о том, как буду замуж ее отдавать. Страшно сказать: начинаю понимать Генерала. Только представлю, что левый ублюдок на мою дочку слюни пускает, так кровь и бурлит, убить охота. А левым ублюдком будет любой, вот абсолютно любой мужик, которого не одобрю.

- Тимур, ты же закрыл оружейную комнату? - спрашивает Ника и обеспокоенно оглядывается. - Тагир опять пропал. Тагир! Сынок! Вернись к нам!

Наш сын постоянно к опасным штукам тянется, но еще ни разу не поранился. Удача от природы дана, а еще умение владеть оружием. Только моей богине это не объяснить.

Она волнуется. Переживает. Ищет пацана взглядом.

Раздается жуткий грохот.

Мы мчимся на звук.

Даже я напрягаюсь и бегу, не чувствуя ног. Залетаю в оранжерею первым, бросаю взгляд вперед и заливаюсь хохотом.

- Тимур, - бормочет Ника, залетая следом. - Тимур, что там?

- Тагир решил сделать ремонт.

Звук не стихает. Наоборот нарастает. Бум, бум, бум. Оглохнуть можно. Барабанные перепонки реально лопаются.

Вероника столбенеет. Кусает губы, крепче прижимает Лизу к груди, прикрывает ей ушко ладонью, а потом улыбается, облегченно выдыхает.

Тагир дубасит мраморный пол молотком, потом отбрасывает орудие в сторону. Вид у него до жути довольный.

- Ма! - к Нике оборачивается. - Мама, смотли!

Разговорился. Пацаны обычно позже болтать начинают, но наш во всем стремится быть первым. Он собирает мелкие осколки плиты, подбегает к матери, протягивает их.

- Блестит, - от улыбки светится. - Сокловища!

- Спасибо, сынок, только больше не надо хвататься за молоток.

Ника передает нашу малышку няне, принимает подарки от Тагира.

- Там, там еще есть, - бормочет мальчик и снова бежит к расколоченным плитам.

- Тимур, - шипит моя богиня. - Забери тот чертов молоток.

- Не ругайся, - хмыкаю.

И выполняю ее требование прежде, чем пацан успевает захватить новую игрушку. Тагир хмурится, топает ногой, а потом опускается на колени и начинает молотить кулаком по мрамору.

- Сокловища, - повторяет упрямо. - Смотли!

Дьявол.

Я присаживаюсь рядом с ним. Отбрасываю обломки подальше. Отстраняю сына от занятия.

- Стоп, - говорю я.

Он издает недовольный звук, но подчиняется.

- Здесь и правда что-то есть, - бросаю задумчиво.

- В смысле?

Ника подходит ближе.

- Сама погляди.

Потемневшее железное кольцо выглядит будто ручка, открывающая потайной ход. Дергать за нее бесполезно. Сверху все выложено мрамором, надо сперва разобрать старинные плиты.

- Разве тут не меняли пол? - удивляется Ника.

- Нет, хорошо сохранился.

Я приказываю рабочим снять плиты. До последнего отказываюсь верить в безумную догадку, осознаю правду, лишь оказавшись посреди сокровищницы.

- Тимур, - пораженно шепчет Ника.

- Видишь, я реально дарил тебе полную херню, - усмехаюсь. - Изумруды и бриллианты выглядят жалкой мелочовкой. Вот, где всегда скрывалось реальное богатство.

- Это вообще настоящее?

- Я приглашу ювелира, пусть оценивает.

- Да тут месяц нужен, если не год, - бормочет она, оглядываясь по сторонам. - Я как будто попала в сцену из фильма, в котором авантюристы находят тайный клад.

- Не спорю, - говорю и заключаю ее в объятия. - Примерно так и есть. Но я бы предпочел кино погорячее.

- Тимур! - смеется она.

Кайф.

- Какого героя ты хочешь представить на моем месте? - иронично выгибаю бровь.

- Тебя, - заявляет, не думая. - Ты мой герой.

- А ты моя, - выдыхаю в ее губы. - Одержимость.

И дикость. И бешенство.

Любовь.

КОНЕЦ