– Туда иногда ходят две соседские девочки, – прошептала она.

– Зимой? – Сага разжала пальцы, сжимавшие пистолет.

– Да, – не глядя Саге в глаза, кивнула девочка.

– Заканчивайте скорее. – Хозяин крепко провел ладонью по шее.

– Заканчиваем, – дружелюбно откликнулся Джим.

– Вы можете начать с того, чтобы показать моему коллеге спальни, – сказала Сага.

– Вообще мне все это не нравится… Это оскорбительно, я ничего не сделал.

Девочка опустила голову еще ниже и зажала уши, но, кажется, овладела собой и снова положила руки на стол.

– Мы быстро посмотрим и оставим вас в покое, – пообещал Джим.

Саге вдруг послышался какой-то звук, словно сквозь стены. Она задержала дыхание и прислушалась, но все снова стихло. Может, просто пласт снега обрушился с крыши?

Хозяин вытер руки клетчатым полотенцем, бросил его на край мойки и направился в прихожую.

Сквозь изношенные темно-синие носки просвечивали белые пятки.

Джим бросил взгляд на Ингрид и последовал за хозяином. На кухне было слышно, как мужчины поднимаются по лестнице на второй этаж.

Девочка за все время не перевернула ни страницы учебника. Она так и смотрела на введение, толкующее о временах величия Швеции.

– Тебя зовут Мириам, – начала Сага.

– Да. – Девочка тяжело сглотнула. – Еще Мимми.

– Ходишь в гимназию?

– Первый год.

Ингрид подошла к рифленой стеклянной двери гостиной.

– Какая программа?

– Обще… ну, общественные науки.

– Ты не слышала стук?

Девочка помотала головой. А Сага заметила, что оба больших пальца у нее заклеены грязным пластырем.

– В каком году, как считается, Швеция стала великой державой? – спросила Сага.

– Чего?

– В каком веке?

– Не помню, – буркнула девочка и закрыла учебник.

– Может, помнишь, не приходил ли к вам кто-нибудь в последнюю неделю?

– Вряд ли, – без выражения сказала девочка.

– Мимми, – Сага шагнула к ней. – Я комиссар полиции, я знаю: здесь что-то произошло.

Девочка грызла ручку и мелко, прерывисто дышала. Она так и не подняла глаза.

– Так что здесь произошло? – не отставала Сага.

– Ничего, – прошептала Мимми.

– А что это вы не украсили дом к Рождеству? – дружелюбно спросила Ингрид.

– Что?

– Ну, у вас ни адвентовских звезд, ни печенья. Почему?

Девочка мотнула головой, словно ее рассердили неважным вопросом.

Сага подумала, что перед ними, может быть, совершенно обычная семья, которую Вальтер еще не успел втянуть в свой мир, семья, которая в счастливом неведении не сознает, что звезды близнецов пали прямо на их дом.

В то же время было ясно: хозяева что-то скрывают. В их глазах плескалась паника.

– Покажешь мне свою комнату? – спросила Сага.

– Она там. – Девочка махнула рукой в сторону коридора.

– Покажи.

Девочка, не говоря ни слова, поднялась.

– А в гольф кто играет? – спросила Ингрид.

– Мы все. Но я еще подрабатываю репетитором, учу играть детишек.

Сага и Ингрид последовали за девочкой в коридор. Он оказался довольно длинным и оканчивался ванной. По левой стене вдоль всего плинтуса тянулась тонкая полоса светодиодных лампочек.

Сага оказалась перед двумя дверями. Первая, согласно табличке, вела в комнату Акселя, вторая – Мимми.

Пол у комнаты мальчика был ледяным. Под табличкой с именем обрывок пожелтевшего скотча удерживал объявление “Посторонним вход воспрещен”.

Сага жестом попросила Ингрид подождать в коридоре, а сама последовала за Мимми.

Они прошли мимо узкой двери гардеробной под лестницей. Проходя мимо, девочка машинально толкнула дверь.

На стене над застеленной кроватью висел плакат, на котором какой-то истощенный Дэвид Боуи держал толстую книгу с черной звездой, словно пророк судного дня.

На столике лежала упаковка снотворного.

Со спинки стула свисала хэллоуиновская маска зомби: окровавленные зубы за сгнившими губами.

– Период принцесс закончился, – заметила Сага.

– Да.

Вдалеке словно кто-то заколотил в дверь.

– Ты слышала? – Сага посмотрела на девочку.

– Не-ет, – протянула та.

Сага повернулась к окну. Крупные снежинки густо летели сквозь свет, падавший из комнаты.

– В доме только вы с папой?

Девочка молча теребила завязки устрашающей маски.

На втором этаже что-то скрипнуло. Наверное, Джим с хозяином дома направляются к лестнице.

– Присядь на кровать, – попросила Сага.

Девочка послушно села на кровать, отчего скрипнули пружины. Подошвы белых носков были грязными.

– Мимми… ты же понимаешь, что должна рассказать мне, что произошло, – серьезно сказала Сага.

– Я лучше умру, – прошептала Мимми.

Ингрид стояла в коридоре, слушая доносящийся из комнаты девочки спокойный голос Саги Бауэр. Вот семья, пострадавшая от развода, утратившая радость.

Ингрид, колеблясь, смотрела на дверь Акселя. Она не поняла, хотела Сага, чтобы она, Ингрид, вошла в комнату или чтобы она подождала в коридоре.

Пыль скользила по полу коридора, поблескивала в белом свете диодных лампочек.

Ингрид нажала дверную ручку и вошла в комнату мальчика.

В холодной темноте что-то царапалось и позвякивало.

С потолка на нейлоновых нитях свисала большая модель самолета. Ингрид щелкнула выключателем, но лампа не работала.

Через стену было слышно, как Сага беседует с Мимми. В воздухе стоял сильный запах засохших цветов.

Ингрид двинулась вперед. При каждом шаге полицейская форма поскрипывала.

Окно было незакрыто, створка качалась под ледяным ветром. Крюк позвякивал в гнезде, шторы надувались.

Со стола сдуло какие-то бумаги.

Что-то было совершенно не так.

Самолет качнулся от очередного порыва, и дверь, ведущая в коридор, закрылась. В платяном шкафу что-то скрипнуло.

Инрид взглянула на плакат с Чудо-Женщиной с панцирем на спине и сделала несколько шагов.

Лежавший на кровати мальчик смотрел на Ингрид буро-красными глазами.