«Нет, – думал Эш, чувствуя к себе отвращение. – Не для меня,для нее».

Так или иначе, Царству Ночи необходимо исследовать телепатиюили соединение душ, используя это вместо традиционных визуальных поисков дляобнаружения пропавших в воде и на суше. Принцип Духовного Супружества сновасработал своим волшебным образом.

И теперь он смотрел в глаза, в которых человек мог утонуть,и он знал, что его любимая Мэри-Линетт была жива, потому что она орала на него.

– … риск, которому ты подвергся!

– Но ты была в опасности!

– Как ты заставил пилота сделать это?!

– Пару раз взмахнул своими ресницами, выглядя при этом невероятномилым и наивным.

Это было слишком, он понял это.

– Нет, нет, Мэри-Линетт, пожалуйста. – Он соскользнул напол, встав на колени, и посмотрел на нее. – Я не знал, что делать. У меня небыло плана. Но когда я увидел тебя, я знал только одно: мне надо добраться дотебя любым способом. Тут возникла тишина, и я сказал, что смогу сделать это нарасстоянии в несколько футов. А она сказала… – Он внезапно перешел нателепатическое общение: «Я смогу выполнить этот маневр в промежутках в дюймах,в метрах, миллиметрах или даже размером с крысиный помет».

«И тогда ты спустился с вертолета, как балерун изкакой-нибудь старой греческой пьесы».

Эш улыбнулся, но больше ничего не говорил о крысином помете.Он медленно начал понимать, что Мэри-Линетт был нужен настоящий Эш, Эш, которыймог сбросить маску сарказма и просто быть самим собой.

– Эш? – сказала она вслух.

– Да, ангел? – горячо ответил он.

– Спасибо. Очевидно, ты спас мне жизнь.

– А возможно, и все человечество, – сказала Дэви, вновьприжимая свой диск к груди.

Эш взглянул на свою М’Линн, а затем на ее подругу. Потом онобратился только к Мэри-Линетт. Его лицо было по-настоящему несчастным.

«Мэри-Линетт, я не знаю, как сказать это… но… но…»

«Я так понимаю, у нас нет времени?»

«Ох… как ты догадалась?»

«Это неважно. Эш… Сколько у нас есть? Несколько минут?Несколько дней? Или…»

«Нечто среднее, полагаю».

«И все, что я хотела тебе сказать…» – Она прервалась.

Неожиданно Мэри-Линетт как бы очнулась.

– Дэви, ты не прекращаешь говорить, что у тебя есть что-тотакое, что может спасти все человечество. Но ведь многие города… гораздобольше, чем мне известно, уже разрушены. О чем ты говоришь?

Дэви внезапно стала очень серьезной.

– Я знаю, что уже ничего нельзя поделать с городами, которыеразрушены. Но моя мама работает в Антарктиде, изучая метеориты. Сейчас она вотпуске, но она нашла кое-что, кое-что невероятное. Она отправила фотографииэтого в свой офис, мне на электронную почту, чтобы я могла их получить. Онасказала мне, насколько это важно. Я полагаю, что это связано с тем, чтопроисходит прямо сейчас… так или иначе, она получила какие-то подсказки илиответы.

Мэри-Линетт посмотрела на Эша, тот выглядел сомневающимся. Еслидаже все Царство Ночи не было в состоянии разобраться в том, что происходит,или произойдет…

Но Мэри-Линетт догадалась, что Эш выучил кое-что новое –глубокое смирение. Он посмотрел на молодого человека в форме, сидящего недалекоот них.

– Ты скажешь пилоту, чтобы она сообщила, что мы везем? Японимаю, что мы просто получим приказ лететь как можно быстрее, и мы уже это делаем… Но Саре нужно сказать, что она получит вертолет в том же состоянии, в какомон был.

– Немного более пыльный, вообще-то. – Один из оборотней,Люпа, изменила форму и была теперь человеческой девушкой, благожелательной ипрекрасно выглядящей, если не сказать великолепно, с ее поразительнымиволосами, такого же пестрого цвета, каким был мех волка.

Мэри-Линетт поняла, что все они сегодня подверглисьопасности  и что на самом деле все они подверглись опасности только ради ееблагополучия. Она хотела поблагодарить их, но осознала, что лучшейблагодарностью, вероятно, будет… завершение этой миссии.

– Там, – сказала она Эшу, понижая голос, – на экране, это…местность?

– Да, – сказал он, даже не потрудившись посмотреть. Егоголос немного дрожал.

– Как ты думаешь, всего на минуту мы могли бы…

– Уверен, другие примут это во внимание, – сказал Эш быстро,почти тараторя, он снова взял ее руку и аккуратно приподнял. Казалось, еголихорадит, он встал и отошел к небольшому экрану исключительно в медицинскихцелях.

«Спокойно, – убеждала себя Мэри-Линетт. – Спокойно».

Она была напугана их с Эшем действиями, напугана тем, к чемуэто все могло привести. Вместе, в целом они были больше, чем просто суммачастей.

Эш сел, не сутулясь, не растянувшись, скорее, как настороженныйкот, и посмотрел на нее. Мэри-Линетт отвернулась. Она могла видеть по его лицу,как он напряжен, видеть по его в этот момент темным кобальто-синими [20]глазам. Она как разсобиралась начать говорить о том, что он сделал, когда заметила, что он былслишком сосредоточен сейчас даже для того, чтобы просто посмотреть на нее,чтобы прочитать по лицу ее мысли.

– Ну? – произнес он. – Сделай мне одолжение, скажи всепрямо. Да или нет? Этого достаточно или нет? Я сомневаюсь, что ты знаешь еще очем-нибудь, что я делал…

– Ох, Эш, – проговорила она. – Посмотри на меня. ГосподинТьерри сам посылал мне сообщения обо всем, что ты делал. А если кто и внеспоправки…

– Были времена, – хрипло сказал он, – когда это не быловозможным. Понимаешь? Времена, когда я делал такие вещи…

Мэри-Линетт приложила палец к его губам, чтобы остановитьего речь.

– Они говорят, что ты действуешь так же, как старый Эш,полный… бравады и укусов. Они говорят, что не знали бы, что ты изменился, еслибы ты не возвратился ко всем, кому ты прежде…

– Никто бы не смог сделать это, – проговорил Эш. – Но япопытался.

– Я слышала обо всем этом. Я бы сказала тебе об этом еще годназад, но ты никогда не приезжал ко мне…

– Но ты никогда не звала меня!

Их душили смех и слезы от их первой ссоры как влюбленных.

– Так ты прощаешь меня?

– Эш. – Она внезапно стала очень серьезной. Онапредполагала, что он захочет прощение. – Я не могу дать тебе это. На этоспособны только те люди, которым ты причинил вред… а некоторые из них мертвы.Но со своей стороны, я могу простить тебя. И могу попросить прощение у тебя завсе, что я сделала неправильно.