– А я думал, ты стала феминисткой, – усмехается парень с именем Крис, смотря на Ребекку.

– Ещё немного, и стану, если буду видеть тебя так часто.

– Почему тогда ты первая, кто оценивает мои фотки в сети?

– Боже, – морщится она. – Я забываю заглянуть в календарь, а ты говоришь о твоих фотках.

– Понимаю, я тоже, когда смотрю в зеркало, забываю, какой сейчас год. На меня можно вызывать полицию нравов и подавать в суд за красоту.

– Ты и есть полиция, придурок, – смеётся Джаред, пихнув его локтем.

– Да? Тогда получается, что всё под контролем. Папочка с вами.

Она грузно выдыхает и переглядывается между ними, останавливаясь на первом.

– Поверить не могу, что тебя приняли на работу туда и даже выдали оружие.

– Я самый ценный сотрудник.

– Так думаешь только ты. И кстати, феминистки – это не мужененавистницы, а те, кто за равноправие.

Я издаю смешок, а Джаред вновь пихает Криса.

– Хватит, – говорит он. – Ты ничего не оставишь мне, а я тоже скучал.

Ребекка указывает на Тома, который оставался в стороне от перепалки.

– Познакомься, он самый адекватный из них. Но, конечно, ты вряд ли оценишь, тебе по вкусу эти придурки.

С этими словами она отклоняется в сторону подруг.

Женская компания абстрагируется в сторону и занимает места за столом, шинкуя овощи, мужская остаётся у мангала, рядом с которым разбросаны стулья, явно отобранные у девушек. Я слушаю женский смех, но внимание тут же переключается.

Заворачиваю голову назад и вижу Лизи, впереди который бежит парочка мелких. Взгляд тут же цепляется за девчонку, которая возникает рядом и обвивает ногу отца ручками. Её небесно-голубые глаза особенно выделяются на фоне каштановых волос и густых темных ресниц. Не сдерживаю улыбку, когда отцовская ладонь взъерошивает её волосы и она отлипает от него, направляясь за братом в сторону детской площадки. Они одновременно похожи и не похожи. Задаюсь очередным вопросом, каким чудом ей перепал оттенок голубых глаз, у родителей и брата они совершенно точно карие. Чертовски жаль тех парней, которые будут крутиться вокруг неё. Им заранее не повезло. Уже сейчас её брат ломает автомат с шоколадом, дальше он будет ломать чьи-то руки. Клянусь всем на свете.

Не иначе, как чудом, рядом с ними возникает третий. Они чем-то похожи. Каштановые волосы, серо-голубые глаза и примерно двухгодовалый возраст. У меня тут же возникает вопрос, который задаю:

– А это…

– Мой, – кивает Том, понимая ход моих мыслей.

– Черт, – смеюсь, наблюдая, как парни носятся по площадке и озорно смеются. – Он неуловимый мститель.

– Так и есть. Это что-то вроде проклятия.

Падаю на спинку стула и улыбаюсь, продолжая наблюдать за троицей. Теперь уже парни разместились по обе стороны от качелей с девчонкой и помогают её раскачивать.

Я обращаюсь к Джареду:

– Твоя дочь выиграла генетическую лотерею?

– Она похожа на лучшего друга Лизи, – смеётся Крис, за что получает вспышку гнева в глазах друга, а следом подзатыльник. Тонкий намёк понят, и я смеюсь. Если бы они не были лучшими друзьями, вероятно, у парня могла уже отсутствовать челюсть за подобные изречения.

– Заткнись, он гей.

– Ладно, это на фоне их дружбы, – продолжает Крис. – Вроде электромагнитных волн.

Женская компания весело хохочет, и я переключаюсь на них. Улавливаю этот смех уже который раз. Они периодически избивают поверхность стола и падают друг другу на плечи, издавая что-то наподобие хрюканья. Но спустя секунду всё меняется. Вся четверка склоняет голову на левый бок и лупит глаза в экран ноутбука, отложив в сторону овощи.

– Вот же черт, а так можно? – ахает Алекс. – В смысле, это вообще возможно?

– Наверно, если он занимался гимнастикой, – хмурится Лизи, а вот у Ребекки широкая улыбка, с которой она пялится в экран, четвёртая девушка с именем Ками лишь внимательно следит за происходящим.

– Боже, да он чертов акробат!

– Там слишком мало места, он не поместится, – недоверчиво говорит Ками.

– Клянусь, они смотрят порнуху, – говорю я, не отводя взгляд, но сообщая об этом парням.

– Не может быть, – отрезает Крис, завернув голову в их сторону. – Сомневаюсь.

– Просто посмотрите на их лица.

– Да там какая-нибудь хрень, Ками не будет смотреть.

– Кажется, ты плохо знаешь свою жену.

– Да он… огромный! – восклицает Ребекка. – Такого не бывает, это же не день благодарения!

– Только посмотрите на них, – посмеиваюсь я.

Вся четверка улыбается экрану, не пытаясь отвести глаза.

– Твою мать, – фыркает Джаред, бросив щипцы в сторону.

Он несётся в сторону девушек, как на пожар, над чем начинаю смеяться. Я не знаю, что они могут смотреть, но, когда слушаю подобное, в голове рисуется только одна картинка.

Парень склоняется над ноутбуком и заглядывает в экран.

– Серьёзно? – ворчит он.

С непониманием и замешательством на лице, его жена поднимает глаза. Следом за ней это делают другие девушки.

– Что?

– Вы смотрите гребаные фокусы?

– А что должны?

– Нихрена.

Он отталкивается от стола и шагает в обратном направлении.

– Фокусы, – бубнит он, вновь переворачивая стейки. – Они смотрят гребаные фокусы, где какой-то чувак гнётся, как пластилин.

– С элементами порнухи? – улыбается Крис, пока я от души хохочу, чувствуя взгляд Ребекки на себе.

– Давай, вытаскивай! – требует у экрана Алекс, из-за чего я начинаю смеяться ещё громче, ко мне подключается Крис. Мы оба гогочем, закинув головы к небу.

– Купер, у тебя крыша поехала? – изогнув бровь, интересуется его жена.

– Только послушайте себя со стороны, – запыхается он, избивая подлокотник ладонью.

Женская компания переглядывается между собой, на лице каждой непонимание. Интересно, какая реакция была бы с их стороны, если бы от нас звучало что-то похожее. Кроме того, не понимаю, что Джареда смущает больше всего: что его жена смотрит фокусы или то, что не смотрит порнуху, но выглядит всё смешно. Это ревность или огорчение?

– Я бы удивился, если бы он вытянул собственный член из шляпы, но там был просто большой кролик, который не должен был влезть в эту хреновину.

– Отлично, – выдыхает Том. – Это могло быть… не знаю, бредом наверно.

– Каким? – усмехаюсь я. – Ну посмотрит она, возможно, что-то подцепит полезное, будешь в восторге.