– Значит, как мы и предполагали, ваш несчастный брат содержится вместе с другими в каком-то месте, где, как мы считаем, находится действующая шахта. И на этой шахте всем заправляет человек по имени Дюбуа. – Эдвина посмотрела на Роберта, потом на Деклана: – Какой будет следующая цель?

Деклан и Роберт обменялись взглядами.

– Думаете, сама шахта?

– Возможно. – Роберт помрачнел. – Но это не все. – Он помолчал, потом продолжил: – Меня беспокоит уровень организации. Это не просто какая-то банда, которая, как в добрые старые времена, собралась под влиянием момента по принципу «сделали дело и разбежались».

Он встретился глазами с Декланом.

– Ты же знаешь, как действует большинство работорговцев. Они просто похищают людей и продают тем, кто хочет их купить. Это «предприятие», назовем его так за неимением более подходящего слова, использует работорговцев в качестве поставщиков, но не просто так. Им дают указания насчет того, каких людей нужно привести. И самое главное, предприятие действует очень локально – во всяком случае, выглядит это именно так – и работает весьма активно. Для этого необходимо приложить очень много усилий и создать хорошо продуманную схему, позволяющую скрыть как саму шахту, так и тех, кто стоит за всем этим. И я невольно задаюсь вопросом, зачем все это.

Эдвина уставилась на Роберта, потом поморщилась.

– Ты прав. Очень хотелось бы думать, что это обычная гниль и достаточно применить силу, чтобы от нее избавиться, но… – Она поставила локоть на стол красного дерева, подперла рукой подбородок и сердито нахмурилась. – Помимо всего прочего, как вы узнаете, сколько и каких людей нужно послать, если не имеете никакого представления о самом предприятии?

– И более того, – Деклан ссутулился на своем стуле, – не представляя, является ли этот Дюбуа конечным звеном, или он еще одно из промежуточных звеньев в цепи. Так что, даже если мы пойдем по следу, который вы обнаружили, и доберемся до него, мы можем по-прежнему оказаться очень далеко от самой шахты…

– И наша попытка поймать Дюбуа может привести к тому, чего нам необходимо избежать любой ценой. – Роберт взглянул на Эйлин. – Мы не можем позволить преступникам узнать, что мы готовим, до самого последнего момента перед тем, как захватить шахту…

– Потому что, если они об этом узнают, это будет стоить жизни всем похищенным. – Эйлин покачала головой. – Мы никак не можем на это пойти, верно? Необходимо послать по меньшей мере еще одного… – Она подняла глаза на Роберта и Деклана. – Как вы себя называете, когда выполняете задание?

Роберт едва заметно улыбнулся.

– Агенты. Да, ты права, для этого требуется еще один агент. Нужно еще раз съездить в поселение, чтобы узнать, кто такой Дюбуа и верно ли, что, захватив его, мы захватим саму шахту. И если это так, то какие силы потребуются, чтобы полностью завершить операцию в один прием. – Он встретился взглядом с Декланом: – Потому что это единственный способ спасти людей, которых они похитили.

Позже тем же вечером, закрыв дверь комнаты, которую еще раньше любезно показала ей экономка, Эйлин с трудом могла поверить в то, как хорошо и комфортно она себя чувствует, обласканная всеми так, словно она уже член семьи.

Она подошла к окну и посмотрела на улицу. Сад, расположенный за домом, окутала ночная темнота. Прислонившись плечом к оконному проему, Эйлин задумчиво вдыхала прохладную свежесть весенней английской ночи и старалась проникнуться ощущением реальности того, что она больше не в чужой стране, на земле, полной экзотических красот и невероятных опасностей.

Свыкнувшись с этой мыслью, она стала думать о том, что казалось ей самым важным. Перед обедом они получили ответ от герцога Волверстоуна. Несмотря на все свое желание немедленно услышать от них новости, его светлость вместе с лордом Мелвиллом находился на каком-то крайне важном совещании в комитете палаты лордов и не имел возможности встретиться с ними до следующего дня.

После обеда, во время которого Деклан и Эдвина по просьбе Роберта рассказали им последние светские новости, Эйлин вместе с остальными переместилась в гостиную и, устроившись в уютном кресле у камина, проговорила с ними до позднего вечера. Очевидно, что Деклан и Эдвина по-прежнему принимали близко к сердцу все, что касалось миссии, и поддерживали решимость Эйлин оставаться в курсе событий. Конечно, так же как Деклан и Эдвина, они с Робертом сыграли свою роль, однако миссия не была завершена, и, чтобы искоренить зло, предстояло проникнуть в самую сердцевину преступной схемы.

Между собой они могли говорить открыто. И, делясь своими впечатлениями о поселении, о его возможностях с точки зрения бизнеса, о его социальной структуре, все четверо сходились в том, как прискорбно, что так мало внимания уделяется людям, обитающим в трущобах, в особенности детям.

Последнее тяжким грузом лежало на сердце Эйлин, не давая покоя. Она не могла забыть лицо старшей девочки в тот миг, когда, оказавшись в лагере работорговцев, девочка поняла, что ее и ее друзей обманули. И каждый раз, когда ей вспоминался этот миг – потеря наивной детской веры, гибель надежды, – Эйлин охватывало ощущение той же беспомощности, какое она видела на лице этого ребенка.

Эйлин ненавидела это ощущение. В таких обстоятельствах злость была гораздо полезней. Когда они с Эдвиной объявили, что желают пойти отдыхать, Роберт сказал, что останется внизу с Декланом. Мужчины удалились в кабинет Деклана, поговорить о кораблях и о бизнесе. Эйлин понятия не имела, сколько времени она простояла, глядя в темноту, но потом до нее донеслось какое-то движение в соседней комнате. В комнате, которую дали Роберту.

Не задумываясь, она подошла к двери, открыла ее, вышла в темный коридор, закрыла дверь и пошла к нему. Роберт стоял посреди комнаты, рассеянно глядя в никуда. В голове мелькали возможные ответы на вопросы, которые они с братом задавали друг другу в кабинете Деклана.

Когда открылась дверь, он поднял глаза, моргнул и улыбнулся сам себе и, конечно, ей. Эйлин проскользнула внутрь. Она закрыла дверь и, прислонившись к ней, несколько секунд смотрела на него, потом смело пошла навстречу. На высоком комоде стояла зажженная лампа, и от ее лучей на темно-рыжих волосах Эйлин плясали бронзовые отблески.

Она остановилась прямо перед ним. Открыла рот…

Роберт приложил палец к ее губам.

– Прежде чем ты начнешь, я должен сказать тебе кое-что более важное, чем все остальное.

Эйлин поцеловала его палец, наклонила голову, и ее глаза цвета бренди вопросительно блеснули.

Он смотрел в ее лицо, в ее глаза.

– Я люблю тебя. Ты знаешь это не хуже меня. И ты тоже меня любишь. Поэтому… – Он взял ее за руки. Не отводя взгляда, он поочередно поднес ее руки к губам и поцеловал костяшки пальцев, потом крепко сжал их в ладонях. – Согласна ли ты, Эйлин Хопкинс, выйти за меня замуж и соединить свою жизнь с моей?

Одна рыжеватая бровь поползла вверх.

– А ты позволишь мне ходить с тобой в море, как всю жизнь делала в замужестве твоя мать?