В капкане, устроенном Макбрауном и Громобоем, полегли сильные, храбрые парни, чьими самыми большими недостатками были жадность и непроходимая глупость. ЭТО случилось бы с ними рано или поздно (скорее, впрочем, «рано», нежели «поздно») либо, как сказал бы Вулф, тогда, когда случилось, ни минутой ранее, ни минутой позднее... Но более прочего поражало изобилие разумных биологических видов. Люди были если не в меньшинстве, то составляли не более половины общего числа нападающих. Прочие же — гуманоидный сброд — строение их тел позволяло им относительно комфортно чувствовать себя на борту корабля, построенного людьми и ДЛЯ ЛЮДЕЙ. Не самые прогрессивные расы, а, как правило, те, на чьих родных планетах наука и техника влачили непрестижное, жалкое существование (посещения землян с их безграничными возможностями, казавшимися туземцам поистине божественными, имели как сомнительные плюсы, так и несомненные минусы). Пираты частенько набирали волонтеров в таких захудалых мирках. Звезды, сами прыгнувшие в руки, казались Иным чудом, исполнением сокровенных мечтаний... При том, что моральный уровень, не говоря уж об общеобразовательном, стремился к нулю.

Такие... существа воспринимали один язык — грубой силы. Блэйз не одобрял высказываний ксенофобского и расистского толка (особенно таких, что принадлежали напыщенным болванам-политикам, лицезревшим инопланетян только в том единственном случае, когда сотрудники таможни были не в состоянии предоставить отдельное помещение для декларирования имущества). Что, впрочем, не мешало стрелку наделять себя правом совершать такие высказывания, какие он, с высоты своего опыта, считал уместными.

Спуская курки, Троуп почти не испытывал жалости. Не колебался — это уж точно. Или он их — этот невразумительный, тупой, жадный сброд — или они его.

Наконец, когда Громобою показалось (на мгновение, не более), что они действительно положат всех ублюдков у самого шлюза, корсары решили перегруппироваться. Тактический маневр заключался в том, что те немногие, кто не успел выскользнуть в проем, засели у полураздвинутых створок, из-за которых, собственно, и вели заградительный огонь. Остальные рассредоточились по трюму, укрылись за контейнерами и тренированно — обучались, видать, по схемам тех же космопехов, благо этого добра в Сети хватало — отстреливались. Лазеры шипели подобно странному ливню.

Наибольшую опасность представляли две группы. Одну полностью укомплектовали «скафандры», неуязвимые для бластеров Волынщика и защищенные, благодаря причудам грузового ландшафта, от пистолетов. Эти парни неплохо блокировали дальнобойщика, не позволяя ему и носа высунуть из укрытия. Вторую группу соответственно составляли те, что засели в шлюзовой камере — ливень их лучей, летящий горизонтально над полом, представлял известную угрозу для Блэйза. Остальные же флибустьеры, пользуясь паузой, стремились рассредоточиться по трюму. Двух таких торопыг, приблизившихся неосмотрительно близко, Троуп уложил парой выстрелов.

Требовалось отступать, причём, чем быстрее, тем лучше. Самое что ни на есть немедленно.

— Эй!.. — крикнул Громобой, вдавив клавишу передатчика. — Двигаем отсюда!

— Двигаем?! Легко сказать. Прикрой!

— Само собой.

Блэйз приподнялся, не столько пытаясь подстрелить кого-нибудь, сколько не позволяя пиратам высовываться. Пули градом забарабанили по контейнерам. Лазеры, в свою очередь, сверкали на расстоянии считанных дюймов. Местонахождение невидимого стрелка уже не составляло секрета.

Наконец меж контейнеров показалась коренастая фигура в старом скафандре. Макбраун, тяжело дыша, привалился к переборке рядом с Троупом.

— Готов? — поинтересовался охотник.

— Погоди, дай отдышаться, — сказал Том. — Я слишком стар для этого дерьма.

— Значит, уходи на покой, — огрызнулся Громобой, инстинктивно пригибаясь, когда шальной лазер оплавил край контейнера над его головой. Все это напоминало горячую точку, к примеру на том же Лотирре. — Эй, Кэт!

— Вижу вас, готова, — сообщил передатчик.

Блэйз повернулся к напарнику и заменил обоймы в пистолетах.

— На счет три. Раз... Волынщик устало кивнул.

— Два... Три!..

Они сорвались с места, стартовав с таким темпом, словно за ними гналась пресловутая тысяча чертей, поминаемая пиратским капитаном. Лучи, казалось, шипели даже под ногами. Некоторые отражались от скафандра дальнобойщика, тот бежал вторым, прикрывая Троупа зеркальной тушей.

Шлюз, ведущий в следующий трюм, неумолимо приближался. Створы чернели незыблемой помехой, в которой отчетливо проступало что-то смертельно безысходное. Если ИскИн не успеет, на время утратит контроль, или в ее электронном мозгу замкнет та самая предательская цепь, повинная в образовании Роя, о которой неустанно твердит партия «Противники искусственного разума», словом, если промедлит хоть на секунду...

Створы разъехались точно в тот момент, когда бегуны, вслепую отстреливаясь, сократили дистанцию до считанных шагов. Даже темп не сбросили. Шлюз сработал как отменно отлаженный часовой механизм. Громобой и Макбраун с разгона ввалились в проем, проделав тормозной путь на животах.

Сомкнувшись, створы издали громкое «клац». Точно по волшебству на металле появилась россыпь светящихся точек — красных и, как правило, желтых. Раскаленный металл был близок к тому, чтобы пропустить лазерные импульсы всквозную. Корсары знали, что к чему, а потому поставили бластеры на среднюю и малую мощность. Им также не хотелось, чтобы благодаря паре рикошетов корпус дал брешь, и всех высосало бы в Открытый Космос. На данный момент запаса толщины переборок хватало. А если угораздит, будет задействована «аварийная корпусная герметизация», действующая наподобие автомобильных покрышек, латающих себя изнутри. Что, разумеется, ни в коем случае не распространялось на прямое попадание торпеды. Напарники поднялись на ноги.

— Времени в обрез, — подумал вслух Блэйз. — Вот-вот они начнут вскрывать шлюз. Сомневаюсь, что того груза, — он указал за спину, — для их аппетита достаточно. Значит, бросятся в погоню, чтобы не дать нам закрепиться.

Томас устало покачал головой. Все это ему было не по душе, но он держался. Не по душе, что куча головорезов разгуливает по его грузовозу. Не по душе, что часть груза УЖЕ у них в руках (и, несмотря на все соображения, ублюдки могли приступить к немедленной перегрузке). Не по душе, что придется пожертвовать отличным шлюзом, потому что охотник не желал впускать их в трюм, как в прошлый раз — теперь они научены горьким опытом и будут ждать подвоха... Не по душе, что нужно кому-то подчиняться.

Но — делать нечего. Сунув бластеры за пояс, Волынщик уныло глядел на стальные створы. И правда, у края проема образовался разрез, истекающий сталью. Линия быстро ползла по вертикали, приближаясь к полу. У порога образовалась желтая, пышущая жаром лужица. Определенно, резак находился в чьих-то умелых руках, вскрывавших чужие шлюзы отнюдь не единожды.

— Идем же!.. — Троуп почти за шиворот оттащил дальнобойщика от проема.