Что на практике выглядело бы непостижимым для противника образом. Русские солдаты, появившись внезапно в одном месте, так же внезапно исчезали бы из него, чтобы тут же появиться в другом. Кошмар шахматиста, перед которым фигуры на доске скачут сами по себе, не придерживаясь ни правил, ни очередности ходов.

А, главное, в суматохе боя командиры противника просто не успели бы даже понять, что происходит невероятное. Когда кипит ближний бой малых штурмовых групп, то и дело переходящий врукопашную, некогда размышлять – что и почему, надо мгновенно реагировать на реальную обстановку.

А когда бой закончится, рефлексировать тем более будет некому. Большая часть очевидцев просто не доживет до конца сражения, а уцелевшие вряд ли сумеют связно восстановить картину происшедшего.

Только вот дело не только в отсутствии необходимых приборов. Об этом Уваров успел поговорить со своим инженером и двумя операторами-воентехниками.

Люди гораздо более компетентные, они согласились, что, скорее всего, возникла бы такая каша, такой слоеный пирог из боковых ответвлений, из наложения параллелей, прошлого и будущего, что результатов не взялся бы предсказать никто. И даже сам Маштаков.

Попутно инженер, парень очень интеллигентный и склонный к задумчивости, хотя водку пьющий исправно, заметил, коснувшись самого факта, что строевой офицер столь непринужденно взялся оперировать категориями несуществующей в принципе науки хронофизики:

– Вот всегда меня удивляла и удивляет пластичность человеческой психики. Возникает какое-то изобретение, о котором вчера и помыслить было нельзя, в практическом смысле, я имею в виду. Те же пулеметы в позапрошлом веке, самолеты в начале прошлого, радиосвязь. И тут же не то чтобы ученые, а иногда вообще неграмотные люди начинают, ничтоже сумняшеся, этими изобретениями пользоваться, рационализации всякие придумывать, тактические приемы, о которых сами изобретатели понятия не имели…

– Так чего удивляться? – возразил Уваров. – На этом вообще вся эволюция и человеческая цивилизация построены. Кто умеет применяться и обращать во благо себе и виду изменения окружающей среды, естественные и рукотворные, тот и процветает. Прочие же… Хоть динозавров возьми, хоть неандертальцев. Мы с вами живем, а они где? Еще ближе другой пример – история завоевания Америк. Южные ацтеки и инки ружей и коней конквистадорских не поняли, а северные могикане и прочие гуроны и сиу в ужас не пришли и прекрасно обучились пользоваться, причем не мушкетами примитивными, а винчестерами и кольтами…

– Так-то оно так, а все равно интересно.

Уединившись в своей командирской машине, Уваров еще раз перечитал инструкцию пользователя армейским (облегченным и упрощенным) вариантом хроногенератора. Он надеялся – вдруг удастся вычитать хотя бы между строк что-нибудь, способное пригодиться в предстоящем нелегком деле.

Но, увы! На засаленных (пальцами, плохо вытертыми от ружейной смазки) страничках значилось все то же, что и при первом знакомстве. Тщательно вникая в корявые (как в любой технической инструкции, написанной специалистами для неспециалистов) фразы, Валерий переводил их в понятные, пригодные для практического использования.

В зависимости от мощности конкретного образца зона перехода составляет точный полукруг с радиусом от двенадцати с половиной до ста двадцати пяти метров. Не больше, но и не меньше.

У портативного ранцевого генератора – как раз 12, 5 м.

Сделаешь лишний шаг – вновь окажешься в своем, нормальном, времени, не ощутив никакого препятствия. И вернуться назад по прямой уже нельзя. Следует обойти дугу окружности до точки сопряжения ее с диаметром, проходящим через переднюю панель генератора. Только при отключении поля боковое время начинает простираться для вошедшего в него до бесконечности, причем распространяется оно с некоей конечной, но пока не установленной скоростью.

(А мне зачем это знать, раз она не установлена?)

Находясь по ту сторону, открыть портал для возвращения можно только с помощью другого, асинхронного с первым генератора.

Если аппарат установить на движущемся транспортном средстве, то зона перехода сохраняется перед ним с тем же раствором угла. То есть он как бы несет портал перед собой и может пропускать людей и технику на ходу, сам оставаясь во времени с противоположным знаком.

Тут кроются какие-то возможности, подумал Уваров, но нужно еще порассуждать. Уж очень легко ошибиться, причем фатально!

Ну, предположим. Генератор на грузовике идет по шоссе. Все вокруг неподвижно, людей нет. Перед ним, в пределах оговоренных метров, движется танк или бульдозер. Генератор притормаживает, танк тут же выскакивает в реал, давит или расстреливает все, что хочет, генератор его догоняет, и они продолжают движение невидимками. Оставив за собой ниоткуда случившийся хаос и разрушения. Так?

Но тогда вообще можно, даже нужно изменить весь план операции.

А я что – самый умный? До меня некому было такое придумать?

Уваров вскочил, сделал несколько кругов по тесному объему фургона – три шага вдоль, два поперек.

Наверное, есть какие-то еще ограничения, кроме предусмотренных инструкцией и сообщенные ему в устной форме. Лучше забыть, ограничиться пределом собственных обязанностей и компетенции. Иначе неизвестно, до чего можно додуматься.

И все-таки штабс-капитану казалось, что он ходит где-то по самому краю. Сумей понять еще самую малость – и откроются новые горизонты, недоступные гораздо более знающим и опытным людям.

Тяжелый трехосный грузовик, не отличимый от передвижной радиолокационной станции «Редут», переваливаясь на неровностях поля, заросшего побуревшей, тронутой недавними заморозками травой, подъехал вплотную к опустившим почти до земли свои длинные лопасти вертолетам. Вид у них от этого был какой-то уныло-обиженный.

На узких алюминиевых скамейках уже разместились специально присланные центром кадровые десантники, навьюченные тройными комплектами патронов и гранат. Всего восемнадцать человек при одном офицере.

Этим ребятам придется тяжелее всех. Они должны будут повоевать по-настоящему, без всяких штучек со временем. Реально высадиться прямо на взлетном поле городского аэропорта, устроить там как можно больше шума, вывести из строя самолеты, сколько получится. При этом сохранить в целости диспетчерскую, линию электропередачи и иные источники энергоснабжения, склад горючего.

На все – полчаса, чтобы не успели подоспеть из города превосходящие силы мятежников.

Расчет, конечно, делался, исходя из нормативов частей постоянной готовности российской армии, а инсургенты, может, и за час не расчухаются, но тут лучше подстраховаться. После чего захватить нужное количество автотранспорта, и тоже с шумом, но по возможности не ввязываясь в бой, прорываться на соединение с группой «А», штурмующей лагерь «НСЗ».

Задача сложная, рискованная, но для профессионалов не выходящая за пределы нормы. Все десантники прослужили не меньше трех лет, имели по нескольку значков за боевые рейды в тыл противника, не считая прочих наград, и настроены были бодро и весело.