этого молчавшего копейщика справа. Сам же Митар разглядывал полученный от меня то ли меч, то ли очень длинный мясницкий тесак, взвешивая его в руках.

На том мы и расстались. А уже через четверть часа мой проводник тарабанил в дверь кожевенных дел мастера, что расположился на окраине деревни, недалеко от реки. Вернее, жил-то он в деревне, а вот мастерская была вынесена подальше, так как доносящиеся от нее ароматы вряд ли оставили бы равнодушными остальных жителей деревни. Тут, как я понял, занимались выделкой шкур, а сам хозяин был еще и мастером по коже. С кожевенником мы говорили недолго, торга особого тоже не вышло. Шкуры он назвал порченными, и за ту, что была на волке, заколотом кинжалом, я получил 60 медных монет. А второго и вовсе он оценил всего в 25, все сетуя на то, что тут словно мясник работал. Да и еще не преминул забрать себе по 5 монет с каждой шкуры за свежевание.

Забрав монеты, я налегке и в сопровождении молчаливого Тулара отправился к дому старосты. Монеты, кстати, были разного достоинства, и отличались весом в зависимости от номинала, который указывался на одной из сторон. На другой стороне на всех монетах была одинаковая чеканка — хищная птица, пикирующая вниз, а по кругу вязь из букв. Птица напоминала сокола или сапсана, а всмотревшись в буквы я смог прочитать надпись «в буре рожденная доблесть». Колоритно, ничего не скажешь. И вес монет в руке пробуждал какие-то скрытые, но приятные чувства, которые не ощутишь, просто глядя на цифры своего банковского счета. Словно ожившая память предков делала меня счастливее от обладания этими металлическими кругляшами.

За те же 15 минут мы дошли до дома старосты, после чего ни сказав ни слова Тулар меня покинул. Немногословный парень. А ведь я надеялся и через него получить хоть немного информации о деревне и жизни ее жителей. Видимо, не просто так именно его отправил со мной Митар, знал, что парень не из болтливых.

Старосты не оказалось на месте, и я прождал целый час, сидя на большой лавке во дворе, давая натруженным ногам отдых. Глава деревни так и не появился, зато появившийся его помощник сразу перешел к делу. Как оказалось, он уже успел переговорить с начальником ополчения и был готов передать 120 монет за убитых волков. Из короткой беседы я узнал, что размер за голову опасных хищников был определен давным-давно, чуть ли не с основания деревни, когда эта проблема стояла довольно остро. От того волки в лесу быстро перевелись, сделав место безопасным для людей. Но, бывало, одиночки или пары диких хищников, отделившиеся от основной стаи, забредали в эту часть леса. Поэтому указ оставался в силе, а вознаграждение исправно выплачивалось.

Считать ли везением тот факт, что именно мне выпал этот редкий случай подобного заработка, или же наоборот, я не знал. Но благодаря этому я стал обладателем в общей сложности 195 монет. Много это или мало, и что на это можно купить, предстояло выяснить. И начать я планировал с покупки еды.

На пути к поиску местного рынка меня перехватил мужчина, широкий в обхвате и с обилием веснушек на лице. Провар лицом сильно походил на своего отца, а вот фигурой был или в мать, или генетика просто еще не взяла свое.

— Добра тебе человек! Меня Скар зовут. Это же ты моего оболтуса в деревню привел?

— Да, было дело, составил Провару компанию, а то в лесу оказалось неспокойно.

— Да я уже в курсе, полдеревни говорит про двух лютых волков, размеров с теленка каждый, что ты в одиночку и убил и притащил в деревню.

— Ну если они такие были страшные, что же мне за них всего по 60 монет-то выдали?

— Ну, значит, брешут, — мельник в ответ улыбнулся и развел руками. — Но и я хотел поблагодарить, не монетами, так может чем другим. На постой не приму, в семье пополнение случилось, места нет совсем. Но могу поговорить с хозяином «Белого Пятачка», чтобы недорого обслужил.

— А «Белый Пятачок» это…

— Трактир и постоялый двор. Там торговцы и гонцы останавливаются. Цена обычно немаленькая, но в это время приезжих мало. Поэтому я поговорю с Хмаром, он тебе комнату выделит на день-другой.

— Было бы здорово, — мне кажется я уже вечность не спал нормально. — Скажи, Скар, есть ли в деревне рынок, или что-то такое. Мне бы одежду прикупить, а то поизносилась она немного за время пути. Да итак, по мелочи купить в дорогу вещей.

— Постоянный рынок есть, но там одежду не купишь, только продукты. А вот раз в три декады проводится ярмарка. И следующая будет как раз завтра. Ближе к полудню приходи на праздничную площадь. Найти легко будет, туда полдеревни пойдет. А по одежде, можешь не ждать. Если чего простое нужно, то иди к Марве. Она и сама шьет и чужого пошива продает, даже из Заставы вещи есть. За кожей правда лучше к скорняку напрямую, так дешевле будет.

— Спасибо за совет. Ну где скорняк, я уже знаю, а как Марву отыскать и до трактира дойти? Деревня-то немаленькая.

— Да просто, все на главной улице. Сейчас объясню.

Получив устные ориентиры на местности, я приступил к исследованию деревни. Первым делом я посетил продуктовый рынок. Много брать не стал, больше прицениваясь. Сырые продукты мне были пока не к чему. А вот длительного хранения могли понадобится уже в скором будущем. Если ориентироваться на продукты питания, то мой недавно нажитый капитал был не так уж мал. На одну монету можно было приобрести буханку свежего хлеба или пару сдобных булок, отрез сыра примерно в 300 грамм стоил всего 3 монеты, а палка домашней колбасы обошлась бы в 5 монет.

С удовольствием доедая вторую булочку и запивая местным морсом, я второй раз за этот день добрался до кожевенной мастерской.

— Больше не дам! Если кто сказал, что ты мало получил, то пусть сам забирает твои шкуры и платит больше, — с порога без слов приветствия скорняк перешел в атаку. — Так что можешь даже не начинать!

Я же, не подавая вида, что сбит с толку, продолжал жевать сдобу в то время, как мастер продолжал нагнетать.

— Ты плату получил? Получил! Значит согласился, сделка состоялась! Нечего мне тут торг устраивать, тут не базар тебе. Ярмарка завтра будет, там и поторгуешься!

Судя по его реакции, нагрел он меня с ценой. На сколько, конечно, неизвестно, но то, что нагрел — это