— Мисс Ларк, вот вы где!

Задумавшаяся Эмбер часто заморгала, глядя на виконта, который появился словно из ниоткуда — а на самом деле, конечно же, пришел по той же самой дорожке, что и они с Бруно.

— Ваша светлость…

— Нет-нет, не вставайте, сидите. Я присяду рядом, можно?

Не дожидаясь разрешения, он уселся на расстоянии вытянутой руки от Эмбер и с любопытством уставился в воду.

— Раньше здесь водились крохотные золотые рыбки.

— Правда? — обрадовался Бруно.

— Да, молодой человек, правда.

— А где они сейчас?

— М-м… Полагаю, они уплыли в море.

И Кеннет добавил тихо, чтобы слышала только Эмбер:

— Передохли, конечно же, пока некоторое время дом стоял пустой.

Эмбер не удержалась от смешка.

— Бедные рыбки.

— Почему бедные? — удивился Бруно, расслышавший ее слова. — Они же уплыли в море.

— Да, в далекое синее море, — подтвердил Кеннет и вновь добавил потише: — Да простит мне Господь эту невинную ложь… Но кто знает, куда попадают после смерти маленькие золотые рыбки?

Он ее смешил.

— Нас с Бруно, наверное, ищут?

— Нет это я вызвался вас поискать, так как сейчас подадут чай, а нам не хватает вашего общества.

— Милорд, вы, верно, шутите. Моего общества вряд ли кому-то может не хватать.

— Почему вы так думаете? — спросил он с не вполне понятным удивлением. — Мне его точно не хватает, так что один человек уже есть. Даже этого достаточно.

— Я не та особа, чтобы по мне скучали, — откровенно высказалась Эмбер.

— Это в вас излишнее воспитание говорит. Иногда о нем стоит позабыть, чтобы оно не мешало воспринимать жизнь такой, какая она есть.

— А какая она?

— Жизнь прекрасна.

Кеннет незаметно придвинулся, не отрывая взгляда от Эмбер, и она вновь ощутила то щекочущее беспокойство, ту мистическую связь, что была между ним и ею — теперь в этом сомневаться не приходилось. Эмбер оглянулась на Бруно — тот занялся поиском камушков и киданием их в фонтан и на разговор не обращал внимания.

— Вы ведь приедете на праздник? — негромко спросил Кеннет.

— Это неудобно.

— Отчего же, если я вас приглашаю?

— Милорд, вы позволите мне быть откровенной?

— Ваша откровенность — счастье для меня.

Эмбер помолчала, подыскивая правильные слова.

— Я всего лишь гувернантка, — мягко произнесла она. — Это не слишком уместно.

— Но вы ведь леди. Я спросил у Шерры, извините меня за такую вольность.

Значит, он нашел возможность и уточнил. Очень мило.

— Я не та леди, которую приглашают в изысканное общество.

— Почему? У вас третий глаз на затылке или, может быть, хвост растет? Или рожки, как у сатиров? — Кеннет двумя пальцами изобразил скрюченные рога. — Да, у вас нет поместья вроде Фэйрхед-Мэнор, так и что с того? Мне все равно радостно вас видеть.

— Я… не знаю.

Эмбер больше не могла придумать предлогов для отказа; на самом деле, отказываться ей не хотелось, конечно же. Та сила, что притягивала ее к Кеннету, требовала осмысления требовала подтверждения; Эмбер хотела разобраться в природе собственных чувств осознать, как мужчина из ее снов внезапно оказался реальным.

— Если леди Даусетт не будет возражать, я с удовольствием приеду.

— Вот и отлично! — просветлел Кеннет, встал и подал Эмбер руку. — А теперь давайте возвращаться, нас и вправду ждут.

Эмбер подозвала Бруно и пошла рядом с Кеннетом, чувствуя — нет, не счастье, — но головокружение.

Кейлин задумчиво проводила взглядом удаляющуюся коляску Даусетгов, помахала рукой и отвернулась от окна.

— Ну и как она тебе? — вопросил Кеннет, развалившийся в кресле и закинувший ногу на подставку. — Правда ведь, очаровательна?

— Ты о мисс Ларк, я полагаю. Да, она мила. И все-таки что-то меня беспокоит.

— Если ты сейчас заведешь речь о ее низком происхождении, я могу и не сдержаться.

Кейлин прошлась по комнате, остановилась у камина, тронула кончиками пальцев статуэтку собачки на полке.

— Она меня настораживает. Не могу этого объяснить, но мне кажется, что тебе лучше бы держаться от нее подальше.

— А говоришь, что понравилась тебе.

— Она понравилась. Правда. Только… Она не для тебя, Кеннет.

— И ты видишь это вот так сразу? — возмутился брат. — С первого раза?

— Ты же знаешь, я умею разбираться в людях.

— Я тоже.

Кеннет скривился.

— Тебе просто не нравится, что она гувернантка.

— Не стану скрывать, этот факт тоже имеет значение. Но дело не в этом.

— В чем же тогда?

— Не могу объяснить. Мне кажется, эта девушка принесет нам беду.

— А мне — счастье.

— Кеннет!

— Не смотри на меня столь осуждающе, сестричка. Что, если я отыскал свою любовь?

— Свет тебя не одобрит.

— Какое мне дело до мнения света? Она же не кухарка, в самом деле.

— Ты еще совсем мальчишка, — покачала головой Кейлин.

— Мне столько же лет, сколько и тебе, разве что на несколько минут побольше. А ты почему-то полагаешь себя старше и умнее.

Вот теперь он действительно рассердился: Кейлин видела это по глазам, ощущала злость, как давящую тяжесть.

— Я не хочу обижать тебя или мисс Ларк, Кеннет. Я хочу, чтобы ты хорошенько все обдумал.

— Боишься, что я наделаю глупостей?

— Или она.

— Не беспокойся, сестренка. Все будет благопристойно, я обещаю.

Эмбер выждала денек, прежде чем обратиться за помощью к Шерре. По возрасту ей была ближе Аделия, но Аделия, относившаяся к гувернантке ранее спокойно и равнодушно, после визита к Фэйрхедам Эмбер невзлюбила. Наверное, потому, что Кеннет обратил на мисс Ларк внимание. Шерра же, рассеянная и веселая, вызывала у Эмбер больше доверия.

Хозяйку дома она подкараулила в саду, когда та вышла, чтобы срезать несколько ранних роз. Шерра любила цветы и сама составляла букеты, которые затем распределяла по вазам и комнатам. Высокомерные розы, нежные фиалки, белоснежные лилии — все находили свое место. Шерра напевала, выбирая цветы, и не сразу заметила, что Эмбер подошла.

— Леди Даусетт!

Шерра выпрямилась.