Быть может, в это время многие уже предполагали, что дни Юрия Дмитриевича сочтены. И бояре бежали туда, где они могли бы в дальнейшем спасти свою жизнь и имущество. Ведь, по возвращении на престол, Василий Васильевич никого бы не пощадил, это все хорошо понимали и знали. То был не Юрий, доброты и справедливости от него никто бы и не ожидал.

Так и произошло затем на самом деле.

* * *

Василий Васильевич стал «звати к себе людей отовсюду». К нему вновь перебежал даже И. Д. Всеволожский. Он его принял, так как желал мести дяде. Но не простил. Потому и накажет его в ближайшее время весьма жестоко, расправится с ним физически. Но об этом чуть позднее.

А тут и в самой Москве произошло убийство. Недовольство политикой боярина Морозова достигла апогея. Дети Юрия Дмитриевича — Василий Косой и Дмитрий Шемяка считали, что именно он «учинил ту беду отцю нашему и нам», они почувствовали, что власть уходит у них из рук.

Похоже, что их непонимание с родителем достигло своей вершины. Во время ссоры во дворце Московского Кремля, прямо в сенях, братья, как утверждает летопись, самолично убили боярина Семена Федоровича.

Возможно, это убийство произошло в гневе или в результате сильного раздора, а не по специальному умыслу. Но было ясно, что князь Юрий так просто этого не оставит.

И дети великого князя побежали от отцовского гнева в Кострому…

А отец остался один, в окружении звенигородских и галичских бояр, которые также не совсем понимали мотивы поступков своего правителя.

Но они даже не предугадывали того, что, собственно, произойдет в ближайшие дни. То самое, для всех окружающих — невероятное.

Вопреки всем предположениям о дальнейших планах правителя Москвы великий князь Юрий Дмитриевич сообщил своему племяннику, что возвращает ему престол и готов заключить с ним для этого специальный договор — докончальную грамоту о непредъявлении к нему претензий в будущем.

После чего сам князь Юрий выехал из столицы и направился к ближайшему своему удельному центру — Звенигороду (или, по другим сведениям, — в Рузу).

Среди некоторых причин такого поступка князя называют то, что было «непрочно ему седение на великом княжении». Возможно, и так. Но в таких случаях временно отступают, берут перемирие, собирают силы и пр. То есть стремятся всячески упрочить свою власть. Однако Юрий поступил иначе. Похоже, им двигали какие-то другие мотивы.

Одним из них, по нашему мнению, мог стать мотив на первый взгляд «мистический», не вполне реальный и не весьма существенный. Но можно даже выдвинуть его на передний план и посчитать одним из главных.

Напомним в связи с этим историю, которую мы уже рассказали в главе седьмой данной книги — «Заступники и покровители». В изложении Жития преподобного Григория Пельшемского читатель, видимо, уже подметил некое событие, и мы вернемся к нему вновь.

По Житию старца Григория, в 1433 году, когда Василий II уже отправился в Коломну, он пошел в Москву, где встретился с великим князем Юрием Дмитриевичем, бывшим до этого его галичским покровителем. И уговорил его оставить Московский престол в пользу племянника.

Мы уже говорили ранее о теории «благочестивого княжения», которая была так близка князю Юрию еще со времен преподобного Саввы Сторожевского. И если принять текст Жития как данность, то слова Григория Пельшемского возымели удивительное действие на князя. Он последовал им буквально. Укор старца, что «не по строению Божию хочешь ты властвовать», оказался сильнее любых других убеждений.

Похоже ли это на выдумку? Ведь мы знаем, что тексты Жития преподобного Григория разнятся. В более ранних вариантах рассказа о походе старца в Москву этих слов князю Юрию — нет.

А если все же принять данный текст за основу? То, как мы уже говорили, данная история хоть и необычно, но раскрывает нам тайну отказа Юрия Дмитриевича от великокняжеского престола в Москве, после многих лет ожиданий на его получение по завещанию отца. И действительно, приоткрывается удивительная сторона его жизни, и мы видим глубину миросозерцания правителя Руси.

Вот и возможное объяснение событий. Повторимся — лишь вероятное объяснение. И не только потому, что нельзя доверять одному из вариантов текста Жития (автор данной книги как раз с большим вниманием относится к Житиям русских святых как к источникам для восстановления исторической справедливости), а и потому, что необходимы некоторые более точные и косвенные подтверждения этому факту. Ведь не случайно же появились расхождения в текстах. Так бывает, когда интерпретация событий вызывает разные мнения различных сторон…

* * *

Итак, Василий Васильевич вернулся в Москву. Беда ждала многих его врагов. Главными из них стали сыновья Юрия Дмитриевича — Василий Юрьевич и Дмитрий Шемяка. Но они были далеко от столицы. Хотя собирали силы для уже откровенной войны со своим московским врагом.

Василию следовало себя обезопасить. Лишить братьев любого сильного союзничества. Для этого, как мы уже говорили, и была заключена докончальная грамота между ним и Юрием Дмитриевичем. Уникальный документ эпохи является удивительным образцом того, как быстро на Руси могли «отцы» превращаться в «братьев молодших».

Для подписания грамоты собрались главные действующие лица великого княжества Московского на тот момент (исключая двух вышеупомянутых сыновей Юрия Дмитриевича — Василия и Дмитрия-старшего). Кроме двух главных подписантов (Василия Васильевича и Юрия Дмитриевича), участие в договоре приняли и другие. С одной стороны — другой дядя Василия II, князь Угличский Константин Дмитриевич, а также другие его двоюродные братья, сыновья покойного Андрея Дмитриевича — Можайский князь Иван да князь Верейский и Белозерский Михаил, оба — Андреевичи. Присутствовал на той же стороне князь Василий Ярославич, к тому времени уже окончательно вошедший в коалицию племянника Юрия.

С другой (Юрьевой) стороны грамоту подписал его младший сын — Дмитрий Красный. Таким образом, мы имеем исторический документ, который подтверждает реальные мирные намерения, в частности, со стороны Юрия Дмитриевича, которые бы могли привести страну к завершению любых междоусобиц. Но, как водится, не для всех законы писаны.

Когда был заключен данный докончальный договор — точно сказать нельзя, ибо дата не указана. Но скорее всего это произошло уже летом 1433 года, когда князь Юрий принял решение о передаче Москвы племяннику.

По грамоте Юрий Дмитриевич вновь признает Василия «великим князем, собе братом старейшим». Но конечно же не «отцом» или кем-то «вместо отца» (такая формула, как мы уже говорили, была в грамоте Дмитрия Донского, который призывал сыновей «вместо отца» почитать старшего брата).

Основные позиции по отношению к власти князь Юрий сформулировал абсолютно однозначно — он отдавал всё Василию безоговорочно, с подтверждением всех родственных связей семьи потомков великого князя Дмитрия Ивановича. «Имети ми тобя, великого князя, собе братом старейшем. А брату нашему молодшему, князю Костянтину Дмитриевичи), имети ему меня себе братом старейшим. А князю Ивану да князю Михаилу Андреевичем имети им меня собе дядею. А князю Василью Ярославичю имети ему меня себе дядею жо. А добра вам мне хотети везде, во всем, где бы ни было… А кто будет тобе, князю великому, друг, то и мне друг. А кто тобе недруг, то и мне недруг».