очень прилично вкладывался в бизнес Сониных родителей, можно было уже и не считать. Равно как и полный провал её заграничного вояжа с целью покорения тамошней элиты.

«Так даже на свадьбе Миронова подгадил! – шипела Соня, полностью уверенная, что именно Соколовский каким-то непостижимым образом сорвал её попытку устроить панику на свадебном банкете. – Точно! Это он мою коробку отловил! Прямо чувствую!»

Тут она была отчасти права, Соколовский действительно принял участие в превентивном обезвреживании Сониной затеи.

Так что счёт всё увеличивался и увеличивался.

Сначала Соня мечтала Соколовского уничтожить, но, увы и ах, её мечты никаким образом этому негодному типу не вредили.

Потом всерьёз обдумывала, как бы можно было его физически устранить, но Соня понимала, что исполнители таких дел на дороге не валяются, а если подобных где-то искать и нанимать, то есть превеликий шанс навечно стать дойной коровой для их шантажа.

«Он того не стоит!» – решила Соня – как бы она ни ненавидела Соколовского, себя-то она любила не в пример больше.

Тогда хитроумная дева решила максимально испортить жизнь этому подлецу – исключительно для собственного морального удовлетворения. Ну, в самом-то деле, что за фокусы, брать и НЕ попадаться в её лапы, да ещё и защищаться, сдачи давать! И кому! Красавице-девице, принцессе, нет, берите выше – королевне!

Кто и когда назначил Соню королевной, даже не уточнялось – и так было понятно, что она то самое и есть.

Соня начала собирать информацию о Соколовском, даже под чужим именем удалённо влилась в ряды его фанаток. Собственно, именно их информация и привела её в этот тихий дворик.

Как ни странно, но про то, что у актёра появился новый бизнес, фанатки не пронюхали, тут уж Соня сама подсуетилась – помогли старые связи матери, а вот сведения о том, что через несколько дней начинаются съёмки глобального проекта, в котором Соколовский играет главную роль, Калязинова почерпнула именно из фан-сообщества.

«Вот и отлично, скоморох! Мне теперь главное тебя дождаться да подойти поближе, а там уж я не оплошаю! – Соня покосилась на собственную сумочку. – Погоди у меня! Я тебе проект сорву напрочь! Тем дурням, кто с тобой связался, придётся шустренько искать тебе замену! Да и в рекламных роликах тебе какое-то время сниматься не придётся – разве что концерну Мироновых понадобится актёришка на роль вонючей жабы!»

Соня ждала, ждала и даже уже почти совсем устала, но тут во двор въехала машина Филиппа, повернула куда-то направо за кусты и…

«Не поняла! Куда он делся-то? Машина провалиться не могла!» – Соня ужом закрутилась на переднем сиденье, а потом не выдержала и, прихватив сумочку, отправилась на разведку.

«Никакого гаража или проезда! Померещилось мне, что ли?» – она озадаченно топталась у абсолютно глухой стены в углу двора, скрытом за кустами и деревьями.

Даже головой помотала. Впрочем, это действие пришлось повторить – прямо рядом с Соней обнаружилась дверь, которую она каким-то образом только что не видела.

«Наверное, он сюда и вошёл! А куда машина делась? Или он был с шофёром и тот уехал? Ничего не понимаю!»

Впрочем, все подобные мысли быстро выветрились из Сониной головы, потому что она, тронув ручку двери, обнаружила, что та не заперта!

«О! Как удачно! – обрадовалась она. – Лучше не придумать!»

– Потрясающая самоуверенность, – вздохнул кот Терентий, наблюдавший за метаниями вражеской девицы. – И чем она думает, а?

– Самомнением! А оно у неё думает только о ней самой, не принимая в расчёт окружающий мир, – пожал плечами Соколовский, которому, стоило только Соне отойти от администратора и устроиться в машинной засаде, позвонил Вран и сообщил о том, что его поджидает та самая неуёмная особа.

– Пррогнать? – уточнил Вран, забавно склонив голову на бок.

– Нет, не стоит. Сонечка – особа упорная, будет подстерегать, надоедать… Лучше мы её сейчас примем.

– Запрросто! – заверил его ворон.

Норушь легко открыла для незваной гостьи дверь, и Соня шагнула внутрь, железно уверенная в том, что охотится за актёром и сейчас отомстит ему хотя бы за часть собственных унижений.

Она достала из сумочки флакон с мощным распылителем, в котором была смесь обычной аптекарской зелёнки и одной исключительно вонючей пакости, которая, ко всему прочему, ещё и почти не смывалась.

Калязинова поудобнее взяла флакон в руку и злорадно усмехнулась: «Представляю, какой ты будешь красивый и ароматный после моего визита! И, да! Я уверена, что ты не посмеешь меня в этом обвинить – это ж какая огласка, скандал, журналисты, желтушные издания! О, нет! Ты будешь сидеть зелёный и вонючий, тише воды и ниже травы, выплачивать неустойки да отмываться от моего подарочка. Правда, эта смесь почти не смывается, а уж воняет так, что рядом находиться невозможно! Но ты всё это заслужил!»

«А что это у неё в лапке? – даже если бы Соколовский Шушану не предупредил, норушь и так сообразила бы, что девица пришла не с добром, да и принесла не подарочек к чаю. – Ишь ты, несёт какую-то пакость. А ну-ка… понюхаем!»

Распылитель не мог сдержать «дивное амбре», и от флакона попахивало весьма ощутимо, по крайней мере, для норуши.

«Ух ты ж, какая ароматная и зелёненькая штука!» – изумилась Шушана, а потом со всех лапок помчалась к Тане.

– Зелёное? В распылителе? И воняет? – у Тани был выходной, и она безмятежно отдыхала в компании с Крыланой – почему-то с ней было вполне уютно и спокойно. – Ой, боюсь, что это зелёнка плюс кое-что омерзительное и плохосмываемое.

Таня как ветеринар расчудесно знала несколько таких средств.

– А Филипп Иванович актёр, если она на него это выплеснет… ой, что будет!

Собственно, это было уже сказано норушному хвостику, исчезающему в дверном проёме. Впрочем, через пару мгновений Шушана вернулась и изложила план действий.

Соня шла по коридору, раздумывая, как ей тут найти Соколовского.

«Странная какая-то гостиница. А где все? Или они пока не начали работать? А! Вон идёт какая-то! Сейчас у неё спрошу!»

По коридору навстречу Соне шла очень красивая черноволосая женщина, возраст которой было сложно определить даже Соне – ясно, что не молоденькая девица, а вот дальше… кто знает.

– Вы тут работаете? – Соня не считала нужным быть очень вежливой с теми, кто имеет хоть какое-то отношение к её врaгy.

– Это вы мне? – удивилась женщина.

– А что, тут ещё кто-то есть? Ну конечно, вам!

– Ну, раз мне… нет, не работаю, а живу, – женщина подошла ближе, взглянула в лицо собеседнице, и Соня уставилась в очень чёрные глаза. Такие, что было неясно, где заканчивается зрачок и начинается радужка. Такие, что было как-то некомфортно, неловко смотреть, поэтому Софья то и дело косилась на длинный коридор.

– Вы что-то ещё хотели спросить? – напомнила женщина.

– А! Да, хотела! Вы не в курсе, где можно Соколовского найти. Я знаю, что он где-то здесь.

– Ах, вы