гарантировать тебе, что именно мы их изготовили и предоставили. Но, к сожалению, мы уже давно начали пить зелье памяти, когда создаем фальшивые личности для клиентов.

— Что это значит? — спросила я, с замиранием сердца.

— Как только мы завершаем свою работу, мы выпиваем зелье для удаления памяти, так что мы не помним, что вообще делали это. Это гарантирует нашим клиентам, что их новая личность никогда не будет раскрыта, поскольку единственные люди, которые могут знают их новые имена, не могут их выдать. Если мы ничего не знаем, то нас нельзя пытать за информацию, потому что у нас даже нет ответов. Боюсь, я не могу вспомнить, чтобы Гарет Темпа когда-либо просил нас о какой-либо помощи, так что если он и просил, то мы, должно быть, удалили свои воспоминания об этом.

— Черт, — ругнулась я, когда Средний Киплинг вернулся к столу с огромной тарелкой и поставил ее между нами.

Я хмуро уставилась на огромный бисквит «Виктория», пока в моей голове крутились мысли: он казался сплющенным, с клубничной начинкой и сливками, сочащимися с боков, как будто его сплющили. В центре бисквита была глубокая дыра, и я сморщила нос еще до того, как мой мозг сообразил, почему.

Средний Киплинг взял нож, и я наблюдала, как он отрезает от торта огромный кусок и выкладывает на тарелку.

Мой взгляд скользнул с тарелки на кровать, куда он пошел за ним, затем обратно на его грудь, которая все еще была покрыта крошками, и, наконец, на дырку, пробитую в середине бисквита «Виктория».

— Подожди, — сказала я, когда он пододвинул торт ко мне, и мне пришла в голову безумная мысль. — Ты не… я имею в виду, это не… это не похоже на то, что ты… ну, знаешь… с тортом… верно?

— Ты бы предпочла торт, в котором не было бы его гениталий? — мягко спросил Младший, и я вскрикнула, вскочив со своего места, чтобы убраться подальше от этого конченного торта.

Какого черта? Конечно, он же не вставлял свой член в торт, когда его брат сидел в нескольких метрах от него? И уж точно он не предлагал мне съесть немного этого трахнутого торта, не так ли?

— Знаете что, я потратила достаточно вашего времени. Вы не можете мне помочь, и я… чувствую себя плохо… по совершенно несвязанной причине… так что, пока.

Не дожидаясь ответа, я выскочила оттуда, прихватив свои фальшивые документы, и помчалась из тайника через лес так быстро, как только могла.

Дрожь пробежала по позвоночнику, и я попыталась убедить себя, что этого точно не было, как вдруг я врезалась в твердую грудь и закричала, когда меня внезапно оторвало от земли.

Я закричала в панике и вскинула руки, выбрасывая кулак воздушной магии, который врезался в грудь Габриэля и отбросил его от меня еще до того, как я поняла, что это был он.

Я кувыркалась в небе, пытаясь взять под контроль воздух вокруг себя, и успела поймать себя, прежде чем упала на землю.

Я резко вдохнула, сердце заколотилось, но Габриэль снова подхватил меня и устремился в небо, прежде чем я успела перевести дух.

— Прости, но нам нужно поговорить, а у меня нет времени. Меня вызвали на встречу с Черной Картой, но у меня также есть информация, которую ты должна использовать сегодня вечером, — проговорил он мне на ухо, когда мы в мгновение ока оказались в общежитии Вега, и я задохнулась, когда он нырнул на пожарную лестницу на верхнем этаже.

Я прижалась к нему, пока он мчался прямо к открытому окну их с Данте комнаты, и он остановился только когда мы оказались внутри. Он крепко сложил крылья, и мы застыли неподвижно. Габриэль позволил мне выскользнуть из его объятий, и я повернулась так, чтобы посмотреть на него сверху.

Писк привлек мое внимание к койке слева от меня, и я увидела Юджина в его крысиной форме, пытающегося скрыть следы разорванных боксеров, которые он уже наполовину сжевал.

Габриэль подхватил Юджина в сферу воды и быстро открыл дверь, прежде чем вышвырнуть его в коридор с брызгами. Юджин снова возмущенно пискнул, пытаясь стряхнуть воду со своей шерсти, прежде чем Габриэль захлопнул дверь перед его лицом.

— Эй… — начала я, но он прервал меня.

— У меня есть пять минут, и мне нужно, чтобы ты выслушала меня и сделала то, что я скажу. Я знаю, что это звучит безумно, но я видел, как это работает, если ты будешь придерживаться моего плана, — сказал Габриэль.

— Хорошо, — мгновенно согласилась я, глядя на него, когда он взял меня за руки, прижимая к себе.

— Я знаю, где они построили свою новую лабораторию Киллблейз. Это на северной стороне города, на ферме кристаллов, которую им удалось заполучить, посвятив старого владельца в культ. У них почти готова партия препарата, и если сегодня ночью это место не будет разрушено, они смогут снова выпустить его на улицы и собрать жертв для ритуала в следующее полнолуние.

— Что тебе нужно, чтобы я сделала? — спросила я, мои глаза расширились от паники. Задним умом я понимала, что этот день наступит. Очевидно, они работали над созданием новой лаборатории и созданием новых мерзких препаратов взамен тех, что я уничтожила под кафейтерием, но я просто надеялась, что это займет больше времени.

— Сегодня вечером состоится большое собрание Карт, на котором должны присутствовать все члены, так что лаборатория останется практически пустой. Это место будет полностью уязвимо для правильной атаки.

— Какой? — спросила я, глядя на него, пока мой разум пытался уследить за его словами.

— Огромный удар молнии сделает это, — промурлыкал Габриэль как раз в тот момент, когда дверь открылась и по моей коже пробежало электричество, вызванное появлением Данте.

Я повернулась, чтобы посмотреть на своего Штормового Дракона. От волнения у меня стыло в жилах, и хмурое выражение лица, которое появилось у него при виде меня в объятиях Габриэля, исчезло, когда он, казалось, уловил мое настроение.

— В чем дело, bella? — спросил он, и я усмехнулась.

— Хочешь пойти со мной уничтожить лабораторию Киллблейза, Drago? — спросила я, мой голос соблазнительно понизился.

— Тебе действительно нужно задавать этот вопрос, amore mio? — промурлыкал он, подходя ближе и широко улыбаясь, чтобы соответствовать мне.

— О, ради любви к луне, — прорычал Габриэль, и мы оба повернулись, чтобы посмотреть на него в замешательстве.

— Что? — спросила я, когда его глаза остекленели от видения. — Что ты видишь? Что-то пойдет не так?

Габриэль разочарованно выдохнул и покачал головой. — Нет. Мне просто было даровано видение,