— Действительно, не виляй задницей, — грубовато вступила в разговор Машка. — Ты просил о встрече? Тебе ее устроили! Или ты нас с Ольгой стесняешься?

— Некоторые вещи, наверное, действительно лучше никогда не знать, — словно ни к кому не обращаясь, заметил Юрий, и Зотин сразу же уцепился за его слова, как за спасательный круг.

— Да, многое лучше никогда не знать. Кстати, Мамадаеза подозревали в связях с вами.

— Лично со мной? — улыбнулся Бахарев.

— Вы прекрасно понимаете, о чем речь! Конечно, не о вас, а о вашей службе, — немного обиделся Зотин, и Юрий решил больше двусмысленно не шутить, чтобы фотограф не замкнулся.

— Кто отправил вас в Предгорья?

— Куприян Минаев. Он добыл для меня охранную грамоту от лидеров оппозиции и попросил побывать в некоторых определенных местах и привезти оттуда кинофотоматериалы.

— Кто он?

— Тогда я, в свою очередь, хочу вас спросить: вы слышали о «ВЕПРЕ»?

Ничего не понимавшие из разговора, но явно заинтригованные Ольга и Мария многозначительно переглянулись, каждая гордясь своим мужчиной: вот они у нас какие! Бахарев поймал их взгляды и чуть заметно досадливо поморщился: Господи, если бы они понимали, в какие дела невольно вмешались! Но разве можно им это сейчас объяснить?

— Да, я знаю о его существовании, — кивнул Бахарев.

— И как вы к нему относитесь? — продолжал настойчиво допытываться Игорь.

— Скорее негативно, чем позитивно.

— А ваша служба в целом?

— Я не могу отвечать за всех. По меньшей мере это чересчур самонадеянно. Кстати, вы можете дать телефон или адрес Минаева?

— Отдать его вам? Что же… — Зотин взял салфетку и черкнул на ней несколько цифр. — По этому номеру вы сможете его найти. Мне кажется, именно с его подачи меня подставили под пулю.

— Возможно, — согласился Юрий, стараясь ничем не выдать охватившего его охотничьего азарта: еще бы, перед ним сидел живой свидетель деятельности «ВЕПРЯ», готовый говорить и выкладывать новые данные! Ни с чем не сравнимая удача, что его подруга оказалась знакомой Ольги. Да и вообще все сложилось удивительным образом, начиная с того, что сам Бахарев остался жив там, в горах, а Зотин здесь, в столице.

— Что вам известно о деятельности организации?

Юрий очень надеялся на диктофон: лишь бы его не заело и он исправно фиксировал не только каждое слово, но и каждый вздох.

— Ну, не сказать, чтобы очень много, но и не мало. Правда, к сожалению, многое весьма неконкретно. В оппозиции Южных Предгорий есть группировки, занимающиеся торговлей наркотиками. Их выращивают в горах.

— Да, я знаю, — подтвердил Бахарев.

— Наркотики превращаются в деньги, причем очень большие деньги, а их, в свою очередь, хотят превратить в современное оружие, чтобы коренным образом изменить военную и политическую ситуацию. В этом же заинтересованы и некоторые наши генералы.

— Например?

— Тот же Шатуновский, с которым, как мне известно, напрямую связан Куприян Минаев. Правда, Георгий Кузьмич давно в отставке, но он сохранил сильные связи…

Юрий постоянно наблюдал за происходившим в кафе и заметил, как вошли двое мужчин. Один из них показался ему странно знакомым: он мог поклясться, что совсем недавно видел эти чуть приподнятые тощие плечи, глубоко втянутую в них голову, темную одежду и руки в карманах. Причем видел совсем недавно.

Еще не отдавая себе отчета зачем, Бахарев положил руку на спинку стула Ольги и подумал: просто отлично, что здесь вообще не принято снимать верхнюю одежду. Господи, о чем он, когда Зотин говорил такие интересные вещи? Так ведь недолго и потерять нить разговора.

И тут в руках одного из вошедших мужчин появился короткоствольный узи, а тот, что показался Бахареву странно знакомым, выхватил из кармана револьвер с глушителем. Однако Юрий оказался быстрее — он сильно толкнул стул Ольги и свалил ее вместе с ним на пол, а сам упал сверху, надежно прикрыв ее собой как раз в тот момент, когда киллеры открыли бешеный огонь.

В суматошном треске очередей узи Бахарев услышал, как странно, словно захлебываясь, вздохнул фотограф и взвизгнула Мария, а потом гулко и сухо треснули выстрелы из пистолета Макарова — наверное, стрелял кто-то из опомнившихся и успевших выхватить оружие милиционеров.

По полу со звоном покатились теплые стреляные гильзы, залитый кровью Игорь рухнул, потянув за собой скатерть вместе с чашками и блюдом с пирожными, рядом с ним упала Мария, и Бахарев быстро перевернул стол, надеясь, как щитом, закрыться им от пуль. Пусть не слишком надежная защита, но все же лучше, чем вообще ничего! А в их положении выбирать не приходилось.

Звон гильз перекрыл звон разбитого стекла и вопли посетителей. Сквозь треск узи послышался еще хлопок выстрела Макарова, потом кто-то хрипло и зло выругался трехэтажным матом и все стихло. Вернее, стихли выстрелы.

— Стой! Стой, мать твою! — заорали срывающимся фальцетом, а потом протопали тяжелые ботинки. Вопли в кафе стали громче.

Ольга завозилась и попыталась сесть, но Юрий удержал ее и осторожно выглянул из-за перевернутого стола.

Стеклянная стена кафетерия оказалась вдребезги разбита, около дверей ничком уткнулся в пол тот мужчина, который показался Бахареву странно знакомым. Судя по его позе, отброшенной в сторону руке с выпавшим из нее револьвером и успевшей натечь луже крови, киллер был мертв. В проходе между столиками лежал один из милиционеров — скорее всего, тоже убитый, фотографа и его подругу буквально изрешетили пулями: они лежали рядом, уставившись невидящими глазами в потолок.

— Господи! Что же это? — слабо простонала Ольга.

Бахарев рывком поднял ее, поставил на ноги и потянул за собой в сторону призывно открытой двери на кухню: около нее столпились повара и посудомойки, с любопытством выглядывая в разоренный, пропахший кисловатой пороховой гарью зал. На улице взревел автомобильный мотор и ударил новый пистолетный выстрел.

— Скорее! Надо уходить! — Юрий подтолкнул подругу, но она упиралась.

— А Маша, где Маша?

— Пошли! Сейчас сюда понаедет куча народа, а нам не нужно попадать в свидетели или потерпевшие.

— О, Боже! — Ольга увидела окровавленные тела Зотина и Машки. Ноги ее подкосились, и Юрий подхватил женщину на руки, не дав ей упасть. Встряхнул, слегка укусил за мочку уха, чтобы привести в себя, вновь поставил на пол и упрямо потянул к дверям на кухню.

— Скорее, Оля, скорее!

Она послушно последовала за ним. Бахарев видел, как в кафе возвращался милиционер, пытавшийся преследовать одного из киллеров, скрывшегося на машине, и еще больше заторопился. Он плечом раздвинул стоявших в дверях и прошел на кухню, где на плите стояли котлы, что-то шипело на широкой сковороде и кипел огромный титан.

— Гражданин, куда вы! Эй, вернитесь! — крикнули ему в спину.