– Ушли – и ушли! – довольно резко перебила девочку Октавия. – Зачем вы теперь вернулись, Князь?

– Я ведь уже сказала, – ничуть не обиделась на ее вызывающий тон Саша. – Поговорить. Предложить вам кое-что. Ну и, конечно же, попросить кое-что взамен – ведь это же так по-человечески! А во мне, не поверите, все еще так много от человека!

– И что же вы хотите нам предложить? – задала вопрос «глава».

– Помощь, разумеется. Помощь, которая обеспечит вам победу в вашей войне. Ну и еще кое-то в придачу.

– А что желаете получить взамен? – продолжила допрос Октавия.

– О, сущую мелочь. Фрагмент Улья, хранящийся в Протекторате Туллия. На Флоре, – добавила она, повернувшись к Александре, словно решив, что старое название планеты скажет той больше. – Без него все, что бы мы Трое ни сделали, будет вполовину.

– Протекторат Туллия под властью Белого Пламени, почему же вы пришли к нам, а не к ним? – спросила «глава».

– Вероятно, потому, что во многом я все еще прежняя девочка Саша, – пожала плечами гостья. – Симпатизирую той, которая пустила меня прогуляться босиком по траве и дала хлеб, чтобы покормить рыб в канале. И держу зло на тех, кто убил сэра Гуго, освободившего меня от рабства, а также Кристину, Бетти, леди Матильду и многих других – а ведь это именно тем злодеям наследует ныне Белое Пламя. Я знаю, что все это тлен и скоро исчезнет без следа, но пока я – это я, и поэтому я здесь.

Кажется, Октавия собиралась что-то возразить или, быть может, задать очередной вопрос, но ее опередила решившая взять инициативу в свои руки Александра.

– Какую помощь вы можете предложить нам… Саша? – спросила она.

– Военную, графиня. Военную.

– Какую именно?

– Орду, графиня. Сто тысяч детей Улья, которые вступят в битву на вашей стороне.

– Чужие не разбирают, где чья сторона! – бросила Октавия, вновь вмешиваясь в разговор. – К тому же у вас больше нет детей, Князь! А Улей под непрестанным надзором Владык!

– Надзор не проблема, – чуть поморщилась Саша. – Теперь, когда нас снова Трое, обещанные мной сто тысяч способны родиться в единый миг – тех трех Драконов, что стерегут Улей, сметет прежде, чем они сделают первый выстрел. Конечно, не каждый миг по сто тысяч, но разом – без сомнения. А что касается выбора стороны – дети сделают так, как велим им мы, их Князья. Мои старшие братья полагают, что я зря теряю с вами время, но собственного плана у них нет, посему решать доверено мне. Так что я отвечаю за то, что говорю. Сто тысяч детей Улья на вашей стороне в битве. Этого более чем достаточно для полной и безоговорочной победы и раздела Нового Мира по вашим лекалам.

– Слово Князя Чужих лукаво, – покачала головой Октавия.

– Слово Князя вовсе не предназначено ни людям, ни Владыкам, «глава». Но с вами сейчас говорит Саша.

– Допустим, – кивнула Октавия. – Допустим, все это правда. Вы выдвинете сто тысяч особей, и они примут участие в битве на нашей стороне. А что потом?

– Потом мы заберем причитающееся нам по уговору – фрагмент Улья с Флоры – и уйдем.

– Уйдете? Куда?

– К нашим прежним звездам. Ни людям, ни Владыкам их суровые планеты все равно не нужны.

– И – до нового прорыва? Или скажете, что впредь прорывов не будет?

– Прорывы будут, «глава». Прорывы – это как рождение и угасание звезд – они были, они будут, пока существует Улей. Но что вам прорывы, когда у вас Драконы, когда у вас «седла» Третьей Верфи? Вы без труда остановите детей Улья еще в зоне отчуждения, орда разобьется о ваши заставы, как разбивается комета о твердь планетоида, не причинив им вреда, прорыв заглохнет, едва начавшись.

