– Папа, ну, пожалуйста, мы не хотим сегодня возвращаться на занятия, – попросил Пирс.

У Чарльза сегодня на вторую половину дня было намечено свидание с Марианной Рэдфорд, так что выполнить их просьбу было невозможно.

– Простите, дети, но только не сегодня. К тому же Пирс уже скоро закончит заниматься с гувернанткой. И на несколько лет уедет в школу, в Англию.

– А почему он не может ходить в школу здесь, в Кастлуэсте? – спросила Пруденс. – Тогда ему не пришлось бы уезжать от нас и он каждый вечер возвращался бы домой, как все местные дети.

– А теперь слушайте меня внимательно, дети. Вы должны на всю жизнь запомнить и никогда этого не забывать – вы во всех отношениях не такие, как местные. У них свой мир, у нас – свой.

– Да, папа, – сказали они хором и, подойдя к автомобилю, забрались оба на переднее сиденье рядом с ним.

– Вот что я вам скажу, – продолжил Чарльз, взъерошив Пирсу волосы. – Если вы улизнете из дома завтра утром после завтрака, вы сможете провести целый день со мной. Мы поедем на рыбалку и поохотиться.

– О, спасибо, папа! – радостно воскликнули оба. Они обожали компанию Чарльза. У него не было никаких правил и ограничений, и с ним они могли делать все, что угодно.

Внезапно Чарльз заметил идущую по улице Викторию и окликнул ее:

– Виктория!

– Всем привет! – сказала Виктория, переходя дорогу им навстречу.

– Выехала за покупками? – спросил Чарльз, глядя на ее корзинку, полную продуктов.

– Да, просто нужно было кое-что купить. Здравствуй, Пруденс. Здравствуй, Пирс.

Дети уставились на нее, не проронив ни слова в ответ.

– А где же Гаррисон? – спросил Чарльз, оглядываясь по сторонам.

– Он приедет попозже, чтобы забрать меня. Просто я закончила со всем раньше, чем ожидала.

– В таком случае мы подбросим тебя домой, – предложил Чарльз.

– Ты уверен? – засомневалась Виктория.

– Конечно. Дети, пересаживайтесь на заднее сиденье и пустите вашу тетю вперед. – Пруденс с явной неохотой села назад, смерив Викторию сердитым взглядом, когда та села рядом с Чарльзом и автомобиль тронулся.

Арабелла зашла в комнату к Пруденс, чтобы пожелать ей спокойной ночи.

– Мама, а нам обязательно должна нравиться тетя Виктория? – спросила Пруденс, когда Арабелла поцеловала ее.

– Нет, вам никто не должен нравиться обязательно, если вы сами того не хотите. А что?

– Просто папа говорит, что мы должны любить тетю Викторию.

– Правда? Он такое сказал? Ну, ничего вы не должны. К тому же она вам не родная тетя, а просто жена вашего дяди.

Пруденс счастливо заулыбалась.

– Хорошо, тогда я, пожалуй, выбираю не любить ее.

– У тебя есть какие-то конкретные причины на это?

– Мне не нравится, что она отвлекает папино внимание от нас на себя.

– Что, правда?

– Да. Например, сегодня мы встретили ее в городе, и она заставила нас с Пирсом пересесть назад, чтобы она могла сесть рядом с папой.

– И куда вы ее отвезли? – Арабелла села к дочке на кровать.

– Мы подвозили ее домой. А потом она пригласила папу посмотреть какие-то картины, которые она купила, и мы с Пирсом целую вечность сидели в машине и ждали, когда он вернется. Я думаю, что она эгоистка.

– А… а ваш дядя Гаррисон в это время тоже был дома?

– Нет, она сказала, что он уехал на охоту.

Арабелла быстро улыбнулась и наклонилась, чтобы поцеловать ее.

– Хорошая девочка. А теперь сразу спать.

60

Феннел расхаживал между столами, расставленными на первой террасе парка для приема на открытом воздухе, которые были укрыты белоснежными скатертями, спадавшими до самой земли.

Сюда от дома по лестнице спустилась Арабелла, одетая во все белое и с белым кружевным зонтиком в руке.

– Прекрасный день для приема на воздухе, ваша светлость, – сказал Феннел.

Согласившись, она остановилась, любуясь блестящей синей гладью раскинувшегося внизу озера.

По ступеням к ним спустился Чарльз, который был одет в белые фланелевые брюки и полосатый блейзер.

– Мы готовы, Феннел? – спросил он.

– Думаю, теперь мы с уверенностью можем сказать – да, мы готовы, сэр, – ответил дворецкий.

– Что за чудо эта погода! Она мне так напоминает Южную Африку! – сказала Марианна, целуя Чарльза в щеку. – Помните, Чарльз, вы обещали сегодня поиграть со мной в теннис? Не возражаете, леди Армстронг, если я похищу его у вас?

– Вы наша гостья. А сама я все равно никогда не играю в теннис, – ответила Арабелла.

– Да, я слышала. – Марианна бросила на нее пренебрежительный взгляд и, взяв Чарльза под руку, увела его к теннисному корту.

Вскоре после этого приехали Гаррисон с Викторией.

– Прости, что опоздали, – сказала Виктория, целуя Арабеллу в щеку. – Мы прокололи шину в нашем автомобиле.

– Вот о чем никогда не приходится беспокоиться, когда имеешь дело с лошадьми, – заметила Арабелла.

– Ну, на экипажах сейчас тоже есть шины, Арабелла, – возразила Виктория, которая уже устала оттого, что у Арабеллы всегда заготовлен ответ на что угодно.

– Виктория, ты сегодня, как всегда, прекрасно выглядишь, – торопясь ей навстречу, тепло поприветствовал ее Чарльз. Обняв обеими руками Гаррисона и Викторию, он увел их от Арабеллы. – Мне нужен ваш совет в одном деле. Что вы думаете об инвестициях в акции производителя автомобилей? Я считаю, что в течение ближайших десяти лет в Ирландии будет ездить на машине каждый.

На приеме появился и Джеймс, который теперь неловко улыбался и кивал гостям. Взяв чашку чая, он спустился по следующему пролету лестницы на вторую террасу, где было поспокойнее. Здесь он остановился, попивая свой чай и глядя на озеро.

Заметив его, Виктория тоже взяла свой чай и направилась вниз по ступенькам к нему, пройдя по пути мимо Пруденс, Пирса и других детей, игравших в какую-то игру.

– Так необычно встретить тебя на одном из мероприятий Чарльза, – с улыбкой заметила она Джеймсу.

Тот взглянул на нее и скривился:

– Я человек подневольный. Чарльз настаивал, чтобы я пришел.

– Но ты ведь не всегда выполняешь приказы Чарльза, не так ли? – спросила она.

– Раньше – нет, но теперь он лорд Армстронг и хозяин здесь, ты ведь сама все знаешь.

Она сочувственно улыбнулась ему:

– Неужели мы действительно настолько плохие, чтобы с нами нельзя было провести несколько часов вместе?

– О, только не ты, Виктория! – замотал он головой. Со времени ее приезда он много раз общался с ней и находил ее чрезвычайно милой. – Но вот все остальные – это настоящая заноза в заднице.