и митинги. Выступал на них от имени партии эсеров, вследствие чего был избран членом уездной продовольственной управы в Калязине. Здесь он оформил членство в ПЛСР, сделавшись с начала 1918 г. членом уездного Исполкома, комиссаром продовольствия и транспорта, пока не убыл для работы по продовольственному делу в Тверь. Незадолго до июльских событий он вернулся в Калязин, где проходил под руководством левых эсеров 3-й уездный съезд Советов. Съезд избрал Пономарева в состав президиума от левоэсеровской фракции. 29 июня 1918 г. в новом составе уисполкома он был избран политкомиссаром военного комиссариата и одновременно комиссаром отдела народного образования. 10 августа фракция коммунистов при уисполкоме вынесла постановление об аресте Пономарева и заключении его в тюрьму «до полного следствия». 10 марта 1919 г. Тверской губисполком, откликнувшись на отношение губернского продкомитета от 8 марта «о разрешении воспользоваться услугами И.Ф. Пономарева», разрешил использовать его «как опытного работника для работы в Губпродкоме»21. Ввиду этого коллегия губревтрибунала постановила удовлетворить таковой запрос и передать Пономарева под ответственность комиссара продовольствия «на общие принудительные работы без содержания под стражей с удержанием, согласно декрету 2/3 получаемого им жалованья в доход казны по карательному отделу Наркомюста»22. В 1920 г. Пономарев вступил в РКП (б), но в том же году был исключен из партии. Впоследствии работал кладовщиком монтажного цеха на Планерном заводе в подмосковном на тот момент Тушине. Арестован 27 марта 1938 г., приговорен к заключению в ИТЛ. Скончался в Севвостлаге в ноябре 1941 г.

Весной-летом 1918 г. Тверскую губернию неоднократно посещали видные левоэсеровские руководители. Так председатель ЦК ПЛСР Б.Д. Камков в мае 1918 г. посетил уездный съезд Советов в Зубцове. Также можно отметить участие в съезде Советов в Твери уполномоченного ЦК левых эсеров Д.Л. Сапера и члена Московского комитета партии Г.Л. Лесновского, посещение Торжка членом ЦК ПЛСР В.М. Левиным в апреле 1918 г., участие в Осташковском уездном съезде Совета уполномоченного ЦК левых эсеров С.А. Евфорицкого. В свою очередь членом Московского областного комитета партии от Тверской губернии являлся один из руководителей губкома И.Г. Петров. Член ЦК А.А. Биценко, по-видимому, курировала Тверскую губернию: она несколько раз побывала в Твери, во время поездки в Ржев её сопровождал рабочий И.В. Клюев.

Иван Васильевич Клюев (1890 – после 1938) был уроженцем Твери, происходя из рабочих. Он окончил начальную школу 2-х классную торговую школу. В 1907–1908 гг. в качестве сочувствующего посещал рабочие массовки и кружки, участвовал в забастовках. После женитьбы отошел от революционного движения. В сентябре 1916 г. его призвали в армию, служить пришлось солдатом нестроевой службы в 196-м пехотном полку в Муроме. В декабре 1917 г. Клев вернулся в Тверь, и в феврале 1918 г. вступил в ПЛСР. Он был избран в члены комитета партии на Морозовской фабрике и в Исполком Совета рабочих и солдатских депутатов. В апреле 1918 г. выезжал в Москву в качестве делегата II съезда ПЛСР. Летом того же года Клев отправился на Восточный фронт в качестве политического комиссара 3-го Тверского партизанского отряда. Во время боев в районе Жигулей отряд вошел в «Железную дивизию» начдива Г.Д. Гая, первоначально состоявшую в основном из левоэсеровских дружин и отрядов.

В начале августа 1918 г. Клюев вернулся в Тверь и сосредоточился на партийной работе. Спустя два месяца он был избран делегатом IV съезда партии от Тверской губернии, затем, вместе с другими земляками (И.Г. Петров и др.) участвовал во Втором Совете ПЛСР. По окончании форума он был направлен губкомом в распоряжение ЦК. В Москве Клюев встретился с известной соратницей М.А. Спиридоновой А.А. Измайлович, оставившей его для партийной работы в центре. Он поселился на конспиративной квартире на Земляном Валу, выезжал с поручениями в Тверь и Вологду. В 1919 г. заведовал конспиративной квартирой на Большой Ордынке, где проходили заседания ЦК. Будучи арестован по фальшивому паспорту на фамилию Кочеткова, сидел с другими левыми эсерами в Бутырской тюрьме.

В ноябре 1919 г. Клюев опубликовал письмо в «Известиях ВЦИК» о выходе из партии, и в 1920 г. стал секретным сотрудником Тверской губЧК, а в коне года был принят в РКП(б). Состоял в компартии до 1925 г., и был исключен за склоку. На момент ареста в 1937 г. работал техником-практиком на ткацкой фабрике «Пролетарка». Приговорен в 1938 г. Калининским облсудом как бывший эсер к 10 годам ИТЛ.

Весной 1918 г. влияние левых эсеров в губернии так возросло, что, после отстранения Вагжанова, губисполком на время возглавил комиссар народного здравоохранения, известный в губернии священник-бунтарь, левый эсер А.А. Поведский. Во главе ряда уездных исполкомов (в Тверском уезде, Калязине, Старице, Красном Холме) также стояли члены ПЛСР. Не вдаваясь здесь в подробности июльских событий в Москве и уездных центрах, последовавших за убийством левыми серами посла Германии графа В. Мирбаха, рассмотрим ситуацию в Твери, воспользовавшись разъяснениями во время следствия над ним в 1937 г. профсоюзного и советского активиста Михаила Ратова:

«Наступил июль 1918 г. Точно не помню 4 или 5 июля, часов в 7 или 8 утра ко мне на квартиру по ул. Желябова, д. 75, пришел пожилой телеграфист и принес телеграфную ленту с аппарата Юза, где было напечатано объявление или воззвание в то время наркома почт и телеграфов левого эсера Прошьяна, извещавшего о том, что в Москве левые эсеры подняли восстание против большевиков и Сов[етской] власти (так в документе. – Я.Л.) и он, Прошьян, просил поддержать (точно этого призыва не помню). Я взял эту ленту и побежал во дворец, где жил губ[ернский] военный комиссар Царук (принадлежавший к умеренным левым эсерам. – Я.Л.) К Царуку я пошел потому, что знал его дружбу с большевиками».

Небольшое уточнение. До 1919 г. улица Желябова носила название Козьмодемъяновской. Разбираемый эпизод мог относиться только к воскресному утру 7 июля, после того, как в ночи левыми эсерами был взят Центральный телеграф и разослана знаменитая телеграмма.

«До этого момента я лично ничего не знал о готовящемся в Москве мятеже, – продолжает Ратов. – Царук сказал мне, чтобы я поскорее известил членов губисполкома. Я пошел в бывший архиерейский дом против горсада, где было общежитие человек 20-ти членов губисполкома и сказал им, чтобы шли поскорее в губисполком. Помнится часов в 11 или 12 утра собрался пленум, на котором председатель губисполкома Генералов запросил фракцию левых эсеров о ее отношении к мятежу. От фракции кто[-то] сказал, что целого мнения фракции нет. Тогда член президиума А.Ф. Горкин стал спрашивать поименно каждого. Лично я заявил, что восстание осуждаю и из партии левых эсеров ухожу. Потом вышел в другую комнату и написал об этом заявление и отдал его т[оварищу] Горкину. Я заявляю, что с этого момента