– В украденном платье и украденных украшениях?

– В платье и украшениях, завоеванных ее отцом в честном бою.

Я погладила кольца и браслеты, которые вновь вернулись ко мне, и решила не обращать внимания на колкости брата. Поражение при Гленмаме – и его вина. Я гадала, как у него вообще хватает духу оставаться здесь. Король Бриан отобрал у него власть над Ленстером и собирался передать ее сыну Доннахи. Даже для меня стало невыносимым позором слышать, как король другой провинции заставляет Малморду повиноваться. Подчинятся ли такому вождю его собственные воины? Впрочем, Малморда всегда был слабаком. Вот и сейчас он осыпал меня оскорблениями лишь потому, что дразнить кого-то другого у него не хватало смелости.

– А ведь я оказалась права, – заметила я с усмешкой.

– Насчет чего?

– Я же говорила, что Ситрик никогда не выдаст меня за Мурху без моего согласия.

Малморда молча сидел рядом.

– Сын меня любит.

– Это точно.

Я подивилась его спокойствию. Обычно подобные издевки вызывали у брата приступы гнева. Когда я повернулась к Малморде, он встретил мой взгляд, храня безмятежность летнего утра.

– Готова? – спросил он, поднимаясь на ноги. – Церемония вот-вот начнется.

– Невеста всегда немного запаздывает, – отмахнулась я, но тем не менее поспешила надеть последние кольца, вызволенные Малмордой.

– Запаздывает, но все-таки приходит.

Я встала и взяла его под руку. Что же, пожалуй, мне действительно стоит прийти на пир раньше Слойне. Если принцесса и впрямь настолько красива, как уверял брат, лучше не давать злым языкам повода сравнивать нас, появляясь в тронном зале одновременно с ней. Я знала, что и Ситрик хочет снова меня увидеть. Из-за постыдного поражения при Гленмаме он так и не показывался мне на глаза после возвращения в Дублин. Он всегда был гордым мальчиком, и я позволила ему побыть одному. Сегодня он наверняка забудет о горечи той неудачи и захочет, чтобы я увидела, как он женится на принцессе. Ему будет приятно показать мне, что он по-прежнему оставался королем.

Малморда открыл дверь с такой силой, что затряслись петли. Куда это он так торопится? Неужели эта Слойне такая красивая, что он хочет поскорее желал увидеть ее вновь?

– Вот уж не думала, что ты станешь так спешить в христианскую церковь, братец. Или тебе жизнь не мила без свадебных церемоний? – улыбнулась я. – Да, наверное, дело в этом. Сколько ты их там уже сыграл? Пять? Шесть? Я-то думала, тебя влечет к молоденьким девицам, а оказывается, тебе подавай святош с набожными физиономиями, которые щурятся на тебя с алтаря.

– Это верно – куда же я без набожных физиономий. – Когда мы добрались до рынка, он ускорил шаг. – А уж теперь-то в Дублине им не будет числа. Сначала новый монастырь на Оке Эрин, а теперь и вот это.

Он указал на деревянную церковь, наскоро возведенную на краю площади. «Церковь Христа», как назвал ее Ситрик. Когда ее достроят как положено, она станет настоящим шедевром. Возведение христианской церкви было одним из условий Бриана, когда он разрешил Ситрику остаться на дублинском троне и жениться на Слойне.

– Жить в Дублине становится опасно, Гормлат.

– А тебе опасно возвращаться в Ленстер после того, как ты надругался над Доннахой.

– Какие странные вещи ты говоришь королю Ленстера. Кто же меня тронет в собственных владениях?

Я замерла на месте.

– Король Бриан признал твое право на престол? Когда?

Повернувшись, Малморда крепко схватил меня за запястья.

– Когда я согласился выдать тебя за него замуж.

– Нет. Ты лжешь.

– Ты выйдешь за короля Бриана, а я поклянусь ему в верности как король Ленстера. Все уже решено.

Я покачала головой. У меня во рту пересохло, а сердце заколотилось как бешеное.

– Ситрик на это не согласится.

– О нет, он уже согласился. Мы обо всем договорились. Король – куда более завидный жених, чем принц, не находишь?

Я содрогнулась, вспомнив толстые пальцы Амлафа, скользящие по моему животу. Иногда короли омерзительнее многих других.

Я отчаянно попыталась вырвать руки из хватки Малморды.

– Нет! Не стану! Ни за что!

– Успокойся и выслушай меня, Гормлат. – Брат схватил меня за волосы и притянул к себе так плотно, что я почувствовала его дыхание на коже. – Тебе не придется долго оставаться замужем. Выведай местоположение крепости Потомков, и ты свободна.

Я стиснула зубы:

– Это невозможно. Братья нашей матери тщетно искали ее долгие годы.

– Теперь возможно все. Помни о том, что удалось подслушать матери. Снаружи крепость выглядит как невзрачный полуразрушенный монастырь, потому что чары Потомков скрывают ее истинные размеры от любопытных глаз. Мы знаем, что она находится где-то на берегу.

– Отпусти меня.

– Чтобы ты сбежала? Дай мне два года. Потом попросишь у Бриана развод, и я приеду, чтобы отвезти тебя в женский монастырь. – Пальцы Малморды грубо вцепились в мои кудри. – Но вместо этого я куплю тебе место на корабле, который ты выберешь сама. Я дам тебе золота, серебра… и ты наконец-то сможешь начать новую жизнь, о которой так давно мечтала.

Да как он смеет просить о таком! Я столько для него сделала, а ему все мало?

– У тебя что, нет разведчиков? Зачем тебе я?

– В Манстере обитает недоверчивый народ. С чужаками они не общаются, но ты станешь их новой королевой. Самой знаменитой королевой Ирландии. С тобой они охотно поговорят.

Призвав на помощь всю свою силу, я вывернулась из хватки брата и оттолкнула его.

– Нет.

– Ну же, Гормлат. Ты должна это сделать. Ты всегда помогала Ситрику – и посмотри, к чему это привело: он без малейших раздумий отдал тебя Бриану. Тебя могу спасти только я – твой брат, твой сородич. Дай мне два года. – Он шагнул ближе, глядя на меня широко открытыми глазами, полными отчаяния. – Прошу тебя. Всего два года. Если мы не сумеем найти эту крепость, мне тоже будет незачем здесь оставаться.

– Тогда почему бы не уплыть вместе? Да, ты хочешь стереть крепость Потомков с лица земли и стать верховным королем, но ведь это – мечта нашей матери. Забудь о ней. Потомки не знают, что мы живы. Если мы уплывем отсюда, они никогда не найдут нас.

Малморда поджал губы:

– Ирландия – наш дом. Кто они такие, чтобы выгонять нас отсюда?

– Малморда, они победили задолго до нашего рождения. Нас осталось только двое, а их – целые сотни.

– Я перебью их. Всех до единого. И займу верховный трон Ирландии, принадлежащий мне по праву. Мы – потомки богов, а ирландский народ – дети обычных смертных. – Он