litbaza книги онлайнФэнтезиГорький пепел - Ирина Котова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 96 97 98 99 100 101 102 103 104 ... 133
Перейти на страницу:

Я вздохнула, коснувшись в кармане мешочка с иглами, который всегда был со мной, и пошла дальше.

Если бы только у нас был хотя бы десяток виталистов, хирургам не пришлось бы так надрываться. И смертей стало бы куда меньше. Тяжелораненых, тех, кому нужна срочная помощь, можно было бы отправлять в стазис ждать своей очереди. Восстановление с виталистами идет куда быстрее, и осложнений, требующих повторных операций, почти не бывает…

Я зашла в свои покои, щурясь от яркого солнечного света. Мария убирала со стола ужин, дожидающийся меня со вчерашнего вечера.

– Открой окна, – попросила я и побрела к креслу. Очень хотелось свежего воздуха.

– Позавтракаете, ваша светлость? – Горничная распахнула окно.

– Чего-нибудь легкого, – кивнула я, опускаясь в кресло. Взяла со столика телефон, посмотрела на него с усталой злостью и тревогой и опустила трубку обратно. Никаких сообщений от Люка.

В гостиную потек ветерок, Мария вышла за завтраком. А я, откинув голову на спинку кресла, подышала немного – и поймала себя на том, что почти засыпаю.

Нет, так не пойдет. Я достала шаманский мешочек, повертела, вздыхая, одну иглу в пальцах и, зажмурившись, воткнула себе выше брачного браслета. И заплакала – не от боли. От усталости, тошноты и слабости, от тревоги за Люка, от страха за наше – и наших детей – будущее, от ночных смертей и понимания того, как много людей остались лежать за фортами и что самое важное для них теперь – быть сожженными, чтобы не превратиться в нежить. Я слишком много плакала последний месяц, но ничего не могла с этим сделать.

Когда слезы иссякли, я осторожно заглянула в мешочек, иррационально опасаясь, что ошиблась и, несмотря на все подсчеты и пересчеты, там осталось много игл.

Но она была одна. Одна! Завтра последний день. В это не верилось.

От боли и голода все усиливалась тошнота, и я, снова схватив телефон, подошла к окну, иначе рисковала не дождаться Марию. Внизу стояли три грузовика, суетились санитары, а я смотрела на выгружаемых раненых, задыхаясь от злого бессилия и пытаясь не думать, сколько из них умрет, не дотянув до операции.

Набрав Леймина, я прислонилась к стене у окна, смежила веки.

– Да, госпожа герцогиня? – Его голос воспринимался отдаленно, будто я уже спала.

– Жак, вы все знаете… – Я покачнулась и поспешно открыла глаза. – С моим мужем все в порядке?

– Полчаса назад был жив и здоров, – проворчал Леймин. Он еще сердился на меня и говорил таким тоном, каким говорят с капризным ребенком. – Мне докладывают, что он не возвращается в форты, помогает в зачистке оставшихся инсектоидов, расчищает пространство для наступления.

Я поблагодарила и, отняв трубку от уха, снова выглянула в окно. По небу летели клочки облаков, и где-то там летал и мой змей, не зная, что я здесь. Иначе бы он уже появился… точно сердился бы и уговаривал отправиться в Пески. И смотрел бы на меня с тоской… и я точно позволила бы себя обнять. А может, и сама бы обняла.

Я всхлипнула. Мог бы и поинтересоваться, где жена. Или ему все равно? Или он знает и злится… Может, и правда я неправа и стоило улететь на листолете к старшей сестре в Пески?

– Нет, – твердо сказала я вслух. – Я права.

Мысли текли сонно, а я размеренно вдыхала воздух, пахнущий весной и морем. В Песках сейчас, наверное, уже жара… Ангелина рассказывала, что драконы, как потомки Инлия Белого, виталисты по крови и одним касанием могут облегчить боль. И тошноту наверняка могут убрать…

– Вот ты идиотка, Марина, – громко произнесла я и застонала. Нужно было давно попросить сестру поговорить с Нории, может, к нам в Вейн прилетела бы хотя бы парочка драконов. Но как сейчас поговоришь? Телепорты не работают, телефонной связи нет…

За спиной скрипнула дверь – вернулась Мария с завтраком. Я обернулась, но в этот момент из окна потянуло дымом, к горлу мгновенно подкатила желчь, и я, зажимая рот, чуть не врезавшись в стеклянную створку, побежала к ванной. А там, после выворачивания, сглатывая горькую слюну и тяжело дыша, уставилась в стену, забыв о том, как хочу спать и как мне плохо. Меня осенило, как можно связаться с Ани! И пусть я была измотана, когда Вася мне об этом рассказывала, но ведь запомнила, и обязательно нужно попробовать!

– Мария, – попросила я, выйдя в гостиную, – разожги камин.

– Да, ваша светлость, – отозвалась горничная. Она не удивилась. Я чудила и похлеще, чем разжигание камина теплой весной.

И пока я, моргая слипающимися веками и пытаясь не заснуть, завтракала надоевшей до ужаса овсяной кашей, в камине заплясало пламя. Я отпустила Марию; отставив в сторону тарелку и глотая ароматный чай, быстро написала письмо Ангелине, затем завертела головой в поисках несгораемого футляра – и не нашла, поэтому вытянула из бара бутылку коньяка. Безжалостно вылила алкоголь в огонь – там полыхнуло, теплом лизнув мне руки и лицо, – и подержала бутылку дном вверх, чтобы подсохла. А потом сунула туда письмо, закрыв горлышко пробкой. И, протянув дрожащую от усталости руку в камин, проговорила, замирая от предвкушения:

– Отзовись, стихия от стихии моей!

Пламя затрещало – я затаила дыхание, а огонь взметнулся золотым вихрем, и над моей рукой соткалась из языков пламени птица размером с перепелку, с пышным огненным хохолком и хвостом. Птица взмахнула крыльями – и опустилась мне на ладонь, невесомая, горячая, покалывающая родной энергией. Склонила голову набок, сияя белыми глазами, загудела что-то неразборчивое, ласково и радостно потерлась о мое запястье – и я улыбнулась, глядя на нее.

– Ты можешь отнести письмо моей сестре, Ангелине? – спросила я, показывая бутылку, которая была раза в два больше нее.

Птица снова загудела, забила крыльями, коснулась клювом моей руки.

– Я не понимаю, – призналась я. – Но мне очень нужно. Помоги, пожалуйста.

Птица гудела, поднимала голову вверх, тряся хохолком, – очень старалась что-то объяснить. Затем досадливо полыхнула, похоже, осознав, что вызвала ее крайне несообразительная дочь Красного, и царапнула меня лапой с острыми коготками.

– Ай! – я зашипела. Шипела и моя кровь, заполняющая впадину ладони и соприкасающаяся с огненной лапой, – а птица взлетела, зависла над рукой и начала пить, как пьют из лужи голуби.

Похолодел брачный браслет на запястье, стала затягиваться рваная рана – а огнептица рванулась к бутылке с письмом, вырвала ее из моей руки и, закрутившись маленьким жарким вихрем, нырнула обратно в пламя.

Глава 9

Седьмое апреля, Инляндия

Марина

Проснулась я от шума подъезжающих машин – окна были раскрыты, иначе спать я не могла. Поворочалась, вжимаясь щекой в разогретую подушку и натягивая на плечи теплое одеяло, но внимание уже было приковано к происходящему внизу и совесть шептала мне: если возьму на себя поверхностные раны, освобожу руки хирургов для сложных случаев.

1 ... 96 97 98 99 100 101 102 103 104 ... 133
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?