я взошел (так в документе. – Я.Л.) по убеждениям, но в ней не приходилось работать активно, т. к. было очень много работы в Фабричном Комитете и командировках. Так в 1918 году я был в командировке по 2, по 3 месяца, всего около 5 месяцев. Перед арестом я только что приехал из командировки из Самары. В партии поэтому я являюсь не активным, а рядовым работником»18. После освобождения из тюрьмы, в дальнейшем Зуев, наоборот, выдвинулся на первые роли в Тверской организации. В начале 1922 г. он являлся членом профсоюза текстильщиков, входил в состав Тверского Оргбюро левых эсеров и «ведал «Красным Крестом»», т. е. отвечал в организации за помощь арестованным.

Крупнейшей из уездных организацией по-прежнему оставалась Вышневолоцкая во главе с С.Н. Павлюком, насчитывавшая после раскола 328 членов. Большая организация существовала в Новоторжском уезде (председатель укома И.П. Баскаков). Оба упоминаемых эсера играли не последнюю роль в левоэсеровском движении не только в тверском регионе. Биографические сведения о Семене Николаевиче Павлюке (ок. 1888 —?) взяты из протоколов его допросов в ВЧК от 13 марта и 3 мая 1920 г. Он происходил из крестьян с. Журбинцы Бердичевского уезда Киевской губернии, в период революции работал столяром на ткацкой фабрике Рябушинских в Вышнем Волочке. В ПЛСР Павлюк состоял с конца 1917 г., возглавлял уездный комитет ПЛСР и фабзавком. В декабре 1918 г. партийцы делегировали его на Второй Совет ПЛСР. В 1919 г. он был арестован и более года провел в заключении в Бутырской тюрьме, оставшись, вероятно, по выходе из нее в Москве. Позднее, с 1921 г. Павлюк входил в состав Московского бюро легалистской части ПЛСР.

Иван Петрович Баскаков (1889–1938) по партийной кличке «Фома» по происхождению был крестьянином деревни Смыково Бараньегорской волости из-под Торжка. Он окончил сельское 3-х классное училище, и в 19-летнем возрасте покинул родную деревню, перебравшись в Питер, где поступил рабочим на фабрику «Скороход». Здесь он вступил в профсоюз, а затем, как сознательный рабочий, записался в кружок по изучению политэкономии. «После прохождения программы обучения кружка, – вспоминал Баскаков, – нам были предложены две программы: эс-деков и эс-эров. Я остановился на программе эс-эров, и после этого принял участие в революционной работе…»19. Он стал так называемым типичным партийным «массовиком», распространяя листовки и эсеровскую литературу. В конце 1913 г. Баскаков отправился в Ригу – вероятно, для распространения литературы и открыток в память Ленского расстрела. По возвращении назад в Петербург, он был схвачен полицией на Варшавском вокзале, причем во время ареста у него обнаружили несколько открыток, «памятную книжку» партии социалистов-революционеров и маленький револьвер системы «Вессон». В апреле 1914 г. его выслали в административном порядке на 3 года в Нарымский край. В архиве «Дома Плеханова» в Петербурге хранится письмо 20 сосланных в Нарым эсеров в редакцию журнала «Русское Богатство». Среди подписавших это письмо обнаружилась и подпись Баскакова. Ссыльные испрашивали у редакции книги по следующим вопросам:

«1) литература обще-философского лево-народнического направления,

2) аграрный вопрос,

3) кооперация и профессиональное движение,

4) статистический материал по аграрному вопросу и профессиональному движению»20.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что Баскаков не прекращал политического и общего самообразования, опираясь на помощь более подготовленных товарищей по партии. Не дожидаясь окончания ссылки, он в 1916 г. скрылся из Нарыма и добрался до Новониколаевска, где его и застала Февральская революция. На средства Политического Красного Креста он вернулся в Петроград, и снова ненадолго поступил работать на фабрику «Скороход». На допросе в 1931 г. Баскаков признался: «Здесь я официально вступил в партию, получил партийный билет. С коего года мне зачли партстаж, я сейчас точно сказать не могу». Кроме того, он продолжал работать по профсоюзной линии. Став членом районного профсоюза, он приобрел опыт руководящей работы. В конце мая 1917 г. Баскаков выехал в родную деревню. Примерно через месяц был призван в армию и направлен в Калугу в 301-й запасной пехотный полк. В октябре он по болезни был освобожден от военной службы и вернулся домой. Приехав в Смыково, он стал сразу заниматься политической работой. В соседнем селе Таложни он вместе с фельдшером Г. Крутовым и несколькими другими земляками организовал «Комитет общественной безопасности», назначением которого «было разрешение вопросов продовольственного, земельного и борьба с контр-революцией». От этого комитета он был включен в состав Исполкома Бараньегорской волости. В волостном исполкоме – занял должность председателя земельного комитета.

Из волисполкома Баскаков был волостным съездом выдвинут в члены уисполкома Торжка, где был включен в состав судебно-административного отдела. После раскола партии был председателем уездного комитета ПЛСР и входил в состав уездной ЧК. После отстранения от советской работы левых эсеров Баскаков вновь перебрался в деревню Смыково, и занимался своим хозяйством. В декабре 1918 г. он ездил в Москву в качестве делегата Второго Совета партии. В конце 1919 г. был делегатом губернской конференции ПЛСР в Твери, подвергся аресту и был отправлен в Москву, где содержался под стражей около 13 месяцев. Затем был переведен для отбытия заключения в Вятку, а по освобождении в 1921 г. вернулся на родину. Вскоре однако снова был арестован за создание нелегальной типографии и содержался под стражей до декабря 1921 г. около пяти месяцев. Позже, занявшись сельским хозяйством, он принимал участие в общественной работе, был членом сельсовета, контрольного совета, огнеупорного товарищества, членом и председателем Смыковского Комитета Крестьянской взаимопомощи. В октябре 1930 г. вступил в колхоз «Успех», но в следующем году опять был арестован и Особым Совещанием при Коллегии ОГПУ от 12 ноября 1931 г. приговорен к 3 годам ссылки на Урал, которую отбывал в с. Березово Остяк-Вогульского округа. Повторно был арестован 30 апреля 1938 г. по постановлению УНКВД по Калининской области и умер во время следствия в Калинине.

Вспомним еще двух активистов, действовавших, как у себя на родине, так и в Твери. Недавний балтийский матрос Петр Лукьянович Филиппов (1887–?) происходил из крестьян д. Успенье Моркиногорской волости Бежецкого уезда. Он принадлежал к ПСР с 1913 г., со времени работы на Металлическом заводе в Петрограде. Морскую службу проходил в Гельсингфорсе. С 23 мая 1918 г. он проживал в Бежецке, где работал на заводе Боткина. В начале 1919 г. его избрали председателем уездного Совета профсоюзов.

Иван Федорович Пономарев (1884–1941) был родом из-под Калязина, из крестьян д. Мицеево Степановской волости. В 1916 г. работал токарем на Военно-промышленном заводе на паях в Москве. На допросе в 1938 г. показал, что токарем Горевым был принят в ПСР. Посещал нелегальные собрания, распространял эсеровские листовки на заводе. В 1917 г. в связи с болезнью выехал из Москвы на родину в отпуск, пробыл в деревне пару месяцев, посещая в это время сельские собрания