Бакоа устрашал, и вся гильдия наполнилась отчетливым запахом страха. Они и впрямь боятся его. До икоты.

В его однозначном безумии есть что-то темное и привлекательное, но только после того, как ты это безумие пережил. А в процессе вспышки все, чего ты хочешь — это оказаться как можно дальше от господина Бакоа…

Что касается меня, то я была рада, что на моей стороне такой союзник. Если в братстве есть крыса — я ей сочувствую, но не настолько, чтобы не радоваться грядущей поимке.

Мокки впечатляюще разглагольствовал, руки воров все сильнее дрожали, я пыталась догадаться, чем закончится дело, как вдруг во входную дверь гильдии — запертую — заколотили.

Бакоа не обратил на это ни малейшего внимания, ключник Чо не посмел шелохнуться. Стук продолжился, становясь все интенсивнее, к нему добавились невнятные выкрики — совершенно непонятные из-за шумоизоляции, установленной в братстве.

В итоге я двинулась к двери, решив, что с меня не убудет, если я ее открою. Но я не успела сделать и нескольких шагов, как дверь распахнулась сама.

Вернее, просто с слетела с петель и с диким грохотом упала внутрь. Оторванная дверная ручка покатилась по полу гильдии, мерзко звеня.

За дверью стоял Тилвас Талвани с какой-то светящейся штукой типа отвертки в руках. Тоже, наверное, артефакт. Взрывающий.

Аристократ выглядел незабываемо. Только сейчас, с расстояния в несколько метров и в привычном интерьере, я осознала, какую идиотскую одежду нашла ему в горном сарае: короткие выцветшие штаны, лоскутная рубаха, потрепанный кушак. И все равно Тилвас был подозрительно привлекательным —  будто манекенщик, подопытная жертва модного дизайнера с кукушкой, уехавшей за горизонт, и чрезмерно богатой фантазией.

Немая сцена, воцарившаяся после падения двери, была очень впечатляющей, но недолгой.

Потому что Тилвас рявкнул мне:

— Пригнись!!!

И едва я послушалась приказа, как над головой у меня просвистело что-то, прилетевшее с обратной стороны, что затем врезалось в зеркало рядом с бывшей дверью и разбило его вдребезги.

На сей раз Мокки Бакоа взревел кое-что совсем непечатное. Я сначала решила, что его гнев направлен против Тилваса, но нет: оказалось, что на гильдию напали.

Какие-то головорезы с лицами, не отмеченными печатью интеллекта, вышибали, одно за другим, слюдяные окна у противоположной стены — и швыряли сквозь них магические коктейли Гложотова вперемешку с дротиками.

В здании братства, испокон веку не подвергавшегося атакам, мгновенно воцарился хаос.

Братья и сестры Полуночи, еще не отошедшие от моральной порки под авторством своего мастера, срочно вооружались, давали отпор или прятались. Окончательно рассвирепевший Мокки швырнул свой посох, будто копье, в одно из разбитых окон — и человек за ним без единого вскрика рухнул где-то за пределами сцены.

Тилвас Талвани отскочил от входной двери внутрь помещения в тот самый момент, когда туда закатилась граната с удушающим и оглушающим газом и, не успел кто-либо что-либо сделать, как она взорвалась.

А вслед за гранатой в помещение вбегали ассасины в очках и дыхательных масках. И да, под «ассасинами» я имею ввиду никого иного, как членов Алого братства — наших соседей по кварталу, таких же вольных ребят, как мы, воры, и с которыми подчиненные Мокки Бакоа всегда общались по-дружески и нередко устраивали совместные пирушки.

Вот у этих незваных гостей, в отличие от «оконных», лица были в чем-то даже приятные.

Как минимум, знакомые.

Что в данных обстоятельствах ни разу не утешало…

От наполнившего помещения газа меня мгновенно скрутило: в ушах поднялся нестерпимый звон, легкие горели от ядовитого воздуха. Еще хуже мне было от понимания того, что на нас напали Алые. Если уж брат идет на брата — то что здесь все-таки происходит?

Дальнейшее смешалось в дикую круговерть: попытки выжить, попытки понять, где свои, а где чужие, в конце концов, попытки осознать — неужели это все из-за нас с артефактором?!

Я решила: первым делом нужно было ликвидировать стрелков, занявших все окна, и палящих в нас, как в дурацкий равнинный скот. Я говорила, что не кидаю свои ножи в людей?.. Сейчас пришлось.

Но не успела я обрадоваться, что освободила еще одно окно, как в помещение вкатилась вторая граната. На сей раз ослепляющая. Все заволокло черным дымом, и в этот же момент кто-то схватил меня со спины и сжал горло с такой силой, что мои ноги подкосились.

Мгновение спустя мир померк и исчез.

***

Я очнулась в каком-то темном, сыром месте. Все, что можно было сказать — здесь влажно и холодно. Шея болела. Голова раскалывалась. Я осторожно покрутила головой: судя по всему, это какая-то пещера, и огромная. Скорее даже подземный туннель. Далеко впереди я разглядела огонек свечи, стоявшей прямо на каменном полу.

Также я услышала негромкие голоса откуда-то с той стороны.

Я осторожно поднялась и бесшумно покралась туда. Голоса стали громче, разговаривавшие сидели за поворотом тоннеля, а свеча, привлекшая мое внимание, стояла как раз на углу.

Я узнала голоса Мокки Бакоа и Тилваса Талвани. Третий принадлежал женщине.

— Нет, я не смогу дать вам эту информацию, — говорила женщина. — У меня ее нет.

— Так своруй. Точнее, пусти меня, я сворую, — с нажимом предлагал Мокки.

— Я и так пошла против своих, я не хочу нарываться дальше… Но есть другой вариант.

— Какой? — заинтересовался Тилвас.

— Где мы и что происходит? — хрипло спросила я, выворачивая из-за угла.

Хождение в тенях — особый навык, применяемый ассасинами и ворами. Не имеет ничего общего с магией, просто определенная ловкость высокого уровня.

Трое собеседников сидели вокруг маленького костерка, разведенного в каменной пещере.

Тилвас выглядел примерно так же, как и раньше: то есть возмутительно хорошо.

Правая рука Мокки была перевязана и подвешена на бинте у груди, под глазом расплылся впечатляющий синяк. Серая майка-алкоголичка была порвана, а широкие болотные шаровары запачканы кровью. Судя по всему, чужой.

Незнакомая мне женщина была одета в черный комбинезон ассасина. У нее была короткая светлая стрижка, орлиный нос, большие глаза карего цвета и тонкий шрам, пересекающий бровь. С трудом я вспомнила, что видела ее среди напавших на гильдию, а до этого — пару раз на общих вечеринках квартала.

— Меня зовут Раэль, — она протянула мне руку. — И мне не понравился навязанный нам геноцид воров. Поэтому я решила вывести приз из игры, после чего бойня в Полуночном братстве оказалась бессмысленной и утихла сама собой.

— То есть это ты меня вырубила? — сказала я.