никогда не заменит этих достойных женщин.

Кстати, Сарай Мульк Ханум и убедила его жениться на своей племяннице, десятилетней Тукал Ханым, принцессе из рода Чингисидов.

– Тебе нужен сын – потомок Чингисхана, – говорила она. – Видишь, я не могу родить. Значит, это должна сделать другая. Тогда этот ребенок может претендовать на ханский престол.

Тимур послушался ее и женился. Молодая жена, совсем еще ребенок, оказалась пугливой, как газель, и совсем холодной в постели. Может быть, потому у нее не получалось зачать сына?

Тамерлан взял из ее рук кувшин, налил полную чашу и залпом выпил. И тотчас тепло разлилось по жилам, но боль в животе усилилась.

Тимура зазнобило, он укутался в лисью шубу, откинулся на подушки и закрыл глаза. Внук Улугбек, сидевший рядом, дотронулся до него, но Великий эмир не отозвался.

Это показалось странным, и Улугбек позвал лекаря. Врач раздвинул полы шубы и приложил ладонь к пылавшему лицу Тамерлана. Великий эмир весь горел и был в забытьи. Лекарь сделал знак, и сыновья и внуки понесли безжизненное тело в другую комнату и положили на возвышение, застеленное коврами и одеялами.

Когда голова коснулась подушки, сухие губы эмира зашевелились, и он прошептал:

– Пить… Дайте воды.

Внук принес кувшин с водой и поднес к губам деда. Тимур сделал глоток и закашлялся:

– Хватит… Скажите Ульджай, чтобы подошла ко мне. У меня болит искалеченная нога… Только Ульджай могла снять боль своими тонкими пальцами.

Сыновья и внуки переглянулись.

– Бредит, – прошептал Мираншах, – Ульджай давно в могиле. – Он повернулся к врачу, который хмуро смотрел на поверженного повелителя: – Скажите, когда отец поправится?

Лекарь ответил не сразу, словно боялся наказания за правдивые слова.

– У вашего отца сильный организм, – наконец решился он, – но болезнь довольно серьезная. Его давно мучит боль, от которой не помогает ни одно лекарство. Может быть, Великому эмиру удастся победить ее, и тогда он завоюет Китай. А может быть… А может быть, он протянет несколько дней.

Улугбек схватил врача за рукав халата.

– Он должен поправиться, ты слышишь?

Лекарь вздохнул:

– Тогда молитесь. И начинайте прямо сейчас.

Родственники переглянулись и вышли, оставив Тамерлана наедине с врачом. Каждый из них понимал, что ничего не сможет сделать.

– Если они отправились в мечеть, это очень хорошо, – произнес врач и присел рядом с Тимуром. – Я думаю, ты еще поборешься, прежде чем смерть настигнет тебя. – Он достал пузырек и накапал из него несколько капель в чашу. – А я помогу тебе бороться.

Лекарь постарался влить снадобье в рот повелителю, но у него ничего не вышло. Лихорадка не собиралась покидать измученное тело, и лоб Тамерлана пылал, как огонь в очаге.

«Нет, он не переживет сегодняшнюю ночь», – подумал лекарь и застонал от собственного бессилия.

Но его прогнозы не оправдались. Утром Тимур открыл мутные глаза и обвел родственников осмысленным взглядом. Температура не спала, боль терзала внутренности, однако Великий эмир попробовал улыбнуться.

– Придется немного задержаться здесь, прежде чем идти на Китай. – Он дернул всклокоченную бороду. – Ох уж эти китайцы. Я всегда говорил, что туда надо идти хорошо подготовленными – и не все предусмотрел.

Тукал Ханым выбежала из комнаты и вскоре вернулась с чаем и лепешками. На лице Тимура появилась гримаса отвращения, когда он увидел еду.

– Мне ничего не хочется, – сказал Железный хромец и потер слезящийся глаз. – Лучше расскажите, как мое войско. – Он посмотрел на сыновей и внуков. – Следите за солдатами. Они привыкли грабить. А если мы позволим им грабить и развратничать, потом никого не соберем.

– Не беспокойся, дед, все хорошо, – Улугбек наклонил голову. – Конечно, мы смотрим за ними.