Они возобновились весной 216 г. до н. э. К этому времени братья договорились о том, что Гней возглавит сухопутную армию, а Публий примет командование флотом. Готовился к предстоящей кампании и Гасдрубал, но у него возникли трудности с получением подкреплений. Поэтому он укрепился в труднодоступной местности подальше от Таррагоны и ждал, когда к нему подойдут из Карфагена 4000 пехотинцев и 500 всадников. К тому же именно в это время случилось массовое дезертирство корабельных начальников, которым Гасдрубал не мог простить позорного поражения у устья Ибера. Опасаясь репрессий со стороны командующего, капитаны покинули свои суда, стоявшие в гавани Нового Карфагена, и убежали в земли племени тартесиев. Там им удалось подбить племенную знать к выступлению против Карфагена, и Гасдрубалу вновь пришлось воевать не с римлянами, а с испанцами.

Около города Халба карфагенская армия атаковала иберийцев. Гасдрубал разобрался в обстановке и направил на вражеский лагерь мобильные войска, а конницу распустил по окрестностям. Пока легковооруженные пехотинцы отвлекали находившихся в лагере воинов, кавалеристы перебили в полях массу испанцев, занимавшихся сбором продовольствия. Нанеся противнику значительный урон, Гасдрубал отвел армию на высокий холм и засел там за наспех возведенными земляными укреплениями. Карфагенский командующий хотел победить с минимальными потерями, поскольку впереди предстояли жестокие бои с римлянами. Произошло несколько мелких стычек, но карфагеняне по-прежнему оставались в укрепленном лагере.

Видя, что противник не двигается с места, вожди тартесиев осмелели и взяли штурмом город Аскуя, где находились запасы продовольствия пунийцев. После этого испанцы стали разорять сельскую местность, их отряды вновь разбрелись по окрестностям, и Гасдрубал понял, что наступил удобный момент для атаки. Спустившись с холма, карфагенская армия двинулась к расположению испанцев. Увидев наступление противника, иберийские воины схватились за оружие и без всякого порядка устремились в бой. На выходе из лагеря произошла давка, поскольку испанцам хотелось как можно быстрее выбраться в поле и вступить в бой с врагом. Отряды тартесиев бросались в битву каждый сам по себе, не соблюдая боевого порядка, а карфагенская пехота наступала монолитным строем, прикрывшись большими круглыми щитами и ощетинившись копьями. С флангов иберийцев атаковала кавалерия Гасдрубала, и вскоре испанское войско было окружено. Взяв противника в кольцо, карфагеняне начали методичное избиение тартесиев. Бойня продолжалась до вечера, остатки испанского воинства разбежались по лесам и горам, а на следующий день всё племя капитулировало перед победоносным карфагенским полководцем.

Гасдрубал решил воспользоваться удобным моментом и выступить против Сципионов, но неожиданно получил приказ от карфагенского правительства вести армию в Италию на помощь Ганнибалу. Это спутало все планы командующего. Он прекрасно понимал, что стоит ему покинуть Иберийский полуостров, как среди испанских племен начнутся смуты и волнения, а многие вожди перейдут на сторону римлян. Поэтому Гасдрубал написал в Карфаген письмо, где высказал свои соображения по поводу последствий, к которым может привести его уход из Испании. Полководец обратил внимание на то, что «если он действительно двинется с места, то не успеет перейти Ибер, как вся Испания будет римской. У него нет ни войска, ни вождя, которого он оставил бы вместо себя, а у римлян здесь такие полководцы, что и он едва ли смог бы устоять даже при равенстве сил. Если в Карфагене хоть сколько-нибудь думают об Испании, то пусть пришлют ему преемника с сильным войском; и если даже все пройдет хорошо, то хлопот тому все-таки хватит» (Liv. XXIII, 27).

В Карфагене внимательно изучили послание Гасдрубала. Не желая отказываться от нового похода в Италию, правительство отправило в Испанию военачальника Гимилькона с армией и флотом, поручив ему отражать натиск Сципионов. Приказ Гасдрубалу остался в силе. Но Гимилькон проявил себя предусмотрительным полководцем. Оказавшись в Испании, он приказал вытащить корабли на берег, оставил армию в укрепленном лагере, а сам с отрядом отборной кавалерии поспешил на встречу с Гасдрубалом. Передав Баркиду волю властей Карфагена, Гимилькон принялся расспрашивать Гасдрубала о ситуации на Иберийском полуострове и о том, как надо вести боевые действия в местных условиях. Получив все необходимые наставления и инструкции, Гимилькон благополучно вернулся в расположение своих войск, а Гасдрубал, собрав дань со всех окрестных племен, повел армию на север. Командующий знал, что на пути в Италию ему придется действовать не только силой оружия, но и подкупом, а потому не упустил шанса в последний раз пополнить свою казну.

Весть о том, что Гасдрубал повел армию в Италию, не на шутку перепугала Сципионов: «Ганнибал один замучил Италию, а если к нему присоединится Гасдрубал с испанским войском, то римскому государству придет конец» (Liv. XXIII, 28). Братья спешно объединили легионы и решили любой ценой не допустить прорыва карфагенской армии на Апеннинский полуостров, где свирепствовал Ганнибал. Римляне перешли Ибер. Не желая до поры до времени вступать в открытый бой с Гасдрубалом, решили атаковать его союзников и тем самым задержать в Испании. Сципионы взяли в осаду сохранивший верность карфагенянам город Иберу, но Гасдрубал не стал выручать союзников, а вторгся на земли, находившиеся под властью римлян. Сципионы сняли осаду города и устремились за Гасдрубалом.

Карфагенский командующий сразу же понял, что судьба дает ему шанс одним ударом покончить с обоими римскими полководцами. Поэтому Гасдрубал остановил движение армии и приказал разбить лагерь. Разгромив Сципионов, он мог спокойно идти в Италию, оставив Гимилькона наводить порядок среди испанских племен. Гасдрубал не сомневался, что как только римляне будут разгромлены, то их испанские союзники сразу же перейдут на сторону Карфагена. Сын Гамилькара сознательно поднял ставки, надеясь решить судьбу Испании и Италии одним сражением. Но всё это понимали и братья Сципионы.

Лагеря двух враждующих армий находились на расстоянии пяти миль один от другого, и практически каждый день между передовыми отрядами происходили мелкие стычки. Наконец как римским военачальникам, так и карфагенскому полководцу надоело состояние неопределенности, и они вывели свои армии на поле боя.

Сципионы развернули свои войска в классическом построении в три линии – гастаты, принципы и триарии, на флангах поместили конницу, а велитов разместили перед фронтом и в промежутках между манипулами. Гасдрубал в центре боевых порядков поставил иберийских воинов, левый фланг прикрыл ливийскими копейщиками и наемниками, а справа выстроил карфагенскую пехоту. Вместе с ливийцами встали нумидийские всадники, имеющие по две лошади, они должны были в разгар битвы пересесть на свежих коней и нанести удар по измотанному боем врагу. Остальная кавалерия прикрывала отряды пунийцев.

Бой начался столкновением иберийской пехоты с гастатами. Противники сблизились, забросали друг друга копьями, после чего сошлись врукопашную. Одновременно пошли в атаку отряды ливийских копейщиков и карфагенской