не модный нынче флешмоб или скрытая камера на предмет выяснения отношения местного населения к случайно выпавшему из машины человеку?

– Меня выкинули.

– Какой кошмар! Так вам помочь?

– Сделайте милость…

– Примите мои соболезнования, мир так жесток, – поклонилась она, после чего выпрямилась и неожиданно рявкнула командирским голосом: – Эй, вы, бездельно разгуливающие юноши! А ну марш сюда, лоботрясы! Разве не видите, что ему нужна помощь? Ну-ка, взяли!

Через пару секунд двое крепких ребят лет восемнадцати от роду мигом поставили меня на ноги, отряхнули, спросили, нужна ли «скорая», и удалились, лишь убедившись, что я сам в состоянии о себе позаботиться. Доблестная старушка категорически отказалась от всяких благодарностей, распрощавшись со мной отстранённым кивком головы.

Это Питер. Чтобы в полной мере понимать всё происходящее, надо родиться здесь как минимум на три поколения назад, ещё лучше до Великой Октябрьской революции, и только тогда ваша кровь окажется насыщена крепостью невского пива, в голове будет гулять восхитительный туман Ладоги, а сердце станет сверять ритм с выстрелами пушки из Петропавловской крепости.

Ещё моя бабушка, прости господи её грешную душу, седьмая дочь в большой дворянской семье, ведьма по факту самого рождения, удивительной доброты и воспитанности человек, говорила мне, ещё четырёхлетнему, но уже тогда на «вы»:

– Запомните, Ярослав Дмитриевич, настоящий санктпетербуржец никогда не позволит себе фамильярно обращаться со своей историей. Только Васильевский остров, а никак не «Васька»! Исключительно Апраксин двор, в честь генерала Апраксина, но не «Апрашкин двор»! Екатерина Великая, а не «Катька», Пётр Первый, а не «Петруша»! Не следует повторять пошлости понаехавшего пролетариата.

Я всегда следовал её советам, держа подбородок чуть задранным вверх. За то и частенько получал люлей в школе. Но не изменял принципам, а потому навечно влюблён в этот северный город…

– Чоткий же Сотона! – Кривясь, я с трудом сделал пару шагов, едва вновь не припадая на левое колено. Боль терпимая, всё пройдёт, просто как же это не вовремя-то, а?

До «Книжной лавки писателей» мне нужно было пройти с полтора квартала, не больше, в иное время это заняло бы минут десять хорошим прогулочным шагом. Увы, в теперешнем состоянии я добрался до места едва ли не за полчаса, как минимум четыре раза останавливаясь отдышаться. Ссадины и ушибы ерунда, а вот рёбра неслабо сдавливали вдох и выдох, что, честно говоря, жутко раздражало.

Хотя, разумеется, останься я один на один с оборотнем где-нибудь за гаражами или в глухом углу парка, то положение моё было бы ещё более незавидным. Так что чего уж ныть, надо идти до конца. Паршиво, конечно, заходить в такое тёмное заведение, ароматизируя свежими царапинами и кровью, но, увы, судьба редко играет с нами честно…

Я толкнул дверь, поморщившись от резкого укола в локте. Странно, раньше колено беспокоило больше, а вот теперь и локтевой сгиб правой решил войти в соревнование, кто мне сделает больнее. К моему немалому изумлению, очкастая блондинка с кассы мгновенно бросилась мне навстречу:

– Что с вами, яжмаг Мценский? Вы где-то пострадали? Ужасно выглядите, позвольте, я вас поддержу, осторожно, ещё шажочек…

Я не сразу понял причину такой странной любезности, ведь раньше она только и мечтала меня убить. А потом длинный раздвоенный язык с наслаждением слизнул каплю крови у меня на виске, и всё сразу стало на свои места. Теперь я лёгкая добыча, подранок, которого не бросит ни один охотник. Если ты хоть раз проявил слабость и позволил себе показать это, нечисть ни за что не оставит попыток добить споткнувшегося.

– Меня ждут.

– О, разумеется! – широко улыбнулась очкастая, показывая мне недавно заточенные зубки. – Нас всех предупредили, что вы придёте сюда! Но почему-то забыли сказать, что вы точно так же и выйдете отсюда…

– В самом деле, почему? – Я нашёл в себе силы ответить на её улыбку.

Она лишь загадочно облизнула губы, и, наверное, это было даже слишком уж красноречиво. Никто и близко не пытался скрывать, ЧТО здесь со мной сделают, стоит мне покинуть кабинет их начальницы. Даже если я наберу внизу самых запрещённых и токсичных заклинаний, то статус «вне закона» не позволит мне применить их от слова «вообще».

В том смысле, что совершенно не важно, против тёмных сил я ими воспользовался или во имя Добра, защищаю ли я свою жизнь, поможет ли это другим людям, не важно всё! Главное, что, если яжмаг, находящийся вне закона, применил магию вне своего места обитания, ему по-любому кранты!

Поверьте, это куда страшнее в сравнении с положением наивного Гарри Поттера, которому нельзя колдовать вне Хогвартса, потому что главное, чтоб о волшебниках не узнали маглы, а он типа даже не пытается. Но если мы попадёмся, то маленького волшебника со шрамом, как максимум, ждёт исключение из школы, а меня, как минимум, смерть…

Поэтому я спокойно позволил этой кровожадной твари сопроводить меня в отдел антикварной литературы. По крайней мере, мне ясно дали понять, что все неприятности, если так можно выразиться, будут ждать меня на выходе, а не на входе и не во время пребывания в лавке. Ну а там, как говорят в Одессе, где я никогда не был и вряд ли окажусь, будем посмотреть!

Глава семнадцатая

Что после? Два выстрела в ветреный том стихов?

Когда даже боги вслух читают слова молитвы,

Когда освежает дыхание времени так легко

Не мятная жвачка, нежный оскал бритвы…

Внизу винтовой лестницы меня ждал лысый парень в строгом костюме, до пояса прячущийся за стойкой. Понятно, что свои восемь волосатых паучьих ног он не спешил показывать каждому встречному. И хотя по ступенькам вниз, в подвалы и казематы, спускались только проверенные люди, всё равно это правильно.

Лысый поднял взгляд:

– Яжмаг?

– Взаимно.

– В смысле?

– Точно так же не рад тебя видеть, – вынужден был пояснить я.

Он принюхался, и его морда лица расплылась в самодовольной ухмылке. Мне пришлось чисто из вежливости немножечко обломать парню весь кайф.

– Ты второй. Право убить меня первой застолбила очкастая девица с кассы. Если есть вопросы, то утрясайте сами. Я вам не в помощь.

– О, не сомневайся. Больше ты нас не проведёшь. Мы сумеем договориться, яжмаг!

Да я и не сомневался особо. А то я вашу братию не знаю, не первый раз замужем…

– Тебе туда. Обещай, что выйдешь живым, мы так голодны!

– Естественно!

Ну а какого ответа там ещё могли от меня ожидать? В своё время мне довелось читать о приключениях знаменитого казака Иловайского, так вот он, по утверждению летописцев первой половины девятнадцатого века, спускался под землю, в самый ад, неоднократно посещая город оборотней, или оборотный