решение. Она недолжна была опускаться до моего уровня. Скользкие острые дорожки завели меня далеко от дома. Тетя не возражала, хотя я и видел в ее глазах тревогу за меня. Но тянуть сразу троих она не смогла бы. А большие и быстрые деньги всегда идут за руку с опасностью. Я не сказал Хлое куда именно уезжаю. Прекрасно понимая, что она может свалить из дома, отправившись за мной, угробив своим поступком не только свою жизнь, но и тетину, которая действительно ее любила. Ох и взбесилась же ты тогда, сестренка! Еще немного и я подумал, ты попытаешься сломать мне ноги, чтобы остановить меня. Тогда она не смогла понять мой поступок. И мою боль.

Первый год, когда я обосновался в этом городишке, где жизнь под стать моему характеру и привычкам, я писал им каждый месяц. Но не получал ответа от Хлои. Только от тети.

* * *

Первое письмо от сестры пришло в канун нового года. Первого уходящего года моего прибивания здесь. Видимо она успокоилась; или тетя наконец-то подобрала правильные слова, объясняющие мой поступок. Иногда так трудно подобрать слова для наших близких; несмотря на то, что для остальных людей наш словарный запас практически не исчерпаем. И хотя письмо было грубое, я понимал, что это возможно первый шаг к улучшению ее жизни. К каждому дальнейшему письму я начал прилагать стопку купюр, чтобы как-то помогать ей и тети.

Письма им я писал без указания исходящего адреса, что бы Хлоя не знала где именно я нахожусь. Тетя адрес знала, и сама отправляла мне их письма. Я думал, что таким образом оберегаю сестру; и возможно под влиянием тетиного воспитания, Хлоя сможет стать нормальным человеком. А я тем временем смогу накопить столько денег, что бы мы смогли начать все сначала.

Последнее письмо пришло три месяца назад. В нем Хлоя писала, что поступила в колледж и вскоре уедет; но надеется, что я приеду домой во время ее первых каникул. В конверте вместе с письмом она прислала старую фотографию, на которой мы стояли в обнимку на фоне нашего старого домика.

После этого письма больше не приходили.

* * *

Я выехал за пределы спящих кварталов, приближаясь к своей цели. И к своим жертвам. «Камаро» словно волк, почуявший приближение добычи и предвкушая вкус крови, начинает увеличивать скорость. Я ослабеваю давление на педаль газа. Еще не время дружище. Снегопад плотной пеленой поможет нам подобраться к ним не заметно. Потерпи, скоро начнется потеха. Сталь лежащего рядом дробовика отсвечивает холодной улыбкой в свете проносящихся мимо уличных фонарей. Давно мы так не веселились.

«…классно мы позабавились с той блондинистой сукой! Верно парни?»

«…черт, ты помнишь ее сиськи, Боб?»

Проклятые голоса снова всплывают на поверхность моей памяти. Три дня назад я услышал этот разговор в одном баре. Не плохое местечко. Относительно тихое, для этих мест; с минимальным количеством всякой швали и бандюгов средней руки. Три дня назад я зашел вечером в бар как обычно промочить горло после законченной работы. В баре набилось прилично народу, даже несколько знакомых рож покивали мне, когда я шел по залу. В тот вечер там отдыхала грязная пятерка Билла Блэйза. Он был приближенным местного главаря мафии; держал и отвечал за финансовые потоки нескольких стрип-баров и борделей, приносящие в этих местах не плохой доход. Так же он присматривал за копами (усыплял их деятельность и бдительность зелеными купюрами). Боб, Зак, Нэд, Фил, и самый горластый из них, Мартин. Эта пятерка парней была чем-то вроде его личных бульдогов, кусающая по команде Билла. А иногда и разрывающая в клочья.

Потягивая выпивку, я сначала не прислушивался к их разговору, хотя парни были уже сильно навеселе, и довольно громко голосили. Я даже удивился, что они заявились сюда. Эти грязные, извращенные ублюдки предпочитали заведения типа борделя «У Майлза». По сути, обычный притон с проститутками, замаскированный под стрип-бар. Там наливали приличную выпивку. Кого попало не пускали. Суровые детины на входе оберегали спокойствие находившихся внутри заведения хмырей. Майлз любил делать деньги. И любил их делать из девочек. На сцене извивались хорошенькие мордашки; светили своими голыми задницами на радость пополняемого кассового аппарата. Однако «У Майлза», за определенную плату, можно было получить определенные услуги от определенных представительниц прекрасного пола.

Эта ублюдочная пятерка извращенцев отличалась тем, что предпочитала групповые развлечения.

Они говорили о том, что не зря вчера заехали на семнадцатую улицу. Там находился средней руки стрип-бар. Публика того заведения была средняя, выпивка не самая дорогая, а девочки по своим параметрам уступали красоткам Майлза. Тем более на семнадцатой распускать руки было строго запрещено. Девочек там трогать не разрешалось, за чем присматривали близнецы Гарри и Регги, наверное, самые здоровенные мужики во всем городе. Они обсуждали недавно появившуюся новую танцовщицу. Сочную блондинку, вытворяющую на сцене такие вещи, что крышу сносило не хуже, чем от самого ядреного забористого пойла.

«Я же говорил, что она отличная баба! Классно мы позабавились с той блондинистой сукой! Верно парни?»

Горластый Мартин. Тупой озабоченный кретин.

«…черт, ты помнишь ее сиськи, Боб? Они так классно прыгали, когда я усадил ее на своего дружка! Ахаха!»

Сняли деваху на семнадцатой? Странно. Мало кто не знал этих парней и их репутацию. Только «У Майлза» находились любительницы, кто мог играть в их игры и по их правилам.

«…эта сучка так стонала и орала, словно она грязная шлюха! Особенно когда Нэд впихнул ей в ее сочный зад».

Отвратно. Тупые животные. Не выношу таких.

«…да она так начала верещать, когда я зашел через заднюю дверь! Вот шлюха, я думал, она всю округу разбудит. Но Зак молодец, смачно заткнул ее вопящий рот! Ахаха! Ты помнишь, Зак? Да, Норман. Блондинка, с большими буферами. Точенным личиком и фиалковыми глазами. Ты долбанный романтик, Зак!»

Моя рука останавливается, не донося стакан до рта. Что сейчас сказал этот урод?! Фиалковыми глазами? Память сразу выдает красивое лицо Хлои.

Да нет, чушь! Не может этого быть.

Но сердце почему-то начало стучать быстрее.

«…помнишь, как она сначала вырывалась и пищала? Визжала как хрюшка, ахаха! Черт, когда мы принялись за дело все вместе, она стонала не хуже тех баб, что работают у Майлза. Умелая девочка. Делала вид что ей не нравится».

Они не сняли деваху. Они ее просто взяли. Устроили с ней групповичок, забыв спросить разрешения.

Блондинка, с точенным лицом и фиалковыми глазами.

Хлоя.

Но это бред.

Одним глотком я