– А что тогда помешает нам, остановив очередной прорыв, уничтожить Улей уже окончательно? Или вы, в свою очередь, готовы довериться нашему слову, Князь?

– Мы готовы довериться вашему разуму, опыту и страху, «глава». Улей не так-то просто уничтожить окончательно. Ослабить, как ныне, – да, уничтожить – нет. Недавно Белое Пламя, испугавшись активности, неизбежно возникшей в силу моего перерождения и вхождения в силу Держащего, попыталось разделаться хотя бы с тем небольшим фрагментом, что они держат на Флоре. Сожгли полпланеты, но своего не добились. Кстати, если кто-то из вас не успел побывать в Музее Великого Похода – сочувствую: его больше нет и, похоже, уже не будет. Но дело не в одной лишь крепости Улья. Есть еще то, что вы называете Тьмой.

– Тьмой? – нахмурилась Октавия.

– Тьмой, «глава». Помните, я сказала, что, помимо победы в войне, обещаю вам в придачу еще кое-что? Так вот, мы прикроем вас от Тьмы. Видите ли, вы не совсем верно представляете себе ее природу. Это не просто некая злая Сила, ползущая на вас из своего тайного логова. Это вообще не сила. Это полное отсутствие силы. Вообще отсутствие бытия – Ничто. Даже не хаос. Пока на границе мира стояли дети Улья, Тьма была далеко. Когда дети исчезли, а Князья ослабли, придвинулась. И продолжает приближаться. Вам ее не остановить, сколько бы Драконов вы ни выставили, сколько бы «седел» ни выдвинули на передовую. А нам достаточно вернуться домой, и Тьма уберется за прежние границы. Не придется даже ничего делать специально – просто вернуться. И это – залог того, что люди и Владыки не пойдут в новый Великий Поход. И те и другие умеют учиться на своих ошибках.

– Почему мы должны вам верить, Князь? – спросила Октавия.

– Вы и не должны, – развела руками девочка. – Как вера может быть долгом? Но прислушайтесь к себе. Вы под защитой, я не могу влиять на вас ничем, кроме слов. Прислушайтесь – и, возможно, найдете ответ.

Последовав совету, Александра обратила взор внутрь себя. Она верила Саше – просто не могла не верить. Но верила ли она Князю Чужих? Готова ли заключить сделку, одну из тех, от которых предостерегали все древние предания?

– Слов бывает довольно, чтобы затуманить разум, – проговорила между тем Октавия. – Я не вижу подвоха, но знаю, что он есть. Его просто не может не быть, когда имеешь дело с Князем Чужих.

– А вы что скажете, графиня? – спросила Саша. – Я не навязываю свою помощь. Так или иначе мы восстановим Улей. И о Тьме можете не беспокоиться – она отступит, как только мы придем. Но войну вы проиграете. Сейчас, пока мы ведем здесь светскую беседу, Драконы Белого Пламени занимают позиции для атаки. Нет, не на Верфь – сначала они намерены покончить с Пламенем Алым. Ваша армия обречена, – повернула девочка голову к Октавии. – Обречена, если я не отвлеку Белое Пламя с Флоры, как сделала уже однажды, когда вы были на грани разгрома. А когда погаснет Алое Пламя, недолго останется и Верфи, – вновь обратила она свой лик на Александру. – Тех же, кто переживет битву за Постэнэбрас – без сомнения, это будут Владыки, – попытаются добить дети Улья. Дарующий выступает именно за такой вариант. Держащий колеблется, но если Двое объединятся, я не смогу им помешать. Я не угрожаю, миледи. Я лишь говорю о том, что предвижу. И не обещаю, что будет именно так – космос велик и непостижим. Но я не хочу, чтобы сие свершилось. И вы, уверена, не хотите, графиня. И вы, «глава». Так что же мешает нам объединиться? Древние предрассудки – лишь они?