величество, подумайте ещё вот о чем, — Эйдон опустился на колено и заглянул в лицо своего сюзерена. — Объединение всего континента, может, и выглядит заманчивой идеей — Великие силы, да я и сам этого хочу! — но как, как он это сделает? Ни один король не отдаст власть добровольно, а значит, вам останется только один способ — взять её силой. Но нельзя же воевать со всем миром!

— Война — только одна из множества возможностей. Печально, что вы не способны их увидеть.

Но капитан только раздраженно передернул плечами и заговорил ещё быстрее:

— Соседи быстро поймут, что вы собираетесь сделать. Стоит им почувствовать угрозу, они разом позабудут старые обиды и выступят против вас единым фронтом. А сколько авантюристов попытаются ловить рыбу в мутной воде? Разве вы не видите? Этот дух безумен! Вашими руками он собирается погрузить половину известного мира в хаос — и кто знает, где и чем всё это закончится!

— Может ли дерево, которому суждено прорасти ввысь, избежать непогоды и бурь?

— Стоит ли это дерево того, чтобы сжигать целый лес? — капитан сверкнул глазами и снова повернулся к королю: — А как же великие дома? Что они скажут через несколько лет беспрерывной войны всех против всех?

— Они скажут: «Слава королю Геррану!». А те, кто не скажут — пожалеют, что не сказали.

— Да, — тихо выдохнул Герран.

Его капитан был прав: это опасная авантюра, и малейшая ошибка может стоить Геррану жизни, а его королевству — шанса на существование. Но разве у них есть другой путь? Разве бывает иначе?

Эйдон не знает и не понимает, каково чувствовать себя хлипким суденышком посреди бушующего океана, чувствовать, как злая стихия бросает тебя с одного борта на другой, грозя в любой момент опрокинуть и отправить ко дну. Но теперь — теперь всё изменится. Теперь Герран ясно видит цель, и уже ни за что не свернет с курса. Сама судьба привела его на этот холм; он станет правителем половины мира, просвещённым и добродетельным монархом, не хуже своего отца — нет, гораздо лучше его.

Самым великим королем в истории.

— Чего ты хочешь взамен? — глухо спросил Герран.

— Ну, разумеется, я хочу всё! — расхохотался Дух. — Однако возьму лишь самую малость — слово. Вы поклянётесь мне в том, что не отступитесь и исполните своё намерение.

Герран в недоумении посмотрел на Эйдона, но тот только задумчиво пригладил и без того идеально лежащие усы.

— Слишком хорошо, чтобы быть правдой, — наконец сказал он.

— Неужели вам не читали сказок, капитан? Духи не лгут.

— Но и всей правды тоже не говорят.

— Хватит, — Герран прервал начавшийся было спор.

Он давно принял решение.

— Я дам тебе такую клятву.

— Ваше Ве…

Эйдон замер на полуслове, превратившись в безмолвную и бесстрастную скульптуру. Дух лукаво улыбнулся и неторопливо направился на середину поляны. Герран покосился на неподвижные статуи своих солдат и проследовал за ним. Остановившись в паре шагов от Духа, король вытянул левую руку и торжественно заговорил, медленно сжимая её в кулак в такт словам:

— Я, король Герран II, законный правитель Эм-Бьялы, герцог Бьяла, граф Больфано и Монти, владеющий помимо перечисленных и другими титулами, клянусь тому, кого называют Сальвийским духом в том, что… — он запнулся, живо представив себе, насколько абсурдно прозвучат его слова. — Я клянусь в том, что объединю под одной короной все королевства Халитара. Я не допущу несправедливости по отношению к своим подданным. Я буду стремиться к миру и не начну несправедливой войны. Я буду думать о благополучии