– Каких только парней нет, правда? – засмеялась девушка. Ее зеленые глаза блеснули озорством, а молодое цветущее личико покраснело от смеха. – Я думала, такие типы уже перевелись.

– Как динозавры? – как можно тише спросила я.

– Именно, – Беатрис снова хихикнула.

Пока я готовила для клиентов кофе, девушка поглядывала на парня с жвачкой во рту и пыталась изобразить его действия для «улучшения актерских навыков».

– Тебя могут заметить, – шикнул ей Питер, выйдя из кухни с тарелкой сандвичей. Передав ее Беатрис, повар тактично добавил: – А потом уволят, так и знай.

– А я уже давно говорю ей не копировать наших клиентов, – добавила я, закончив готовить кофе.

– Но это же так весело, – не унималась Беатрис.

– Неси заказ, актриса.

Мы с Питером улыбнулись. Когда он ушел на кухню готовить очередное блюдо, я сказала:

– Сандвичи на пятый столик. Два капучино на…

– Да знаю я, кому, – обиженно сказала Беатрис, поставив все на поднос.

Девушка пошла к столикам, как модель. Я снова улыбнулась. Эта официантка была самым ярким лучиком в нашей скромной обители. Пока я наблюдала за девушкой, к стойке подошел очередной клиент. Сначала я его не заметила. Только когда он кашлянул, я повернулась:

– Да, я вас…

Голос вдруг пропал, руки задрожали, ноги перестали держать тело. Я вцепилась ногтями в стойку бариста, не чувствуя в себе сил произнести хоть слово.

– Латте, пожалуйста, – сказал Том Харт и скованно улыбнулся.

– Сара, ты его знаешь? – взволнованно спросила Беатрис, когда Том сел за столик недалеко от кассы и стал мечтательно смотреть в окно. Он делал это так, будто мы не знакомы, будто в июне 2019 года ничего не произошло – ничего сверхъестественного.

– Старый знакомый, – ответила я, начиная готовить латте.

– У тебя руки трясутся, осторожнее с горячим эспрессо, – сказала Беатрис и с любопытством взглянула на меня. Краем глаза я заметила, как она удовлетворенно кивнула своим мыслям, а потом прислонилась к дверному проему между залом и кухней и с таким же нескрываемым любопытством принялась рассматривать Тома, который в этот момент по-прежнему смотрел на оживленную улицу Пикадилли.

– Такое ощущение, что я на спектакле, – злобно прыснула я себе под нос. – Миниатюра «Парень в кафе».

– Ты что-то сказала?

– Говорю, кофе готов. Неси клиенту.

Беатрис взяла со стойки чашку с кофе и, нацепив на лицо маску приветливой официантки, направилась к Тому. Все это время я стояла за кофемашиной и выглядывала из-за нее. Беатрис поставила чашку с латте перед актером, они немного поговорили, Том улыбнулся, сделал глоток кофе, потом Беатрис снова ему что-то сказала, а он снова улыбнулся. Когда девушка развернулась и пошла в мою сторону, я схватила телефон и начала делать вид, что читаю в Фейсбуке сводку новостей за последние двадцать четыре часа.

– Хороший парень, – тихо шикнула Беатрис, подойдя ко мне вплотную. – Твой бывший?

– Нет, – резко ответила я.

– Понятно, – вздохнув, девушка ушла на кухню.

Я выглянула из-за кофемашины и посмотрела на Тома. Актер сидел вполоборота и медленно потягивал латте. Минут через пять он достал из рюкзака телефон. Он казался среднестатистическим англичанином, у которого нет ни плохих привычек, ни руководителя-демона. Я устало вздохнула и посмотрела на экран смартфона. До конца рабочего дня оставалось сорок три минуты.

– Сара, ты не забыла, что сегодня твоя очередь закрыть кофейню? – спросил Питер, выходя с кухни. За ним семенила Беатрис, на ходу поправляя распущенные волосы. Ее локоны застряли в шарфе, когда она наматывала его на шею.

– Помню, – устало вздохнула я, протирая рабочее место.

– Тогда удачи, – Беатрис подмигнула мне и расслабленно направилась к выходу из помещения. Она прошла мимо Тома, который до сих пор сидел на том же самом месте, и сказала ему вежливое «до свидания», даже не упомянув, что заведение закрывается. Улыбнувшись, парень продолжил смотреть в окно, как пассажир на вокзале в ожидании поезда.

«Даже ни разу не посмотрел на меня», – с нескрываемой обидой подумала я, на ватных ногах подходя к актеру. Я должна была забрать у него пустой стакан из-под латте, чтобы помыть его перед закрытием кафе.

– Мы закрываемся, – как можно спокойнее сказала я, забрав со стола стакан. В этот момент Том поднял на меня глаза. Я отшатнулась. Мне показалось, что он посмотрел на меня, как на незнакомого человека, которого впервые увидел только час назад, когда зашел за кофе.

Я вдруг подумала, что после случившегося Том потерял память. По крайней мере, в фильмах именно так показывали встречу двух людей, один из которых не мог вспомнить даже своего имени, не то что друга или любимого человека.

– Присядешь? – как ни в чем не бывало спросил Том, кивнув на стул, который стоял напротив него. Мой страх тут же развеялся, а дышать стало в разы легче. Оказывается, я боялась, что Том забыл обо мне.

Я медлила, хотя мысленно уже не только села на стул, но и задала несколько терзающих душу вопросов.

– Не хочешь поговорить? – снова спросил актер. – Думаю, ничего плохого не случится, если ты выйдешь из кофейни чуть позже.

– Ты прав, ничего не случится. – Я подошла к двери, перевернула табличку «Открыто» на «Закрыто» и вернулась к Тому. Его руки были сложены на столе, нога перекинута через другую. От Тома веяло спокойствием и благоговением. Никогда прежде я не видела его таким умиротворенным.

Я села напротив актера и вдруг поймала себя на мысли, что не знаю, как начать разговор. Диалог, который в фантазиях репетировала почти год не меньше сотни раз, вылетел из головы. Глядя на Тома, я не могла начать его оскорблять или заваливать вопросами, как планировала еще совсем недавно.

– Ты ведь хочешь у меня что-то спросить. Так спрашивай.

– Что с Чарльзом?

Том тяжело вздохнул, сел удобнее – кажется, убрал одну ногу с колена другой – и посмотрел на свои руки, которые уже успел сложить в замок. Потом он как бы случайно повернулся левой стороной, показав чистую шею.

– Он погиб, – сказал актер, на чьей коже больше не было театральных масок. Даже следа от них не осталось. Полное доказательство того, что их «накололи» не в тату-салоне.

– Стоп. – Я замотала головой, не веря услышанному. – От выстрела? То есть ты хочешь сказать, что демон умер из-за того, что в него выстрелили из обычного пистолета?!

– Это был револьвер, заряженный серебряными пулями. Именно пули убили Чарльза. Теперь тебе ничего не угрожает, – серьезно сказал Том. – Никто из нас не знал о существовании оружия в театре. Барон держал его в своем шкафчике под замком, а когда появилась ты, стал носить с собой во внутреннем кармане пиджака. Представляешь, он купил пушку в 1997 году, когда ему было около двадцати трех лет, чтобы уничтожить Чарльза во время покушения на очередную журналистку.