Какой же все-таки хреновый из меня правитель! Конечно, хорошо, что глава дома Сол’сдов своевременно принял меры. Но почему я об этом не подумал? Почему не отдал необходимых распоряжений? Учиться мне еще и учиться. И предпринять все усилия, чтобы Терс’сел оставался мне лоялен. Иначе шансов усидеть на троне у меня не будет вообще, невзирая на обладание Большой короной.

В ловушку Терс’села попались пусть люди, но довольно опытные и неглупые. Да глава дома Сол’сдов даже Ларса просчитал! Герой, возглавлявший союзное войско, познавший сладость победы и испивший чашу славы и признания (даже среди других рас, тут мы постарались на славу), не мог позволить, чтобы его нагло кинули. И решил выяснить отношения со своими работодателями. Но человеческая армия, еще недавно бывшая единым монолитом, уже распалась на отдельные ручейки. И собрать ее в единый кулак было практически невозможно.

Словом, после нескольких громких скандалов, Ларс оказался в тюрьме «за неоднократное оскорбление королевского достоинства», и неблагодарные люди принялись спорить о том, что с ним делать. Вроде бы, и казнить победителя неудобно, и оставлять на воле не хочется. Правители понимали, что в армейской среде Ларс очень популярен, и боялись, что он может этим воспользоваться, чтобы отнять власть.

Страхи, разумеется, своевременно подпитывались слухами и домыслами, которые представители Ордена паладинов изобретали в диких количествах. Собственно, мы все прекрасно понимали, что пока существует Ларс, существует и угроза объединения людей. А зачем нам это надо? Мелкие, разрозненные страны устраивали нас гораздо больше. Так что Ларс был обречен. И довольно удачно получилось, что устранили мы его чужими руками.

Разбрасываться ценным человеческим ресурсом было откровенно жаль. Ларс показал себя гениальным военачальником, быстро думающим и умеющим побеждать. Да и учил он меня на совесть. Я, по крайней мере, начал разбираться в военной науке и не отказался бы продолжить образование. У меня даже возникла идея не уничтожать Ларса, а использовать его таланты на Эйсвире. Но это будет зависеть от некоторых обстоятельств.

На данный момент, честно говоря, я вздохнул свободно. Мне совершенно не хотелось уничтожать Ларса, к которому я проникся приятельскими чувствами. Однако я понимал, что его нужно вывести из игры, и был благодарен глупым людям, которые сделали это за нас. Пока человеческие правители делили плоды победы и решали судьбу Ларса, мы могли заняться более важными делами. Например, ограничить амбиции людей.

Единое, большое государство, может быть, и выдержало бы напор союза представителей разных рас. Но у мелких стран не было такого шанса. А благодаря работе Терс’села, и желания особого не было. То есть замахнулись, конечно, но получив отпор, отступили. А поскольку Орден паладинов (и не только он) позаботился о том, чтобы несколько стран лишились своих правителей в ходе военных действий (самых перспективных, разумеется), то у людей появились другие интересы. Перераспределить уже имеющиеся территории и власть.

На трон страны, где хранилась Большая корона, претендовало человек пять. Передел собственности грозил вылиться в нечто, похожее на войну за испанское наследство. Ну а поскольку никто не хотел на себя брать долговые обязательства прежней власти, люди пошли на уступки снежным эльфам.

Во-первых, был аннулирован мирный договор, подписанный по итогам давней победы людей. Разумеется, под соусом торжественного примирения. Типа, простили друг друга за давностью лет. Во-вторых, нам официально отдали Большую корону. Хотя как раз с этим пунктом возникли осложнения. Это за подписи, отменяющие позорный мирный договор можно было только один раз взятку хапнуть (пусть и большую). А корона могла послужить источником постоянного шантажа.

Однако тут свое слово сказал сам артефакт. Пребывание в лаборатории некроманта оказало на него свое влияние. Корона просто не давалась людям в руки. Била током. В общем-то, после того, как я выяснил, что это всего-навсего ключ, мой пиетет перед данным артефактом прошел. Однако выпускать из рук данный символ власти я не собирался. Я могу думать о короне все, что угодно, а для моих подданных это – великая реликвия. Причем кардинально меняющая мой статус.

За простого князя, пусть и возглавляющего Эйсвир, Эл’лерд свою родственницу не отдал бы. И дроу не разбежались бы меня поддерживать. Между прочим, королева намекнула, что если у меня будет дочь, неплохо ее было бы отправить к дроу. Дескать, тогда связи между странами окончательно упрочатся. Мда. Улыбаемся и машем. Улыбаемся и машем.

Мало того что мне придется обзаводиться тремя детьми от лесной эльфийки (интересно, что она сама на это скажет), так еще двух придется отдать в другие державы. И ведь не поспоришь! Государственная необходимость, чтоб ее! Время есть, конечно. Продолжительность эльфийской жизни позволяет не торопиться с обзаведением наследниками. Однако перспективы меня не радуют.

Что я мог сделать в такой ситуации? Только настоять на личной встрече с невестой еще до свадьбы. Не хотелось бы приобрести в жены нечто совсем невменяемое. На крайний случай, попытаюсь договориться с Эл’лердом, чтобы он какую-нибудь другую родственницу предоставил. Понятно, что малореально, но попытаться-то можно!

Условия встречи с невестой обговаривались едва ли не дольше, чем сам брачный договор. Оставлять нас наедине лесные эльфы категорически отказывались, и мне удалось выторговать только нечто типа буферной зоны. Все мамки, няньки, служанки и телохранительницы отступят от нас хотя бы метров на десять.

Судя по документам, невесту мою звали Мел’лин, и происходила она из древнего и благородного рода. Она была старше меня на десять лет (по эльфийским меркам, считай, это вообще не разница в возрасте), и по местным законам уже вполне могла выходить замуж. Ну а поскольку воспитывалась Мел’лин не в самой простой семье, то должна была понимать, что замуж по любви не выйдет никогда. Что ее брак в любом случае будет связан с политической и экономической необходимостью.

Однако вряд ли Мел’лин могла предположить, что ее выдадут замуж за главу другого государства, что ей придется переезжать на край земли и привыкать к совсем другим нравам и традициям. Быть оторванной от семьи и страны – это не так-то легко, поэтому я и хотел успокоить будущую жену. Дать ей понять, что она сможет связаться с родственниками в любое время, а к Эйсвиру вполне можно привыкнуть.

Жить эльфийке, правда, придется в специальных, защищенных магией помещениях (чтобы не замерзнуть), но это вовсе не значит, что она будет заперта в четырех стенах. Теплую одежду и магию еще никто не отменял.

Встреча с невестой продолжалась даже дольше, чем я предполагал. Бедная девушка гораздо больше боялась не оправдать надежд своего короля, чем ехать на другой конец света. А судя по тому, как Мел’лин опасалась испортить свой наряд, такое шикарное платье она одела впервые в жизни. Вполне вероятно, что эльфийка боялась не только королевского гнева, но и упустить свой шанс. Возможно, что несмотря на родство с Эл’лердом, судьба была к ней не слишком благосклонной.

Словом, я потратил кучу времени на то, чтобы успокоить девушку и нормально с ней поговорить. Я не хотел ломать через колено чужую судьбу, а потому пытался прояснить ситуацию. Зачем мне жена, которая будет меня ненавидеть всю оставшуюся жизнь за то, что я порушил ее надежды?