встретились», — говорит он, указывая пальцем одной руки, другая остается на руле, и у меня возникает серьезное желание ударить его по руке.

Достав бумаги из сумки, я перелистываю на вторую страницу, потому что на первой содержится лишь основная информация о нем. Читая первый абзац, я чувствую, как у меня морщится нос.

— Мы познакомились на игровой конференции, и наше первое свидание было в In-and-Out Burger, — я фыркаю. — Ты это придумал?

— Да.

— Как насчет того, что мы познакомились через друга и наше первое свидание было в кофейне?

— Ты не можешь просто изменить историю.

— Ну, поскольку я не собираюсь запоминать всю эту чушь в ближайшие пятнадцать минут, нам нужно это изменить, — я перелистываю страницы и качаю головой. — Здесь нет ничего обо мне.

— Что?

— Здесь вся информация о тебе, но нет ничего обо мне, — я смотрю на него. — Ты вообще знал что-нибудь о девушке, отравившейся едой?

— Что еще нужно знать?

— Я просто притворюсь, что ты шутишь, — я складываю бумаги пополам и засовываю их обратно в сумку. — Ладно, кое-что обо мне. Я ходила в университет Южной Флориды. Именно там я получила степень магистра в области преподавания. Я хотела стать учителем истории в старших классах, но решила начать с обучения детей младшего возраста.

— Ты учитель? — спрашивает Джейс шокированным тоном, и я смотрю на него с таким же недоверием.

— Да, Джейс. Я преподаю в первом классе, — я качаю головой. — А теперь помолчи и послушай.

— Хорошо, хорошо.

Я замечаю, как на его губах промелькнула полуулыбка, и игнорирую, насколько это мне нравится.

— Я живу в Модесто, примерно в двух кварталах от мамы. Как я уже говорила, мой отец скончался, когда мне было четыре года, и моя мама больше никогда не выходила замуж. Моя любимая кухня — индийская, любимый цвет — желтый, а любимая песня навсегда «Sweet Child o‘ Mine» группы Guns N’ Roses.

— Правда?

— Что? Тебе не нравится эта песня?

— Просто удивлен, что она тебе тоже нравится.

— Почему? — я сужаю глаза.

— Ты выглядишь так, словно твоя любимая песня что-то из творчества Тейлор Свифт.

— Я люблю Тейлор, так что я даже не собираюсь оскорбляться этим заявлением, — я пожимаю плечами, а Джейс смеется.

Он действительно смеется.

— Хорошо. Есть что-нибудь еще? — спрашивает он, выводя меня из шока от того, что у него, на самом деле, есть чувство юмора.

— Около миллиона вещей, но у нас нет времени, так что твоя очередь.

— Это на тех бумагах, которые ты только что засунула в свою сумку.

— Я спрашиваю тебя.

— Отлично. Я ходил в университет Нью-Йорка и переехал в Сан-Франциско, когда запустил свою первую видеоигру «Алый Сын». Мои родители все еще женаты и вместе уже тридцать лет. Мое любимое блюдо — бургерная In-and-Out, любимый цвет — черный, а любимая песня — «Believer» группы Imagine Dragons.

— Отношения?

— В колледже встречался с девушкой и все было серьезно, но она не смогла смириться с тем, что я все время работаю, и списала меня со счетов, — он смотрит на меня. — У тебя?

— Я была помолвлена на последнем курсе колледжа, но мой бывший не смог смириться с тем, что спит с одной женщиной, поэтому я списала его со счетов.

— Мудак, — бормочет Джейс, и я киваю, потому что не могу не согласиться.

На нас опускается тишина, и, в отличие от прошлых раз, когда я была с Джейсом, я не чувствую необходимости заполнять ее, наблюдая, как мы проезжаем через долину, лес и сворачиваем к озеру Уэнтачи. Когда мы съезжаем с шоссе, открывается великолепный вид на местность, окруженную деревьями и горами. Так красиво, как на открытке.

— Ты бывал здесь раньше? — я бросаю взгляд на Джейса, когда мы проезжаем по жилым улицам, ведущим к домам вдоль воды.

— Каждый год, с тех пор как я был ребенком, наша ежегодная семейная встреча всегда проходит здесь, — говорит Джейс, и в моей голове начинают звенеть тревожные звоночки.

— Это же не произойдет на этой неделе, верно?

— Как раз на этой.

— О, боже мой! — я вскрикиваю, не веря своим ушам. — Ты хочешь, чтобы я лгала всей твоей семье?

— В этом нет ничего особенного.

— Есть! Я имею в виду, лгать твоим родителям было уже большим делом, но теперь ты хочешь, чтобы я солгала кому… дюжине человек?

— Сто тридцать шесть, — произносит Джейс себе под нос, но я все равно слышу цифру так громко, что готова поклясться, он выкрикнул ее.

— Кажется, я сейчас потеряю сознание.

Я наклоняюсь и кладу голову между колен, заставляя себя замедлить дыхание, поскольку чувствую приближение приступа паники.

— Все будет хорошо.

Это не так. Хорошо точно не будет. Это было глупо, и я не знаю, почему вообще согласилась это сделать. Я зажмуриваю глаза.

— Эй, — Джейс спокойно опускает мне на спину тяжелую руку и начинает поглаживать круговыми движениями. — Дыши.

Я дышу или мне кажется, что дышу. Делаю глоток воздуха и заставляю сердце перестать колотиться так бешено.

— Это закончится ужасно.

— Посмотри на меня.

Я качаю головой, и Джейс замирает, затем я чувствую его пальцы у себя на затылке. От его прикосновения у меня по спине бегут мурашки.

Вскидываю голову, чтобы освободиться от руки Джейса, и что бы это, черт возьми, ни было, я смотрю на него и понимаю, что он съехал на обочину.

— Мне нужно домой.

— Пенни.

— Серьезно, Джейс. Это глупо. Просто скажи маме, что тебе нужно работать и у тебя нет желания остепеняться. Она будет уважать это.

— Я пытался, а она нет.

— Отлично, пытайся снова, — я вскидываю руки. — Плюс, ты не думал, что твоя мама расстроится, когда ты скажешь ей, что твоя помолвка блеф?

— Нет, ей будет жаль меня, когда я скажу ей, что мы расстались, и тогда она поймет, почему я