– Морской Дьявол… Вы сами это придумали?

Он засмеялся тихо в темноте.

– Нет, я довольно скромен. Но мне придумывали множество прозвищ. Это мне нравится. Знаете, так аборигены зовут иногда странных морских созданий: они как птицы парят под водой, взмахивая крыльями, черные сверху, светлые снизу. Иногда они огромны: в ширину в два-три раза больше человека. Но наблюдать за их подводным свободным полетом одно удовольствие. Таков настоящий морской дьявол.

Он помолчал, а потом добавил:

– Франческа, я провожу вас к каюте.

Он взял ее за руку, и Джованна удивилась, какая горячая у него ладонь.

– Я дойду сама, – высвободилась она. Капитан не стал настаивать.

Вернувшись к себе в каюту, Джованна беспокойно заметалась, не понимая, что происходит. Запястье горело от прикосновения капитана, а сердце заходилось в бешенном радостном стуке.

Она же боится его! Не доверяет ему! Он пират! Пусть благородного происхождения – слишком прекрасной и учтивой могла быть его речь, но он разбойник!

Это то же самое, что было с Андреа – тоска по мужчине рядом, защитнику, поэтому она…

– Да нет же! Нет! – вслух воскликнула она.

Это было что-то иное. Ощущение, будто она знает его. Он был обаятелен, этот морской дьявол. От него пахло свежестью свободы, жаждой приключений… Джованна видела, как он улыбается, когда помогает натягивать канаты, стоит у руля, проверяет направление… Он парит между морем и небом, он словно повелитель этих двух стихий, не только этого корабля. В его глазах горит постоянный азарт и невероятное счастье от жизни. Она подошла к зеркалу и заглянула в свои глаза. В них горела только жажда мести.

Ей хотелось быть свободной, как капитан. Вот в чем дело. Вот почему так тянет к нему. Словно, прикоснувшись к его загорелому телу, она получит возможность летать, как и он.

– Возьми себя в руки, – прошептала она, глядя в зеркало. – Пока не поздно, Джованна.

На следующий день капитан и полкоманды опять ушли на берег. Джованна лениво читала труд по медицине, который показался ей интересным: многие из рисунков напоминали подробные и тщательные зарисовки Марко. Снова и снова она думала о том, сколько потеряла Италия с его смертью. Джованна верила в его исследования и новые и оригинальные решения, восхищалась безустанно пытливым и любопытным умом. Тем больнее было осознавать, что он пал жертвой страшной несправедливости.

Иногда она откладывала книгу, жевала финики, смотрела на море и корабли, размышляла о загадках, которые загадывает капитан, думала о том, кто он и откуда. Было нечто странное в его команде: когда они напали на каравеллу, они производили впечатление настоящих разбойников. Но на корабле они перестали напоминать головорезов и каторжников, поскольку ничем не отличались от обычных моряков. Она не знала, все ли пираты так хорошо организованны, но было что-то неестественное в столь поразительном преображении. И капитан не был похож на разбойника – напротив, он был похож на капитана военного судна, немногословного, жесткого, но справедливого. В его движениях сквозило благородство и аристократизм, а по книгам из его библиотеки она уяснила, что он человек весьма образованный. И она видела, как команда его любит.

Несомненно, в его чертах было что-то испанское или итальянское: темные глаза, черные волосы и смуглое лицо. И эти породистые черты, гордые и правильные. В нем угадывался сильный волей, умный человек, которого не так легко провести. Джованна в досаде прикусила губу. Она все больше опасалась, что он начнет подробно допрашивать ее о прошлом. А сама так и не решила, что из прошлого похоронить навеки, а что нет. Она понимала, что главная беда в том, что она не может отдалиться от капитана, поскольку территория корабля ограничена, не может воспрепятствовать его вопросам, поскольку является его пленницей, не может поставить преграду, потому что не знает, чего ждать от него. Если бы капитан толком объяснил, кто он, куда они направляются, то, может, Джованна бы чувствовала себя увереннее. Но интуитивно догадывалась, что он намеренно ограничивает информацию.

Краем глаза она заметила, как Амар, до того спокойно сидящий на тюфяке в углу по-турецки, вдруг насторожился и прислушался. И тут же услышала то ли вскрик, то ли всхлип. Джованна машинально медленно положила книгу и схватила нож для фруктов. Амар посмотрел на нее, и она поняла его с полувзгляда: опасность, на корабле кто-то есть.

Она медленно встала, он тоже, приблизился к двери и тихонько закрыл на задвижку. Они стояли, напряженно вслушиваясь в тишину, которая вдруг наполнилась ядом неизвестности. Где-то что-то стукнуло, скрипнула дверь и раздались крадущиеся шаги. