- Конечно. - Антониетта встала.

- Сначала доешь, - сказала Франческа. - Он попросил, чтобы его номер обслужили в час дня.

- Хорошо, что она отправила туда тебя, а не меня, - произнесла Кики, как только Франческа ушла. - Я работала там последние пару дней. Может, он и важная персона, но он хам.

- Хам? - Антониетта нахмурилась.

- Он потребовал, чтобы я молчала, пока работаю.

- Ну, у него, наверное, болит голова, - сказала Антониетта, не добавив, что у нее, например, болит голова от болтовни Кики.

Винченцо посмотрел на часы, встал и поправил костюм и безупречно уложенные рыжие волосы, а потом ушел.

- Неужели он не видит, что потолстел? - спросила Кики, когда он ушел. - На нем не сходится пиджак.

- Оставь его в покое, - отрезала Антониетта.

Но Кики продолжала ворчать:

- Он не работает в Рождество только потому, что он менеджер.

- Нет. - Антониетта покачала головой. - Франческа тоже работает. Я, пожалуй, пойду.

- Но ты почти ничего не ела.

Антониетте хотелось скорее избавиться от Кики.

- Мне надо подготовить белье для «Августа». - Она любила разносить постельное белье по номерам. В «Старом монастыре» белье шили по индивидуальному заказу для каждой кровати, стирали и сушили без примеси отбеливателя.

Антониетта вдохнула запах свежего белья, войдя в прачечную. Вера, которая там работала, должно быть, ушла на обед. Антониетта взяла чистое белье и пошла в номер.

Охранник проверил ее документы и произнес:

- Он вернется к двум, поэтому вы должны уйти к этому времени.

- Никаких проблем.

Учитывая, что обслуживание «Августа» занимало больше часа, постояльцы отправлялись на прогулку, в «Ораторию» или ресторан, пока горничные работали. Обычно Антониетта испытывала облегчение, когда постояльцы уходили, но сегодня почувствовала разочарование.

Конечно, она все равно постучала в дверь перед тем, как войти, а когда не получила ответа, вошла и огляделась. Она размышляла, с чего ей начать, когда кто-то вошел в номер с балкона.

Она не ожидала увидеть Рафа.

- Здравствуйте! - Она потеряла дар речи, потому что на Рафе были только черные шорты для бега.

Он поздоровался и едва взглянул на нее.

- Я скоро уйду, - прибавил он.

Раф решил побегать - впервые после несчастного случая. Подняв глаза, он узнал горничную.

- У вас были выходные?

- Нет, - сказала Антониетта. - Выходных у меня не было.

- Так почему мне присылали Кики? - протянул он и закатил глаза.

Антониетта сдержала улыбку. Да, Кики тоже сводила ее с ума, но она не стала обсуждать сослуживицу с постояльцем. Вместо этого она ответила, направляясь в спальню:

- Я работала в «Оратории». - Она покраснела и прибавила: - Желаю вам приятного дня!

- Благодарю.

Антониетта принялась менять постельное белье на широкой кровати из ореха. Она работала быстро, ее сердце колотилось как сумасшедшее от близости полуобнаженного мужчины. Когда он вошел в спальню за кроссовками, она заставила себя не смотреть на него.

- Вы работаете в «Оратории»? - спросил он. - Вы массажистка?

Его голос застал ее врасплох. Она не ожидала, что этот немногословный синьор, с которым она познакомилась несколько дней назад, заговорит с ней.

- Я учусь на массажистку, - сказала Антониетта, встретилась с ним взглядом и забыла обо всем. - Вы выглядите лучше, - не подумав, выпалила она.

- Мне намного лучше, - согласился он. - Хотя я все еще выгляжу так, будто меня облили краской.

Она не сдержала улыбку, увидев, как он улыбается. Синяки сине-коричневого и розового цвета покрывали левую сторону его туловища, плечо и руку. Левый глаз Рафа выглядел так, словно его намазали фиолетовыми тенями.

Но даже в таком виде Раф был потрясающим.

Оглядывая его, она осознала, что хочет прикоснуться пальцами к его длинным мускулистым рукам, широкой груди с черными волосками и плоскому животу. Она густо покраснела.

Ей хотелось узнать, что с ним произошло.

Неужели он подрался? А может, попал в аварию?

- Я ненадолго, - произнес Раф, хотя обычно не объяснялся с горничными и даже особо не замечал их.

Он сел у кровати, которую она застилала, и наклонился, чтобы зашнуровать кроссовки.

Антониетта изо всех сил старалась не обращать на него внимания и не смотреть на его мощную спину и трапециевидные мышцы. Ее пальцы зудели от желания сделать ему массаж и помочь расслабиться. Но она вовремя поняла: подобное желание не имеет никакого отношения к ее работе. Просто она никогда не встречала такого мужественного человека, как Раф.

Смущенная непривычными чувствами, Антониетта быстро отвернулась и продолжила заправлять постель. Когда она натягивала простыню, он услышал их запах и снова заговорил:

- Простыни пахнут летом.

Антониетта кивнула, заправляя простыню:

- От них пахнет солнцем Силибри. Все белье сушится на улице.

-А в дождь?

- В дождь мы не стираем, - сказала она. - В отеле много белья. Его владелец, Нико…

- Я знаю Нико. Это он предложил мне приехать в Силибри, чтобы полечиться.

- А его жена, Аврора, моя лучшая подруга.

- Вы с ней полные противоположности.

- Да. - Антониетта улыбнулась. - В сравнении с ней я скучная.

- Скучная?

- Я имела в виду…

- Я знаю, что вы имели в виду. И вы не правы.

Раф встречал много людей и обладал врожденным умением быстро и лаконично определять их характер.

Например, вчерашняя горничная - неряшливая.

Консьерж Пино, который сегодня утром предложил ему побегать, - мудрый.

Его оценки были стремительными и точными. Взглянув на сегодняшнюю горничную, он вспомнил, что спрашивал ее имя. И в то утро он не смог охарактеризовать ее одним словом.

Он получил сотрясение мозга, но сегодня ему намного лучше. Глядя в ее грустные глаза, он по-прежнему не мог подобрать для нее слово.

Их разговор прервался, но не закончился, потому что вместо того, чтобы выйти на балкон и спуститься по лестнице на территорию внизу, он наблюдал, как, застелив кровать, горничная направилась к столику, взяла свой блокнот и поставила галочку в списке.

- Значит, вы учитесь на массажистку? - спросил он.

- Да. - Она кивнула. - Хотя пока работаю под присмотром. Но я умею делать маникюр.