Настойчивость Рэнд на важности капитализма лежала в основе её привлекательности для либертарианцев, поскольку это было одной из составляющих большей нравственности, необходимой, по мнению либертарианцев, для их движения. Само по себе либертарианство говорило о свободе, невмешательстве в чужие дела и о том, что бесплатный сыр – только в мышеловке. В одном из первых выпусков SIL News был задан вопрос: «Основой этой философии является радикальная позиция по отношению к свободе… И тут важно задать очень серьёзный вопрос. После свободы… что будет дальше?»[557]. Именно такая философская дыра и делала либертарианцев блестящими партнёрами консерваторов. Традиции и религия подавали голос там, где либертарианство замолкало. Когда либертарианцы отвергли консерватизм, им нужно было найти что-то взамен.

Многие эту роль отводили объективизму. Нравственность Рэнд скрепляла, поскольку основывалась на либертарных свободах, подчёркивавших важность рациональности, личных интересов и капитализма. В SIL News полагали: «Некоторые ценности для человека правильны, некоторые – нет. Некоторые несут ему пользу, некоторые – вредят. Оставлять человека наедине с его прихотями… «поступать в соответствии с собственными интересами»… такой подход сам по себе не способствует достижению благосостояния»[558]. Руководствуясь позицией журнала, начинающий журналист Роберт Бидинотто потряс всех присутствующих на ежегодной либертарианской конференции на Восточном побережье своей подстрекательской речью относительно хиппи и употребления наркотиков. Бидинотто, тогда бывший анархистом, тем не менее утверждал, что рационалистские принципы Рэнд были подходящей основой для либертарианства. Объективизм позволил ему на основании моральных принципов бросать камни в других, даже несмотря на то, что сам он был сторонником полной политической свободы[559].

Нельзя сказать, что вокруг объективизма и Рэнд не было противоречий в либертарианских кругах. Вездесущность Рэнд делала её удобной мишенью для недовольных и едких либертарианцев. В неодобрительной статье SIL News заметил новый феномен – «антирэндийские настроения» или распространённую среди либертарианцев практику «получения явного психологического удовольствия и уважения от публичных пренебрежительных комментариев и комичных двусмысленных выражений об Айн Рэнд либо от употребления определённого объективистского жаргона». Хотя в отношении объективизма действительно могут быть «комичные аспекты», новостное издание заявило, что выделять Рэнд в качестве объекта насмешек было неприемлемо, поскольку она оставалась «источником» либертарианства.

Более существенно то, что патриотизм Рэнд и её почтение к отцам-основателям были противоречивы в рамках движения, считавшего Конституцию документом принуждения (потому что она провозглашала свою сферу полномочий даже над теми, кто её не подписывал)[560]. Мнение Рэнд о запуске «Аполлона-11» в глазах многих стало воплощением этого противоречия. В «Объективисте» она рассказывала о том, как её пригласили наблюдать за запуском ракеты в качестве особо важной гостьи. В сопровождении кучи людей почти за 3 мили от места запуска Рэнд была преисполнена благоговения. «Аполлон-11» был «конкретизированной абстракцией человеческого величия», и, глядя на взлёт ракеты, она испытывала «чувство не просто триумфа, но нечто гораздо большего: чувство, что движение белого луча света было единственно важным во всей Вселенной»[561]. Это был мастерски написанный текст, ставший одним из любимых самой Рэнд.

Читая её отчёт, Джером Таккилл не верил своим глазам. В «Рациональном индивидуалисте» он спрашивал: «Неужели Айн Рэнд стала частью системы в новой роли «придворного интеллектуала?» По мнению Таккилла, НАСА было кучкой «бандитов, распоряжавшихся миллиардами долларов, украденных у налогоплательщиков, возможно, «рациональных» бандитов, стремившихся совершать величайшие технические подвиги, но тем не менее бандитов»[562]. Либертарианцы могли смириться с тем, что Рэнд поддерживала ограниченную функциональность правительства, но из-за похвал деятельности НАСА её антиэтатизм начал казаться надуманным, тем, что можно проигнорировать, когда это удобно. К тому же эта статья не была единственной. «Аполлон-11» стал вдохновением, духом времени, по мнению Рэнд, которая ещё несколько лет раз за разом будет упоминать о запуске ракеты.

Что либертарные критики упустили из виду касательно «лунной поездки», так это то, что восторг Рэнд от «Аполлона-11» был связан с её постоянным беспокойством о регрессе Соединённых Штатов до уровня Петрограда приблизительно 1920 г. Её страхи оживились благодаря появлению движения за защиту окружающей среды, которое она расценивала как жестокий атавизм, затягивавший человечество в каменный век. На своём выступлении в Ford Hall Forum в 1970 г. она раскритиковала экологизм, назвав его «антипромышленной революцией». Она представляла себе мрачное будущее, когда каждый представитель среднего класса будет по утрам заваривать себе кофе на газовой плите, потому что электрические кофейники будут запрещены, и по два с половиной часа будут кататься на городских автобусах, потому что машины теперь тоже находятся под запретом. «Жёны будут каждый день стирать подгузники вручную так же, как и все остальные вещи, так же вручную мыть посуду – всё вручную, потому что не будет такой потакающей эгоизму роскоши, как стиральные или посудомоечные машины». Как обычно, Рэнд не была готова принять ценности этого политического движения такими, какие они есть, потому что была уверена в наличии тайного плана, лежащего в его основе. «Чистый воздух не является для экологистов ни проблемой, ни целью… Любители природы хотят уничтожить технологии и не допустить прогресса», – уверяла она своих слушателей[563].