Возможны и такие ответы.

В 1441 году, видимо, положили к Юрию удельного князя Дмитрия Красного. Мотив был понятен. По утверждению вернувшегося на престол Василия Васильевича, Юрий не мог быть великим князем. Да и Дмитрий, естественно, тоже — нет. Потому отдельно положить его нельзя, да и много чести — лежать в великокняжеской усыпальнице удельному правителю Бежецкого Верха. Плюс к этому — таким образом можно показать всему миру людскому, всей Руси, что не был Юрий Дмитриевич князем великим и лежать ему рядом с удельным. Даже не рядом, а вместе (!). Настало, значит, время, когда с соперником можно хотя бы заочно делать все, что угодно.

В 1448-м в гробницу Юрия, наверное, опустили тело ослепленного при жизни князя Василия Косого. Теперь повторить совместное захоронение было и с моральной точки зрения намного проще — ведь такое уже только что совершили. Данный акт был даже важнее предыдущих похорон Дмитрия Красного. Ведь Василий Юрьевич вроде тоже побывал на великокняжеском престоле. Однако похоронное действо словно подтверждало обратное — нет, не был, потому что теперь лежит рядом, вместе с князьями не великими, а удельными. Этим особо подчеркивалось, что и отец, и сын — «птицы одного полета», оба хотели власти, но не имели ее, и вот пусть почивают «один на другом», поодаль от настоящих, главных правителей.

Можно заметить в этом и еще один, в некотором роде — ритуальный смысл. В пылу мщения Василию Васильевичу надо было показать, что вообще не было никаких великих князей по линии Юрия и по линии его наследников, а потому им всем (сколько бы их ни проявилось) уготовано только одно место на погосте во всей Москве! То есть привезли бы в Москву еще одного покойного сына Юрия — положили бы здесь же и его, в ту же могилу!

Так, по всей видимости, Архангельский собор пережил показательные похороны по отношению к семье Юрия Дмитриевича. Вернувшийся на престол племянник (как и его потомки) как будто таким образом удовлетворялся отмщением над останками своих бывших противников, превратившихся для него при жизни в самых страшных врагов…

* * *

Что же сделал, вернее, что успел сделать Юрий Дмитриевич за короткий период своего нового правления? Попробуем это установить.

Вот что пишет историк А. А. Зимин: «Даже ближайшие союзники Василия Васильевича спешили заключить с новым великим князем докончания, признать его старейшинство на Руси. В договорные отношения с ним вступили великий князь рязанский Иван Федорович и князья Иван и Михаил Андреевичи. Иван Федорович, в частности, обязывался “сложити” крестное целование к “князю” Василию Васильевичу и больше с ним в какие-либо переговоры не вступать (не “ссылатися”). То же самое обязательство содержалось и в докончании с Андреевичами.

Придя к власти, Юрий Дмитриевич решил перестроить всю систему взаимоотношений великого князя с союзниками и родичами. Рязанский великий князь отныне рассматривался им “братаничем”, т. е. племянником, а не “братом молодшим” (как его называл Василий II даже в 1447 г.). Дистанция между ним и великим князем московским увеличилась. Иван и Михаил Андреевичи должны были “иметь” его “отцом”, а он обязывался их держать “в сыновьстве”. Это уже не отношения по типу “брат старейший” и “брат молодший”. Великий князь Юрий Дмитриевич пытался сделать более решительный шаг по пути утверждения единодержавия, чем Василий II».

А кто же занял после князя Юрия Московский престол?

Почти сразу же о своем великом княжении возвестил его старший сын — Василий Юрьевич (Косой). Но в связи с этим возникал юридический, как мы бы сегодня сказали, казус. А именно:

1. У Василия Васильевича все еще оставался ярлык на великое княжение, выданный ханом-царем.

2. Если следовать логике покойного князя Юрия Дмитриевича, то по завещанию Дмитрия Донского наследником престола в Москве становится старший в роде (например, следующий по старшинству брат). А таковым являлся в данный момент именно Василий Васильевич — сын старшего сына Дмитрия — Василия I. Все остальные родственники — ушли из жизни.

3. Василий Юрьевич (Косой) не мог претендовать на Москву, будучи старшим сыном великого князя Юрия Дмитриевича просто еще потому, что тогда Юрьевичам пришлось бы признать порядок наследования по схеме «от отца — к сыну», а значит, — и признать праведность наследования престола Василием Васильевичем от Василия Дмитриевича! Для чего же тогда были все эти междоусобицы?!

4. Не оставил завещания Юрий Дмитриевич, в котором он хоть как-то распорядился бы престолом. Нам ничего не известно о таком документе (духовной грамоте) великого князя Юрия, где он бы оставлял престол кому-то из своих сыновей или родственников. Да и был ли такой документ вообще?! Или князь не собирался даже его составлять, предполагая, что великое княжение не есть удел его родных детей?!

Итак, положение Василия Юрьевича в Москве оставалось весьма трудным. Мало кто готов был подтвердить его претензии на власть. Их не приняли даже его родные братья.

А Севернорусский летописный свод 1472 года словно подытожил события столь насыщенного переменами лихолетья: «В год 6942 (1434)… Скончался князь Юрий Дмитриевич на великом княжении в Москве, а сын его, князь Василий, после отца сел на великом княжении в Москве; и княжил один месяц. Ибо князья Дмитрии помирились с великим князем и изгнали князя Василия из Москвы. Князь же великий Василий Васильевич сел на великом княжении московском в своей вотчине».

Из «Повести об ослеплении Василия II» XV столетия: «И тут подошел к нему злой раб, гордый, немилосердный мучитель Никита, взял великого князя за плени и сказал; “Ты во власти великого князя Дмитрия Юрьевича“. Тот же ответил: “Воля божья да будет “ Он же, злодей, вывел его из церкви и увез из монастыря, и посадили его в голые сани, а напротив него чернеца. И так поехали с ним в Москву, а бояр его всех похватали, прочих же всех пограбили, отпустив нагими,,. А князя великого Василия в понедельник к ночи, на мясопустной неделе, 14 февраля, привели на Москву и посадили его на Шемякином дворе, а сам князь Дмитрий Шемяка стал на Поповкином дворе, В среду на той же неделе вечером ослепили великого князя и сослали его с княгиней на Углече-поле, а мать его, великую княгиню Софью, послали на Чухлому».

* * *

Многое ли могло измениться на Руси в то время после кончины такого человека, как князь Юрий? Попробуем ответить и на этот вопрос.

Мы внесли в название этой главы такие слова, как битвы «слепых» детей, вполне намеренно. Их «слепость» была не только фигуральной, но и буквальной (связанной с реальным выкалыванием глаз). Почти 15 последующих лет двоюродные братья будут выяснять между собой отношения и биться за великое княжение. Но мы расскажем об этом кратко, так как данная история уже выходит за пределы нашего повествования.

Историк Р. Г. Скрынников пишет: «В момент смерти Юрия Дмитрий Шемяка с братом Дмитрием Красным находились в походе. По приказу отца они должны были пленить Василия II в Нижнем Новгороде, не допустив его бегства в Орду. Узнав о вокняжении Василия Косого, они немедленно обратились к Василию II с предложением о союзе».