Петр обошел березу, задумчиво водя фонариком вверх и вниз. Закончив обследование, погасил фонарик и спокойно заявил:

– Нет.

– Как – нет?! – взвыла потрясенная Марианна. – Ты оставишь меня здесь до утра?!

– Сама спустишься.

– Я не смогу!

– Сможешь. Это будет проще и быстрее, чем идти и искать стремянку, потом тащить ее сюда. На дерево я за тобой не полезу, это неэффективно.

– Нет!

– Слушай меня и делай, как скажу, – в голосе Петра загремела сталь, Марианна сглотнула густую слюну и замерла. Глянула вниз, на далекую траву, облитую сейчас лунным светом. Трава показалась ужасно далекой, как будто на дне пропасти. Марианна ойкнула и крепче сжала руки.

– Марианна. Ты все сможешь.  Опусти правую ногу. Давай, кому сказал! Правую! Не левую! Ты лево и право различаешь? Так. Молодец. Теперь руку…

Она подчинялась, как автомат. Рука, нога. Нога, рука. Потом нога сорвалась, Марианна вскрикнула, прижалась животом к жесткой коре. Плащ распахнулся, футболка задралась, в живот впился острый сучок.

Сильные руки крепко ухватили ее за талию и потянули. Марианна так боялась, что сопротивлялась и цеплялась за дерево до последнего.

– Марианна! Отпусти ветку. Я тебя держу.

Кое-как она разжала руки и рухнула в объятия Петра. Тот бесцеремонно покрутил ее, быстро провел руками по телу – проверил, цела ли.

– Как ты нашел меня? – спросила Марианна, стуча зубами.

– Как загнал машину в гараж, сразу поднялся к тебе. Удивился, что в комнате никого. Валентина сказала, что видела, как ты вышла в сад.

– Ва.. Валентина?

– Да, она курила на кухне и наблюдала, как ты шмыгнула наружу.

Могла Валентина лезть по березе с надутым шариком в руках, чтобы потом как-то подогнать его к окну на втором этаже? Нет! Ленивой утренней аэробики недостаточно, чтобы проделать такие трюки в ее возрасте.

А молодой и шустрый Артур, любитель экстремальных видов спорта, запросто бы справился.

И Даша. Она карабкалась по гимнастической стенке в подвале очень ловко, Марианна видела. А шарик со страшной рожей вообще в ее духе... Но Марианне не хотелось в это верить. Показывать ли шарик Петру? Он первым делом подумает на Дашу и будет ругаться. Сначала надо его как-то подготовить, уговорить…

– Ты расскажешь или нет, что тебя загнало на березу?

– Давай потом! – взмолилась Марианна. – Я замерзла как цуцик и ободрала живот. Мне нужен теплый халат, аптечка и стакан горячего молока с медом.

– Пойдем, горе мое, – Петр поцеловал ее в висок и повел в дом. – Будет тебе и молоко, и халат, и еще кое-что.

В прихожей их встретила Валентина. Посмотрела на грязную и мокрую Марианну, театрально вздохнула и сказала:

– Петр, если тебе ничего не надо, я иду спать. Молодец, что вернулся раньше. У нас тут… проблемы. Которые должен решить хозяин дома.

– Опять с той альпийской горкой? Скажу честно, слышать про нее уже не могу.

– Не только. Марианна Георгиевна расскажет, – Валентина многозначительно улыбнулась.

– Артур дома?

– Артур после ужина уехал в город проведать друзей. Я ждала его, но он прислал сообщение, что вернется утром. Привык жить бурно, скучно тут ему с нами,  – Валентина поплотнее запахнула шикарное кимоно и ушла.

Так! Артура, значит, нет дома! Он уехал сразу после посиделок на кухне. Марианна озадачилась.

Или он обманул всех и прятался в саду, среди мокрых кустов или в канализации, с шариком в руках,  и ждал, когда все уснут, чтобы залезть на березу и разыграть представление? И где он тогда сейчас?

Черт знает что! Не то детектив, не то комедия с элементами триллера.

Марианна и Петр стали подниматься по лестнице.

– Как вы тут  с Дашей ладили? – спросил он в ее спину.

– Отлично ладили. Мы с ней столько всего сделали за неделю!

Она вошла в комнату, Петр зашел следом и закрыл за собой дверь. Потом взял Марианну за плечи и развернул к себе.

– Рассказывай, – велел он. – Что заставило тебя забраться на дерево в полночь под дождем. Хочу знать, какие процессы в мозгу девушек приводят к этому неожиданному решению.

– Воздушный шарик, – призналась Марианна, лихорадочно раздумывая, как бы подать факты, чтобы ни один ребенок не пострадал. Она достала из кармана изорванный кусок резины.

– К моему окну подлетела страшная рожа – вот этот шарик. Я перепугалась. Потом решила, что меня разыграли, разозлилась и пошла на поиски.

– Даша? – сердито предположил Петр – как Марианна и ожидала.  – Она вроде спит, я заходил к ней.

– Конечно, спит. Мне показалось, что в саду кто-то был. Я увидела ошметки шарика на березе… дальше ты знаешь.

– Шарик могло принести ветром с детского праздника в поселке. А потом отнести на дерево, где он и лопнул.

– Точно! – обрадовалась Марианна. – Так оно и было. Интересно, что отмечали детишки? С такими прелестными шариками? У кого-то Хэллоуин круглый год!

Но Петра было не сбить с толку.

– Или все-таки Даша. Юркнула в постель и притворилась, что спит, – он помрачнел. – Валентина намекала, что у тебя случились неприятности. Выкладывай. Если Даша пакостит, я с ней разберусь. Ты уже не только ее учительница. Ты моя девушка. Она должна тебя уважать и в этой роли.

– Петр…

 – Неуважение и грубые выходки надо пресекать. Пока я был в отъезде, она совсем распустилась, так?

– Не так! – в отчаянии сказала Марианна, расстроенная донельзя.

Этого она и боялась! Что ростки взаимопонимания между отцом и дочерью будут уничтожены. Из-за того, что этот самый отец упрямый как осел и не приемлет других методов воспитания, кроме запретов и муштры.

Он не захочет разбираться, кто виноват. Его чувство справедливости дает сбой, когда речь идет о дочери. Он становится нетерпим, пристрастен, суров.

И ведь это проявление любви и родительской заботы!

Но ведь это потому что он боится за нее! Не знает, как защитить ее от ошибок, и бросается в крайности. Он плохо понимает, как общаться с дочерью, которая уже не пухлый наивный карапуз, а малознакомая личность со своими потребностями и неприятным характером.

Он желает ей добра, но все делает неправильно. С подростками сложно жить, а он еще и пропустил огромный кусок ее детства. И теперь отец с дочерью делают шаг вперед, и два шага назад.

Вот тебе и счастливое возвращение главы семьи!

– Петр, я ужасно замерзла и устала, – сказала она самым жалобным своим голосом. – Мне нужно согреться и переодеться. Можно отложить допросы и следственные мероприятия?