– Ты хотела сказать «зеленые глаза», любимая?

В холле вдруг появляется Кристиан, отчего я чуть не роняю бокал на паркет.

Ким улыбается ему:

– Конечно.

Но он только покачивает головой и коварно улыбается нам обеим.

– Наверное, я тоже мог бы стать моделью, – подмигивая, замечает он.

Что до меня, то я рада, что его это не разозлило. Услышь Хардин, что я рассуждаю о Треворе так, как сейчас Кимберли, он бы все здесь перевернул вверх дном.

Кристиан садится на диван рядом с Кимберли, и она залезает к нему на колени.

– А как дела у Хардина? Думаю, ты с ним разговаривала? – спрашивает он.

Я отвожу взгляд.

– Да, немного. У него все в порядке.

– Упрямец, вот кто он. Я все еще обижен, что он не принял мое предложение, – учитывая, в какой он ситуации.

Кристиан улыбается, уткнувшись в шею Кимберли, и нежно целует ее за ухом. Эта парочка не стесняется проявлять свои чувства на людях. Я снова пытаюсь отвернуться, но не могу.

Стойте-ка…

– Какое предложение? – спрашиваю я, не скрывая свое удивление.

– Ну, я предложил ему работу – я же тебе говорил, разве нет? Я бы хотел, чтобы он сюда переехал. Ему же осталось, сколько там, всего один семестр, чтобы досрочно окончить университет, да?

Что? Почему я об этом не знаю? Первый раз слышу, что Хардин досрочно заканчивает учебу. Но я отвечаю:

– Ну да… кажется.

Кристиан обнимает Кимберли и легко покачивает ее.

– Парень практически гений. Если бы он приложил чуть больше усилий, то дотянул бы средний балл до четверки.

– Он действительно очень умный… – соглашаюсь я.

Это правда. Хардин не перестает удивлять меня своим интеллектом. Это одно из тех качеств, которые я больше всего в нем люблю.

– И пишет отлично, – замечает Кристиан и отпивает вина из бокала Кимберли. – Не знаю, почему он решил бросить это дело. Я надеялся прочитать что-нибудь еще из его работ.

Кристиан вздыхает, а Кимберли развязывает его серебристый галстук.

Слишком много информации для одного вечера. Хардин… пишет? Я помню, как он говорил, что немного баловался на первом курсе, но в подробности он не вдавался. Когда я упоминала об этом, он каждый раз либо менял тему, либо смеялся, отчего я думала, что для него это было неважно.

– Ага. – Я допиваю вино и встаю, показывая на бутылку. – Можно?

Кимберли кивает:

– Конечно, пей сколько хочешь. У нас целый погреб, – сообщает она с милой улыбкой.

Три бокала спустя головная боль исчезает, а любопытство вырастает в геометрической прогрессии. Я жду, что Кристиан снова упомянет про писательство Хардина или предложение о работе, но он принимается разглагольствовать о переговорах с медиагруппой по поводу расширения издательства в сфере кино и телевидения. Хоть это и интересно, мне все же хочется пойти к себе в комнату и попробовать еще раз позвонить Хардину. Как только возникает такая возможность, желаю им обоим спокойной ночи и спешу в свою временную спальню.

– Возьми вино с собой! – говорит Кимберли, когда я прохожу мимо стола, на котором стоит полупустая бутылка.

Поблагодарив, я киваю и именно так и делаю.

Хардин

Я захожу в квартиру; ноги все еще чертовски болят после того, как я пинал ими. Беру из холодильника бутылку воды, стараясь не обращать внимания на спящего на диване человека. «Это ради нее», – напоминаю я себе. Все ради нее. Я быстро выпиваю половину бутылки, вытаскиваю телефон из спортивной сумки и включаю. Как только я начинаю набирать ее номер, на экране высвечивается ее имя.

– Да? – отвечаю я, стягивая через голову мокрую от пота футболку, которую затем бросаю на пол.

– Привет, – говорит она и замолкает.

Она отреагировала так коротко. Слишком коротко. Я хочу поговорить с ней. Хочу, чтобы она желала поговорить со мной.

Поддеваю ногой футболку, затем поднимаю ее – уверен, будь Тесса здесь, она разозлилась бы на меня за неряшливость.

– Чем занималась?

– Изучала город, – спокойно отвечает она. – Я пыталась перезвонить тебе, но попадала на автоответчик.

Звук ее голоса меня успокаивает.

– Я снова ходил в тренажерный зал. – Я ложусь на кровать, представляя, что она не в Сиэтле, а здесь, со мной.

– Правда? Это здорово! – говорит она, а потом добавляет: – Я снимаю туфли.

– Ладно…

Она хихикает.

– Не знаю, зачем я тебе это сказала.

– Ты пьяна? – Я приподнимаюсь, опираясь на локоть.

– Выпила немного вина, – признается она.

И как я сразу не догадался!

– С кем?

– С Кимберли и мистером Вэнсом… то есть с Кристианом.

– Понятно. – Не знаю, нравится ли мне то, что она пьет в незнакомом городе, но знаю, что сейчас не стоит это обсуждать.

– Он говорит, что ты потрясающе пишешь, – с явным упреком в голосе сообщает она.

Вот черт!

– Почему он вдруг так сказал? – спрашиваю я. Сердце бешено стучит.

– Не знаю. А почему ты больше не пишешь? – В ее нетрезвом голосе слышится любопытство.

– Не знаю. Но давай не будем обо мне. Я хочу поговорить о тебе, о Сиэтле и о том, почему ты меня избегаешь.

– Ну а еще он сказал, что тебе осталось учиться один семестр, – заявляет она, не обращая внимания на мои слова.

Кристиан явно не понимает, что значит не совать свой длинный нос в чужие дела.

– Да, и что?

– Я об этом не знала, – говорит Тесса.

Я слышу, как она ерзает и раздраженно вздыхает.

– Я не собирался скрывать от тебя, просто не было повода рассказать. Ты еще не скоро закончишь учебу, так что какая разница. Я же никуда не денусь.

– Подожди, – говорит она в трубку.

Чем она там, черт возьми, занимается? Сколько она выпила?

Какое-то время слушаю, как она неразборчиво бормочет и с чем-то возится, и наконец спрашиваю:

– Что ты делаешь?

– Что? А, у меня волосы зацепились за пуговицы на рубашке. Прости, я слушала тебя. Правда.

– Почему ты вообще расспрашивала про меня своего босса?

– Он сам тебя упомянул. Он ведь пару раз предлагал тебе работу, а ты отказался – тема для него актуальная, – говорит она, особо выделяя последнее слово.

– Это уже не новость. – Я точно не помню, говорил ли ей про его предложение, но и специально скрывать это не собирался. – Мое мнение по поводу Сиэтла всем известно.