Раф разговаривал со своим отцом после несчастного случая, но на этот раз король звонил не для того, чтобы справиться о его здоровье.

- Если бы ты, мой единственный наследник, погиб, - с упреком продолжал король, - в стране начался бы хаос, и ты хорошо это знаешь. О чем ты думал, когда съезжал с горы на лыжах?

Упав, он осознал всю серьезность инцидента и подумал о своей стране. Он думал о том, как королевская власть перейдет к брату его отца и невежественным, избалованным кузенам.

- Слава богу, информация не просочилась в прессу, - сказал король. - К счастью, наш народ не знает, что снова едва не потерял наследного принца. Но этого мало, Раф. Ты должен контролировать свои поступки.

- Тогда возложи на меня больше ответственности. Передай мне часть своих полномочий.

Они спорили об этом очень давно. Раф был прирожденным королем и хотел играть более заметную роль в государстве. Он не желал оставаться просто очаровательным принцем, а стремился к активной власти, но его отец сопротивлялся.

- Ты знаешь мой ответ, - съязвил король.

Да, Раф должен жениться. На той, которую выберет ему отец.

Раф не доверял отцу в подобных делах. В конце концов, он воочию видел неудачный брак своих родителей.

И неспроста Раф был единственным наследником трона Тулано. После того как он родился, его отец опять пустился во все тяжкие.

Мать Рафа понимала свой долг перед страной и последствия развода, поэтому не разводилась со своим мужем. Во дворце редко принимали во внимание эмоции и чувства. Брак короля и королевы был заключен по расчету. Королева ежедневно встречалась с королем, сопровождала его на официальных мероприятиях и с изяществом устраивала приемы, но жила в отдельном крыле дворца.

Рафа воспитывали дворцовые няни, а потом он учился в школе-интернате. В родительских отношениях он не увидел ничего такого, что заставило бы его хотеть создать собственную семью.

- Я жду тебя дома накануне Рождества, - сказал король. - Желательно целого и невредимого и без скандала. Как ты думаешь, тебе удастся это сделать?

Раф не был в этом уверен.

Каким бы роскошным ни был «Старый монастырь», Раф лез от скуки на стены и был готов уехать. На самом деле он собирался связаться с Нико, чтобы поблагодарить его за гостеприимство, когда позвонил король.

- Я переключу звонок на твою мать.

Для матери Раф был второстепенным человеком. Она бы никогда не додумалась позвонить ему сама. Ожидая ответа королевы, Раф решил, что если он собирается скрываться от глаз публики, то может делать это на яхте. Например, на Карибах.

- Раф? - произнесла ледяным тоном его мать. - Страна потеряла бы великого правителя, если бы ты погиб.

- А пока страна теряет время зря, - ответил Раф. - Мне сказали, что я вернусь на Рождество, чтобы осмотреть армию, в которой я больше не смогу служить, потому что вы оба считаете это слишком опасным. Может быть, и балкон, на котором мне приходится стоять и махать рукой, тоже слишком высок? Очень большой риск.

- Не шути.

- Какие шутки? - произнес Раф. - Мне скучно ничего не делать.

- Тогда делай, что тебе говорят, и на тебя возложат обязанности.

Все разговоры сводились к браку. И давление на Рафа исходило не только от его семьи, но и от людей, которые хотели, чтобы их безрассудный принц остепенился.

- Мне не нужна жена, чтобы принимать решения, - сказал он.

- Тебе нужно успокоиться. По крайней мере в глазах общественности.

- Значит, пока я осторожен, я могу продолжать, как раньше? - почти с отвращением спросил Раф.

Но его мать осталась равнодушна.

- Ты такой же жестокий, как твой отец, Раф, - сухо ответила королева Марсель. - Никто не ждет от тебя верности. Вся твоя любовь должна быть отдана стране. И эта страна хочет, чтобы ее принц женился и родил наследников.

- Я сам решу, что мне делать.

- Прекрасно, - сказала его мать. - А пока довольствуйся шансом махать подданным с балкона!

Эта дискуссия случалась много раз, а вот новость о том, что он может заводить любовниц, как и его отец, была неожиданной. Но не желанной. Раф многим восхищался в короле, но многое ненавидел.

Раф знал, что последнее слово за королем, но даже тот не может заставить его жениться.

Вернувшись на балкон, он подумал о красавице-горничной. Ее слезы тронули его.

Он хотел ее порадовать. Она должна улыбаться.

- Я останусь в Силибри еще на ночь, - сказал себе Раф.

И он не проведет ее в одиночку.

Антониетта пыталась разузнать, кто такой Раф, но Интернет в ее коттедже был очень медленным.

Она упрекнула себя за то, что сует нос не в свои дела. Кем бы Раф ни был на самом деле, это не важно, потому что он уедет через несколько дней.

Тем не менее ей хотелось узнать.

Она робела спросить об этом у Пино, который, как правило, был ее основным источником информации. А Кики, которая вслух мечтала о каждом потенциальном поклоннике, была необычно молчаливой. Винченцо тоже выглядел крайне осторожным.

Жаль, что Антониетта не позволила Франческе раскрыть его личность. Теперь она вряд ли может попросить дополнительную информацию - это только вызовет подозрения. Нико и, в свою очередь, Франческа очень строго относятся к персоналу, сохраняя профессиональную дистанцию с постояльцами.

Стук в дверь испугал Антониетту. Никто никогда не заходил к ней в коттедж. Ну, кроме Авроры, которая заранее предупреждала ее о визите. Может быть, это ее родители, которые раскаялись из-за того, как повели себя в деревне? Получит ли она наконец то Рождество, о котором мечтает?

Крошечный лучик надежды угас, когда она увидела Рафа.

Сейчас он больше походил на человека с фотографии, прикрепленной к его профилю. Он усмехался, не скрывая своего удовольствия от ее шока.

На нем был вечерний костюм.

Когда она впервые увидела Рафа, он был взъерошен, а в его волосах была запекшаяся кровь. Теперь он выглядел ухоженным и элегантным. На его веке оставался темный синяк, но припухлость исчезла.

- Вам нельзя сюда приходить, - сразу сказала Антониетта.

- Я не видел никаких запрещающих знаков.

- Как вы узнали, где я живу?

- Рядом с вертолетной площадкой только один коттедж. - Раф пожал плечами. - Если бы я спросил о вас у Кики, то живым бы от нее не ушел…

Антониетта рассмеялась. На пороге ее дома стоял красавец, и она, вместо того чтобы нервничать, смеялась.

- Я не могу пригласить вас в дом.