в долги и страдая хернёй), оплачивал урон, понесённый нормизами из-за его действий, и выступал против террористов-талантов, открыто нарушавших Пакт и нападающих на гражданских.

В-третьих, и об этом знали все, Дюгонь не был крысой. Его пару раз допрашивали на предмет его бывших коллег или каких-то делишек, но оказалось, что при всей ссыкливости и плаксивости в вопросе хранения тайн он был кремнем, даже если ему выломать обе руки из суставов и начать вырезать глаза. Мнения разнились – некоторые думали, что он такой потому, что боится выдать чужой секрет, сильнее чем боли. Другие, что это все же моральный принцип. Но способность сдержать секрет под пытками, особенно когда допрашивают очень серьезные злодеи, способные сожрать тебя живьём, в сообществе талантов ценилась.

И всё же Дюгонь оставался мелкой сошкой, независимым и постоянно голодающим в финансовом вопросе преступником, который вполне способен ограбить магазин-другой или банкомат там обнести.

Пятерня успел ещё подумать, что в этом ограблении как-то не сходились. Пои, имевшая какой-никакой опыт и стандарты, простоватый гоповатый Дюгонь и наличие сразу четырех истуканов.

Смит-Вессон в руке Пятерни неожиданно дёрнулся. Если бы он по привычке не отрастил себе на пальцах присоски и сложную кожную структуру, похожую на поверхность лапы геккона, револьвер бы вырвало из его хватки. Сейчас же, ствол оружия увело в сторону, градусов на семьдесят от первоначального направления. Ощущение было такое, словно пистолет дёрнул трос, привязанный к бешеному животному. Очень запоздало, особенно на фоне его предыдущих мыслей, Пятерня вспомнил, что Пои была телекинетиком. В основном её способность сводилась к тому, что она могла раскрутить несколько объектов на определённом расстоянии вокруг себя. С определённым реквизитом это смотрелось как раз, как фаер-шоу с использованием пои — небольшого горящего или светящегося шара на цепочке. Стоял ли Пятерня слишком близко, или Пои все же могла проецировать свои силы на удаленные объекты, уже не имело значения.

— Держу его! Бей, Дюг! Бей!

Пятерня подумал, что Пои переоценила свои силы и не понимает, что его ей не сдержать. С серьезным, но не чрезмерным усилием он довернул пистолет на ногу Дюгоня и нажал на спусковой крючок. Когда пару мгновений спустя кривой, косой и медленный, дилетантский удар Дюгоня попал ему в кирасу и отправил его в полёт вглубь магазина, Пятерня подумал, что получил поделом. Все эти мгновения он, преодолевая давление сил телекинетика, прожимал спусковой крючок, но Пои, как достаточно опытный талант, держала курок!

Удар был быстрым для такой туши, полтора-два центнера, не меньше; Дюгонь мог бы бегать стометровку получше, чем олимпийский атлет. С другой стороны разогнавшись, Дюгонь влетел в магазин, следом за Пятерней. В какой-то момент револьвер в руках Пятерни выстрелил, попав в стену. Едва ли Пои это поняла. Скорее всего не видя происходящего в деталях, она решила, что Пятерня пристрелил Дюгоня. Ничем иным, влетевшую следом M-67, объяснить было нельзя.

Лежащий на спине Пятерня наблюдал за подкатившимся к нему стальным шариком, с четким осознанием, что он не хочет отращивать новую руку. Но никаких других идей, кроме попытки отбить гранату подальше, в голове не было; поэтому тело действовало на рефлексах, вбитых в него годами обучения и полевого опыта, когда сначала его закидывали точно такими же гранатами, только в синей раскраске учебных, а затем уже боевыми. Крутанув в руке пистолет и перехватив его за ствол, он прыгнул вперёд и ударил по гранате рукояткой, точно клюшкой для гольфа. Ударил, не думая о направлении или последствиях, просто желая отправить этот проклятый стальной кругляш как можно дальше. В другой магазин. На другой этаж. На орбиту. В другую галактику. Граната взлетела вверх и врезалась в панели подвесного потолка над примерочными кабинками, взорвавшись спустя две секунды. В момент взрыва Пятерня выдохнул, поняв, что сегодня не иначе как боги, играя с его удачей, заставили уже Пои совершить ошибку и бросить гранату сразу, без задержки, что дало ему целых пять секунд на то, чтобы среагировать. Продолжая играть с его удачей, боги, ну или строители ТЦ, разместили прямо над кабинками пару массивных коробов вентиляционной системы, стекловату теплоизоляции и стальную балку. Всё это добро и приняло на себя основной удар от взрыва и осколки. Короба, жестяные трубы, осколки ваты и панелей потолка лавиной рухнули вниз, но, не считая этого, ни один осколок его не задел.

Рывком Степан вскочил на ноги. Пои уставилась на него. Не целясь в неё, Пятерня разрядил барабан револьвера, пальцами правой руки потянувшись к отсеку на поясе. В классификациях всех структур, занимающихся исследованием талантов и их способностей, по примеру Комитета по противостоянию угрозам неопознанной природы при Министерстве изучения паранормальных событий Правительства Российской Федерации, есть особый подкласс. В РФ он называется «Пращник». Этот подкласс присваивается всем талантам с повышенными физическими характеристиками, и он обозначает их способность метнуть что-либо достаточно тяжёлое или достаточно быстро, чтобы гарантированно убить человека. Пятерня был именно из таких талантов. В отсеке на поясе он держал пару увесистых стальных шарикоподшипников и бейсбольный мяч. Многие брали на патрулирование теннисные мячи, но у Пятерни со времён работы в США сохранилась привычка выбирать бейсбольные, как более убойный вариант, способный в случае чего сработать и как оружие, и как оглушающий удар.

Пятерня представлял себе развитие событий, если бы он не начал стрелять. Только на виду у Пои находилось шестнадцать снаряжённых гранат. Сколько их у неё было всего, он не знал и не горел желанием проверять это на своей шкуре. В её способности телекинезом отбить мячик он тоже не сомневался.

Пои бывала под огнем, это было понятно, и Пятерня сделал ставку на то, что она не атакует его, если будет сконцентрирована на желании убраться из-под обстрела. Он серьёзно рисковал, ведь в его практике телекинетики, способные отклонять пули обратно в стреляющих, встречались чаще, чем хотелось бы. Первая ставка оправдалась – Пои, отшатнувшись, присела и бросилась в сторону. Она видела Пятерню намного хуже, чем он её. И всё же он решил не рисковать и отвлечь её стрельбой. Настало время второй ставки, и Степан выпрямил правую руку, метнув ей в лицо бейсбольный мяч. Плёвое расстояние, идеальные условия, если бы она не была телекинетиком.

И всё же вторая ставка тоже оправдалась. Мяч врезался в маску прямо над глазом и опрокинул Пои на спину. Сунув пистолет в кобуру, Пятерня бросился вперёд, перепрыгнул витрину, и тут в его плечо вцепился Дюгонь. Пятерня мысленно обматерил себя за идиотизм – сосредоточившись на том,