– Карета сошла с Пути и летит к Верфи, миледи, – доложила Изабелла.

– Карета? Что ж, отлично. Как скоро она будет здесь?

– Примерно через час, миледи, – прикинул на глаз скорость экипажа Эдуард. Судя по всему, «седло» у гостя было из новых, быстроходных.

– Встретим ее наверху, – решила леди Александра.

– Мне тоже можно, миледи? – спросила Изабелла.

– Можно, – позволила графиня. – Стоп, куда вы? – остановила она поспешившую вскочить девушку. – Слышали, что сказал сэр Эдуард: час лета! Следите пока за обстановкой – вдруг за час еще кто-нибудь появится.

– Да, миледи, конечно, – кивнула Изабелла, вновь усаживаясь к экранам.

– А пока давайте-ка лучше выпьем чаю! – неожиданно предложила леди Александра и, не дожидаясь, пока кто-то одобрит ее идею, крикнула в сторону дверей: – Любезнейший, чаю нам подайте!

Через пять минут, поднимая к губам фарфоровую чашечку, она почти половину расплескала на пол, но, кажется, даже не заметила этого.

* * *

Бронеколпак «седла» отошел вверх и назад, и через борт устало перевалился сэр Фидиппид, один из бывших подопечных Эдуарда по учебной команде. Припав на колено, рыцарь ухватился рукой за посадочную опору и с усилием поднялся.

– Ну? – спросил Эдуард. – Что?

– Радуйтесь, мы победили, – выдохнул гонец.

– Вы ранены, милорд? – метнулась к нему Изабелла.

– Пустяки, – отмахнулся свободной рукой сэр Фидиппид. Затем запустил ее за пазуху, извлек оттуда смятый конверт и, найдя глазами леди Александру, протянул его ей. – Доклад сэра Нормана, миледи.

Графиня, стоявшая в трех шагах позади Изабеллы, даже не пошевелилась. Она вообще смотрела не на гонца, а на дверь кареты за его спиной – Эдуард понял это, когда взял конверт из руки сэра Фидиппида и попытался отдать его леди Александре.

– А что Чужие? – спросила тем временем гонца Изабелла.

– Чужие? – хмыкнул тот. – Сущие бестии эти Чужие! Облепляют Дракона, как мураши медведя, и ведь заваливают! Ушли Чужие, – сообщил он наконец то, что и хотела услышать от него девушка. – Как генеральное сражение закончилось, так и ушли, только их и видели. В Столицу мы уже без них шли.

Пока рыцарь произносил сию речь, дверца кареты позади него открылась, и на металлический пол ступил человек в длинном белом плаще – такие, как знал Эдуард, в Столице носила королевская Стража.

– Миледи! – склонив голову приветствовал он леди Александру.

– Сэр Аскольд, – с легким удивлением отозвалась графиня.

– Миди! Миди Аля! – из кареты каучуковым мячиком выпрыгнула девочка лет трех в пышном голубом платьице. Запутавшись ножками в юбках, чуть не упала, но удержалась, ухватившись рукой за край белого плаща рыцаря, тут же отпустила его и бросилась к графине.

– Вика! – выдохнула леди Александра.

– Миди! Вика летать – да! – заявила девочка. Графиня опустилась на корточки, и малютка с разбегу уткнулась носиком ей в грудь. Обняв обеими руками, леди Александра прижала девочку к себе. – Вика летать – да! – повторила та. – Миди!

– Вика…

Ни до, ни после этого момента Эдуарду ни разу не приходилось видеть, как плачет железная графиня де Тэрако.

Светловолосый человек в черном одеянии с белой вставкой на стоячем воротнике сидел, склонившись над толстой книгой в потертом кожаном переплете, когда в комнату, где он находился, прямо сквозь неотштукатуренную каменную стену вошла девочка лет четырнадцати, обладательница роскошных каштановых кудрей, мягко спадавших на плечи. Вошла неслышно, но хозяин тут же почувствовал ее присутствие, оторвался от изучаемого фолианта и поднял глаза на гостью. Несколько секунд он внимательно смотрел на нее исподлобья – без страха или удивления, скорее с интересом книгочея-энтомолога, нечаянно обнаружившего у себя на подоконнике редкую букашку, о которой раньше лишь читал в трудах маститых коллег, затем кивнул.

– Ну, здравствуй, Князь.

– Здравствуй, Патриарх, – ответила девочка.

– Всего лишь Местоблюститель, – покачал головой человек в черном. – Да и то лишь потому, что не нашлось никого более достойного.

– Вовсе никого не нашлось, – кивнула гостья. – Но Белый Трон тебя принял.

– Думаю, он принял бы любого брата Церкви. А может быть, даже любого человека.

– Интересно, принял бы он меня? – с улыбкой спросила девочка. – Во мне все еще так много человеческого…

– Это ненадолго, Князь.

– Я знаю, Местоблюститель.

– Зачем ты пришел сюда? – задал вопрос человек в черном. – Храм – не лучшее место для тебя, кем бы ты ни был раньше.

– Попрощаться, наверное, – ответила гостья. – И еще: спросить кое о чем.

– Ну так спрашивай, – развел руками хозяин. – И прощайся.

– Скажи, Франц – можно я по старой памяти буду называть тебя так? – так вот, скажи: ты в самом деле веришь, что нынешнее устройство Нового Мира – наилучшее?

– Наилучшее для кого, Саша? – усмехнулся Местоблюститель, в свою очередь, называя гостью человеческим именем. – Для людей? Для Драконов? Для детей Улья?

– Ты сам человек, Франц – и в этом по меньшей мере половина ответа. Уж я-то это знаю.

– Тогда отвечу так: нынешнее устройство способно обеспечить нам мир. Не навсегда, но надолго. Может быть, на сто лет.

– Сто лет мира, Франц? Мы в самом деле говорим о людях?

– Почему нет, Саша?

– Хотя бы потому, что ты оставил им две Верфи разом. Зачем?

– Я всего лишь одинокий человек, сидящий в темном сыром подземелье на захолустной планете, – пожал плечами хозяин. – К тому же мне мешали. Активно мешали. А мои возможности влиять на события и без того весьма ограниченны.

– Скромничаешь, Франц!

– Вовсе нет. Например, я просто не предвидел, что наследник Гнезда сядет на Черный Трон Второй Верфи, и та вновь проснется.

– Я была на коронации, – доверительно сообщила Саша. – Инкогнито, разумеется – хотя графиня де Тэрако, кажется, что-то все же заподозрила. Мальчик чудесен, весь в отца. Кстати, царствовать он будет под именем Эдуарда Первого.

– Да, я знаю, – кивнул Местоблюститель.

– Ну хорошо, допустим, сто лет, а что потом? – спросила девочка, возвращаясь к прежней теме.

– Потом начинается неопределенность. Мы же оба знаем, кто и почему пытался мне помешать, откуда исходит настоящая угроза Новому Миру и зачем на самом деле был возведен Барьер между ним и Миром Ветхим.

– Ждали, что он рухнет несколько лет назад.

– Кто-то ждал, а кто-то действовал. На этот раз Барьер устоял, и опустевший Храм, если задуматься, не такая уж высокая цена за это. В следующий раз проблему придется решать уже другому поколению. Человеческий век короток, я не дождусь.