Мог ли Боспор рассчитывать в этот критический момент на помощь Рима? Ответ на указанный вопрос явится сам собой, если мы вспомним, что в 40-х годах III в. бывшие в Крыму римские войска были выведены для усиления придунайской армии. Греческие города северного Причерноморья оказались предоставленными сами себе. Насколько безнадежно было ожидать какой-либо помощи от Рима, убедительно показывали события, происходившие тогда в западном Причерноморье. Внутренние неурядицы, непрекращавшаяся борьба за власть в Риме привели к тому, что в это чрезвычайно напряженное время значительная часть римских войск была переброшена из придунайских провинций в другие места.

Пользуясь обнаженностью границ, готы в 254 г. перешли Дунай и стали беспрепятственно хозяйничать во всей Фракии.10 Готские отряды дошли до Фессалоник и только тут встретили надлежащее сопротивление гарнизона, что приостановило их дальнейшее продвижение. С обильными трофеями готы вернулись обратно на север. Такие походы за добычей стали происходить почти ежегодно, и в конечном счете готы совместно с карпами овладели всей Дакией. С 257 г. эта провинция перестала принадлежать Римской империи.11 С большим трудом римлянам удалось удержать границу своих владений непосредственно по реке Дунаю.

Не рассчитывая при таких условиях на успех сопротивления своими силами, правящие верхи Боспора решили итти на соглашение с вторгшимися в пределы государства варварами и тем самым обезопасить свои главные города от захвата и разрушения. В силу этого соглашения бораны получили возможность свободного прохода через пролив из Азовского в Черное море, причем Боспор брал на себя обязательство предоставить свой флот для транспортировки варваров в другие районы Черноморья, где можно было получить хорошую добычу.

Первый поход из Азовского моря состоялся в 256 г.12 На боспорских судах, которые, несомненно, обслуживались боспорскими же экипажами, пираты вышли в Черное море и взяли курс на Кавказское побережье. Высадка была произведена в районе города Питиунт, являвшегося не только крупным торговым пунктом, но и сильной крепостью: город окружали мощные стены; охрану крепости нес гарнизон во главе с энергичным начальником Сукцессианом. Гарнизон вступил в упорную борьбу с окружившими город пиратами, и последние под страхом полного их уничтожения обратились в бегство, воспользовавшись для этого некоторыми судами, которые оказались в это время в гавани. Уцелевшие пираты вернулись на свои исходные места. Повидимому, по первоначальному замыслу, отправлявшиеся в поход бораны не предполагали возвращаться на север, что, разумеется, могло восприниматься боспорцами как в высшей степени благоприятное обстоятельство, сулившее возможность освободиться от крайне опасных пришлых соседей. Но надежды эти не оправдались вследствие постигшей пиратов неудачи.

Вскоре, а именно осенью 257 г., была повторно предпринята подобная же экспедиция, в которой вместе с боранами участвовали также остготы.13 Учитывая опыт первой кампании, пираты решили теперь не отпускать боспорские корабли после высадки, как это было неосмотрительно сделано в первый раз, а держать их в постоянной готовности к обратному принятию высадившихся на берег в случае могущей произойти неудачи.

Флотилия подошла к кавказскому берегу в районе города Фасиса (близ устья реки Риона). После неудачной попытки разграбить находившееся там богатое святилище фасианской богини Кибелы экспедиция направилась к Питиунту, где годом раньше боранов постигла неудача. Город, застигнутый теперь врасплох, попал в руки пиратов. Гарнизон, во главе которого уже не было Сукцессиана, отозванного императором Валерианом для выполнения ответственного задания в Сирию, подвергся полному истреблению. Самый факт отозвания энергичного руководителя гарнизона города показывает, насколько еще в Риме не уяснили себе всей реальной опасности, которую представляли эти тогда еще только начинавшиеся морские походы готов.

Увеличив флот за счет захваченных в Питиунте кораблей и использовав многочисленных пленных в качестве гребцов, пираты направились дальше на юг. Следующим объектом для нападения был избран город Трапезунт, который со времени императора Адриана стал одним из самых благоустроенных и богатых городов южного Причерноморья. Пираты без особенного труда овладели Трапезунтом, хотя его окружали мощные двойные стены и в нем находился большой гарнизон. Но войска эти представляли собой морально разложившуюся, недисциплинированную массу, которая без промедления разбежалась, как только начался штурм города. К пиратам попали огромные богатства и множество пленных, так как, помимо постоянного населения, в городе находилось еще и много окрестных жителей, укрывшихся здесь как в наиболее надежном месте. Кроме Трапезунта, опустошению подверглась вся прилегающая к нему область. Следует особо отметить указание древних писателей на то, что совместно с вторгшимися варварами действовало и некоторое количество местных жителей, которые разоряли дома богатых.14 Очевидно, вторжение готов и неспособность местных властей противостоять им были использованы низами, т. е. бесправными и угнетенными группами населения, чтобы отомстить своим поработителям.

С богатыми трофеями вернулись пираты назад на Боспор. Ни малейшей попытки помешать на море этому возвращению сделано не было. Римского военного флота как реальной силы в это время в Понте уже не существовало, хотя в надписях западного Причерноморья в середине III в. еще упоминается classis flavia moesica gordiana.15

Успех похода оказался весьма соблазнительным, и вскоре подобная же экспедиция, но в еще более крупных масштабах, была организована готами с северо-западной стороны Причерноморья.

Весной 258 г. из Тиры новая экспедиция отправилась на юг; она состояла из флота и сухопутных сил, двигавшихся параллельно флоту по западному черноморскому побережью через города Истр, Томы, Анхиал. Выйдя к Боспору Фракийскому, сухопутные отряды на рыбачьих ладьях переправились на малоазийский берег, и здесь начался последовательный разгром одного города за другим. Цветущие торговые города Малой Азии — Калхедон, Никомедия, Никея, Кий, Аиамея, Пруса — подверглись разграблению, а некоторые города (Никея и Никомедия) сверх того были сожжены. Римский император Валериан, занятый в это время войной с персами, направился с войсками из Сирии в Малую Азию, но было уже поздно, так как готы, быстро закончив свое дело, успели уйти обратно вместе с добычей.

Весть о пленении имеператора Валериана персами в 260 г. послужила сигналом к дальнейшему усилению натиска варваров на империю. Аламанны проникли в Италию, языги и квады действовали в области среднего течения Дуная.16

В 263 г. готы предприняли поход с западной стороны Черноморья через Геллеспонт на Малую Азию. Был снова захвачен Калхедон, разрушены Илион и ряд ионийских городов, в том числе Эфес вместе с его знаменитым храмом Артемиды Эфесской.

Год спустя набег на Малую Азию был повторен со стороны Боспора Киммерийского. Высадившись, повидимому, в Трапезуйте, пираты проникли в Каппадокию, Галатию, Вифинию а затем вернулись с добычей на Боспор.17 В 266 г. разграблению подверглись лишь Вифиния и город Гераклея Понтийская.18

Самым страшным по своему размаху