в комнатах и шумными соседями. По приезду мы два дня отмывали ванну и раковину от сомнительного вида пятен.

Школа отстой полный. Директор вообще походу спит с несколькими училками. А одноклассники так вообще пипец полный. В сортире постоянно стоит запах травки. В школе не хватает трех учителей по разным предметам, и никому, похоже, нет до этого дела. Мама обещала, что мы здесь не на долго; что она будет много работать, и когда мы накопим достаточно денег, то уедем куда ни будь, где жизнь будет лучше.

Но нет ничего более постоянного, чем временное…

Бесит! Все это бесит!!

Иногда хочется поджечь квартиру.

Иногда хочется все бросить и свалить отсюда. Поддаться импульсу истерики и гневу, не оставив маме выбора и свалить. Почему мы не можем уехать прямо сейчас? Вдруг мама не хочет уезжать? Может быть, она, как и все тут слишком глубоко погрузилась в это болото, в котором тонут не только люди, но их надежды и мечты?

Аааа!!

Ненавижу эту квартиру (сжечь!!); ненавижу эту дебильную школу для дебилов (сжечь!!); иногда мне кажется, что я ненавижу ма…!

Тшшшш. Спокойнее Шелли. Глубокий вдох. Маме тоже тяжело.

Она пашет в две смены, бегая на ногах и разнося еду местным неудачникам. Почему неудачникам? А кто еще может тут жить по собственной воле?

И мы становимся такими же неудачниками! БЕСИТ!!

Успокойся. День еще не начался, а я уже злюсь. Мама не виновата. Ей тяжело. Ей так же страшно, как и мне. Даже страшнее.

Потому что помимо всего дерьма, которое нас теперь окружает, есть еще и Сэм.

Голос мамы доносится из кухни. Она зовет меня к завтраку. Только спокойнее Шелли. Я выхожу из комнаты. Вытяжка на кухне не работает. Пахнет яичницей и кислым дешевым кофе. Мама суетится у плиты. По радио передают сводку погоды. Ожидается сильнейший снегопад, сильные порывы ветра и понижение температуры на пять градусов ниже нормы. В школах отменяют занятия. Перекрывают движения на некоторых участках трасс и так далее. Я сажусь за стол, желая маме доброго утра. Она поворачивается ко мне. Вид у нее усталый. Глаза не красные, но это действие глазных капель. Круги под глазами скроет умелый макияж.

Она стоит в майке и на плече у нее я вижу синяк. Она делает вид, что не замечает моего взгляда на это безобразие. Это сделал Сэм. На меня накатывает жалость. К маме и к себе. Но в следующую секунду на меня накатывает злость. Она возвращается, так легко, словно выходила всего на пару минут. В прочем так оно и есть. Мама ставит передо мной тарелку с яйцами. Пара подгоревших тостов и пакетированный сок дополняют унылую картину мира.

Она чмокает меня в щеку. Говорит, что раз уж я сегодня бездельничаю, было бы неплохо прибраться в квартире.

Хорошо мама.

Она говорит, что, когда вернется, и, если я еще не буду спать, мы можем вместе что-нибудь приготовить и посмотреть кино. Я соглашаюсь. Последние месяцы наше совместное время препровождение превратилось в споры, скандалы, слезы.

Когда Сэм только появился, а вместе с ним появились синяки и взгляд побитой собаки, наши отношения с мамой подломились. Я не знала, как на это реагировать. Мне было страшно. Я старалась ложиться спать до прихода мамы, чтобы не видеть ее. Не видеть ее пустеющий взгляд и синяков на ее теле. Когда это продолжилось я пыталась уговорить ее убраться отсюда. Я умоляла ее. Я жалела ее.

Но потом я перестала понимать ее. Я не понимала, почему она терпит Сэма. Почему позволяет ему издеваться над собой. Почему она позволяет этому ненормальному ублюдку ТАК с собой обращаться каждый четверг, каждой унылой недели. И вот тогда жалость, обида, мольбы и страх превратились в гнев.

Вечера стали походить один на другой. Ужин в тишине или под мамины разговоры ни о чем (когда тишина надоедает). Почти любая тема вызывает во мне злость. Я перестала замечать, что разговариваю с ней не как с мамой. Дерзко, вызывающе, раздражительно.

Скучный вечер? Скандалы от Шелли скрасят вашу скуку. Неблагодарная дочь-истеричка устроит вам взбучку, добавив на десерт еще порцию расшатанных нервов. Кричи детка. Полей грязью своего оппонента. Для этого мы сюда и перебрались.

Но мама не отвечает. Она не будет кричать в ответ. Она будет говорить, что так надо. Что нет выбора и что она должна слушаться Сэма, когда он приходит. Она будет говорить, что понимает. Что ей жаль и что она делает все возможное, чтобы все исправить. И когда я довожу скандал до пика (а такое бывает всегда), мама смотрит прямо мне в глаза (что бывает тоже редко), и только этот взгляд припечатывает меня, в одно мгновение отнимая все силы. И скандал кончается. В ее взгляде понимание. Стыд. И любовь.

Концерт окончен. После этого я ухожу в комнату. Мама будет сидеть на кухне, и ждать пока я не усну. И только после этого пойдет к себе в спальню, проходя мимо моей комнаты.

Так что совместный ужин и кино, возможно, не самая худшая идея. Главное не истерить.

Мама выходит из кухни. Я смотрю ей в след, и вижу у нее на бедре еще синяк. Сознание услужливо рисует картину, как Сэм хватает ее своими здоровенными руками. Сильно и грубо. Новая порция гнева закипает, и я еле сдерживаюсь, чтобы не окликнуть ее (швырнув тарелку в стену) и дико заорав.

Тшшшш. Успокойся. Сегодня есть возможность узнать, кто такой Сэм. Мама перестала пускать меня в свою комнату. Возможно, она что-то прячет там от меня. Может быть, даже что-то связанное с Сэмом. Его лицо мне как будто было знакомо, только я не могла вспомнить откуда. За все время его визитов, я видела его всего четыре раза; но его образ навсегда останется со мной; и даже когда мне будет казаться, что я забыла его, он выпрыгнет из колодца моей памяти, представ передо мной во всей своей омерзительной красоте.

Мама из коридора прощается со мной. До вечера! Скрип петель. Хлопок двери. Щелчок замка. За окном стонет ветер. Снегопад начал усиливаться. Мне кажется, что в квартире стало холоднее.

Меня передергивает.

* * *

Дверь в спальню заперта. Не проблема. Один анашист из школы, белый паренек, почему-то любящий носить афроамериканские пышные прически, научил меня вскрывать замки. Мой шкафчик в школе, раздолбанная железяка, однажды отказался открываться. Этот парень выплыл из сортира, и, обдавая меня запахом марихуаны, вскрыл шкафчик. Затем он минут