— Нет необходимости сообщать ему об этом в течение ближайшихдвух-трех часов, — заметил Селби.

— Да, этого будет вполне достаточно. Благодарю тебя, Дуг. Япошла.

Она улыбнулась ему на прощанье и торопливо вышла. Дуг Селбидолго прислушивался к звуку ее шагов в коридоре, пока не наступила тишина.Затем до него сначала донесся чей-то низкий голос, а потом он услышал шаги двухчеловек.

Раздался осторожный стук в дверь. Он встал и открыл ее.

В дверях стояла Сильвия, рядом с ней седой мужчина летшестидесяти.

— Добрый вечер, — поздоровался Селби. — Почему вы незаходите?

— Я сказала ему, что уже все закрыто, но подумала, что выеще здесь и можно зайти в ваш кабинет, — сказала Сильвия.

— Заходите и присаживайтесь, — пригласил Селби мужчину.

— Мое имя Абнер Хендрикс, я отец миссис Артрим., Он медленнопрошел в кабинет.

— Чем могу служить? — спросил Селби.

— Я пришел… насчет своей дочери. Селби кивнул.

— Не знаю, известно ли вам что-нибудь об истории нашейсемьи, — начал Хендрикс.

— Не очень много, — ответил Селби.

— Рита, — продолжал Хендрикс, — одна из тех женщин, которыестремятся вести слишком современный образ жизни. Она доставляла многобеспокойства матери и мне.

Селби внимательно слушал его, изредка кивая.

— Она вышла замуж, когда ей было двадцать два года. Мы неодобряли этот брак, но надеялись, что она хоть немного угомонится. Нополучилось наоборот. Рита связалась с молодым типом из Голливуда. Он много пили играл.

— Они развелись? — спросил Селби.

— Да. А через два месяца после развода она вышла замуж заДжеймса Артрима, азартного игрока.

— Тот, который попал в автомобильную катастрофу и погиб?

— Да. Его отец, Фрэнк Артрим, управлял машиной. Насколько яслышал, Фрэнк не смог справиться с управлением, а сын был сильно пьян. Машинаперевернулась и загорелась. Отца отбросило в сторону, а Джеймс остался вмашине. Фрэнк повредил спинной мозг и потерял память.

— Вы имеете в виду амнезию? — взглянул на него Селби.

Так говорят врачи. Он не может ничего вспомнить, что было докатастрофы. Он даже не помнит своего имени.

— Это очень интересно, мистер Хендрикс, — сказал Селби, — ия знаю, что вы не пришли бы сюда, не считая все это очень важным. Но будет всеже лучше, если вы сначала объясните, что вас ко мне привело.

— Поскольку это связано с Ритой, я не собирался вмешиватьсяв ее дела. — Голос его дрогнул. — Но она моя дочь, мой единственный ребенок…

Селби ждал продолжения.

— Деньги, которые у нее есть, это деньги игрока. Онасказала, что получила их от страховой компании, но я знаю, что это не так. Онахорошая девочка. Теперь она остепенилась, купила себе большой дом наОранж-Хейтс, надеясь, что мать и я будем жить с ее свекром и с ней…

— Пока я не пойму, к чему вы клоните, мистер Артрим, —вставил Селби.

— Я думаю, что старик чокнулся.

— Кто?

— Фрэнк Артрим, ее свекор.

— Амнезия — обычное следствие шока. Поврежденные клетки ужене влияют на умственные способности человека.

— Это не так, — сказал Хендрикс. — Видите ли, послекатастрофы он не знал, кто он. Рита поведала ему о случившемся. Джеймс, мужРиты, собирался встретиться с игроками в местном клубе. Дорога шла вдоль берегареки. Он был сильно пьян и не мог вести машину, поэтому за руль пришлось сестьотцу. Когда в назначенное время они не появились в клубе, оттуда позвонилидомой, чтобы узнать, в чем дело. Рита испугалась и поехала их искать. Она ехаламедленно и смотрела по сторонам. Вдруг она почувствовала запах горелой резины иувидела машину, которая свалилась с обрыва. Ее муж был в ней, а свекор лежалчуть в стороне. Она попросила пассажиров проезжающей мимо машины помочь. Уврача Фрэнк Артрим пришел в себя, и Рита рассказала ему, что он управлялавтомобилем и убил своего сына. Она терпеливо объясняла ему, кто он такой и ктобыл его сын. С тех пор он ее возненавидел.

— В чем, по-вашему, заключается его ненависть?

— Я думаю, он намеревается даже убить ее. Селби удивленновзглянул на отца Риты Артрим.

— Он же калека.

— Да, знаю, — отозвался Хендрикс. — Но мне кажется, онпостепенно сходит с ума.

— Он как-то в состоянии передвигаться?

— Нет, но руки и тело у него сильные. Я не понимаю одного:он может шевелить ногами, но не может удерживать равновесие. Кажется, этоназывается координацией.

— Что тревожит вас? — спросил Селби. — Ваша дочь что-нибудьвам говорила?

— В прошлое воскресенье Рита приходила к нам, — продолжалрассказ Хендрикс, — не ко мне, к матери. Она всегда приходит ее проведать. Мы сней почти не разговариваем.

— Хорошо, — быстро сказал Селби, пытаясь показать Хендриксу,что он торопится.

— У нее на шее был синяк. Кто-то пытался задушить ее.

— Вы знаете, кто?

— Кто же, кроме Артрима?

— Это она сказала?

— Нет. Она клянется, что никаких синяков вообще не было. Ноэто не так. Она носит платье с высоким воротом. И когда в тот день воротраспахнулся спереди, жена увидела синяки.

— Почему вы решили, что это Артрим?

— Я знаю, она боится его. Он — единственный человек, которыймог это сделать, он мог напугать ее и заставить хранить молчание.

— Вы только об этом хотели мне рассказать? — торопливоспросил Селби.

— Я только хотел, чтобы вы заинтересовались этим, ичувствую, что Рита знает, что надо делать. Она моя плоть и кровь, и я не могуспокойно сидеть и смотреть, как ее медленно убивают.

— По соседству с вами уже произошло одно убийство, — сообщилСелби. — Я занят его расследованием. И рад, что вы рассказали мне об этом,мистер Хендрикс, я обязательно встречусь с Фрэнком Артримом.

Хендрикс поднялся.

— Я хочу, чтобы вы присмотрели за ним, — сказал он и добавилизвиняющимся тоном: — За последние двадцать четыре часа я не сомкнул глаз. Еемать тоже беспокоится… Все женщины одинаковы. Если бы не я, Элизабет — это мояжена — жила бы на Оранж-Хейтс с Ритой. Она говорит, что, хотя деньги и нажитыее мужем на игре, они все равно пущены в оборот и возвращать их уже поздно. Ивообще, было бы глупо отдавать деньги страховой компании или отказываться от ихполучения.