Квентин ответил утвердительно и чуть более спокойным голосом.

Пол нажал «воспроизведение», и включилась запись.

(Статический треск.)

Исмаил: Что это вы затеяли, Пол? Так мы не договаривались!

Деррик: Ибрахим, я пытался позвонить вам по телефону, но вы не ответили. Не волнуйтесь. Наш радар засек пару лодок, отплывающих от берега, и мы послали вертолет их задержать. Прием.

Исмаил: Это неприемлемо, Пол. Если хотите, чтобы заложников отпустили, верните вертолет на корабль немедленно.

Деррик: Ибрахим, наш договор не меняется. Вертолет нужен для обеспечения безопасности заложников. Мы не знаем, почему лодки отплывают именно сейчас. Мы не знаем, что на них и кто ими управляет. Вертолет не помешает вам подойти к берегу. Я дал слово и сдержу его.

(Статический треск.)

Когда Пол выключил диктофон, в голове Ванессы роились вопросы. Что это за лодки отплыли от берега? Были ли они связаны с пиратами? Почему она до сих пор не знала об этом вертолете? Она часто просила ФБР сообщить ей подробности, но никто ни разу не упомянул об этом. Что еще правительство утаивает от нее? И наконец, почему голос Исмаила звучал по-другому? За обычной агрессивностью она заметила отголосок страха. Чего он испугался? Военных? Вертолета? Или чего-то еще?

Через минуту снова заговорил Квентин. Ванессе пришлось напрячь слух, чтобы расслышать его речь.

– Я помню этот разговор… смутно. У меня… как будто туман в голове. Кажется, был спор. Я помню крики… Но я не знаю, кто кричал. – Он опять задумался. – Помню, папа что-то сказал… Посоветовал спрятаться за столом, если начнут стрелять.

Ванесса слушала, как Пол пытался получить у него еще больше информации об Афиарехе и Масе, но все ответы Квентина сводились к «я не знаю». Каждый раз, признаваясь в неведении, он возбуждался все больше, как будто белые пятна в памяти он считал собственным недостатком, а не результатом повреждения мозга. Ванесса с большим трудом удерживалась от того, чтобы вмешаться, и то только потому, что знала: Квентину это не понравится. После минутной борьбы с собой она решила последовать совету доктора Гринберга и предоставить сына самому себе.

– И еще один обмен фразами, – сказал Пол. – Последний. Но я включу его, только если ты этого хочешь. Ты сегодня и так сделал большое дело. Можно и остановиться, в этом нет ничего постыдного.

– Я не хочу… останавливаться, – серьезно ответил Квентин. – С этим нужно покончить.

– Хорошо, – сказал Пол и нажал на кнопку воспроизведения. – Слушай.

(Щелчок.)

Деррик: Капитан Паркер, как у вас там дела?

Дэниел: Пол, вы должны что-то сделать. Вы должны заставить военных слушать. Если вертолет не вернется на корабль через пять минут, они убьют нас.

Деррик: Дэниел, вы должны успокоиться. Кто это вам говорит? Ибрахим, потому что мы так не договаривались?

Дэниел: Да, Ибрахим. Но с ним и все остальные.

Деррик: Они обработали содержимое портфелей?

Дэниел: Почти закончили, когда вертолет взлетел.

(Щелчки перезаряжаемого оружия.)

Дэниел: Прекратите! Опустите автоматы! Пол, они целятся в нас. Вам нужно сделать что-нибудь немедленно.

Деррик: Капитан, я слышу, что вы говорите. Я хочу, чтобы вы передали Ибрахиму: я поговорю с военными. Ему нужно потерпеть. Вертолет уже отлетел на несколько миль, и, чтобы вернуть его, нужно время.

Дэниел: Хорошо, хорошо.

Ибрахим: От ваших пяти минут осталось четыре. И это не я нарушаю договор. Если не поторопитесь, капитан умрет.

(Щелчок, потом пауза, потом еще один щелчок.)

Деррик: Увидели? Он заглушает мотор.

Исмаил: Мы хотим, чтобы вертолет был внутри корабля.

(Статический треск.)

Деррик: Мы уберем вертолет. Это недолго.

(Щелчок, потом пауза, потом еще один щелчок.)

Деррик: Ибрахим, вертолет спрятан в ангар, пора производить обмен.

Исмаил: Вы передвинули корабль.

Деррик: О чем вы?

Исмаил: Вы знаете, о чем я. Мои глаза не лгут.

Деррик: Сейчас темнеет. В темноте все кажется другим.

Исмаил: Вы воспользовались нашим доверием. Вы должны отвести корабль. Мы не отпустим заложников, пока вы не отойдете на милю. У вас есть на это пять минут.

(Щелчок, потом пауза, потом еще один щелчок.)

Деррик: Ибрахим, я могу уговорить военных отвести корабль, но вы должны что-то дать взамен. Наденьте на Квентина спасательный жилет, дайте ему фонарь и бросьте за борт. Мы его подберем…

Исмаил: Вы меняете правила игры, Пол. Вы передвинули корабль, пока мы считали деньги. Зачем вы это сделали? Приблизили к нам своих снайперов, чтобы им было проще нас убивать? Я помню, чему меня учил отец. Если торговец говорит, что приведет тебе десять верблюдов, а приводит только девять, ты имеешь право заплатить за девять и потребовать десятого бесплатно. Мы больше вам не верим. Мы не заплатим за десятого верблюда.

Деррик: Ибрахим, перемещение корабля не было частью договора и с нашей стороны. Можно изменить договор, но вы должны дать нам что-то взамен. Вы ничего не потеряете, если отпустите Квентина. Можете держать у себя капитана, пока мы не отойдем на удобное расстояние. Это все, что я могу предложить.

Исмаил: Вы не слушаете, Пол. Тот, кто обманывает доверие, обязан его восстановить. Если бы вы не переместили корабль, сейчас мы были бы уже на берегу, заложники были бы у вас в руках. Вы переместили корабль. Вы должны вернуть его обратно.

Деррик: Ибрахим, вы помните, что сказали мне, когда мы разговаривали в первый раз? Вам что-то нужно, и мне что-то нужно. Вы получили то, что было нужно вам, – кучу денег и лодку, на которой можно доплыть до берега. Вы уже почти дома. Я еще ничего не получил. Мы должны помочь друг другу добиться своих целей. Подумайте над этим без спешки. Я перезвоню через десять минут.

Исмаил: Нет! Думаете, из-за того, что у вас больше оружия, из-за того, что вы американцы, а мы сомалийцы, вам удастся нас согнуть? Почитайте историю. Такая же заносчивость погубила Корфилда и Гаррисона. Наши автоматы направлены на заложников. Отходите, или мы пустим их на мясо. Вы слышите меня? Отходите, или мы пустим их на мясо!

Деррик: Ибрахим, пожалуйста, выслушайте меня. Я не могу это сделать сам. Мне нужна ваша помощь…

Когда снова наступила тишина, Ванесса поняла, что у нее дрожат руки. Все нутро ее как будто пропустили через блендер. Она не знала, куда направить свой гнев. Слова Исмаила эхом звучали у нее в голове: «Вы переместили корабль… переместили корабль… переместили корабль… Отходите, или мы пустим их на мясо… на мясо… на мясо». Ей захотелось кричать, но она не понимала, на кого именно: на правительство или на пиратов. Исмаил потребовал деньги за жизнь ее близких, и она заплатила ему все до последнего доллара. Это должно было стать выходом. Но не стало. Договор нарушили, когда она еще находилась в воздухе. Кто-то должен был заплатить за это. Но какую из сторон нужно винить?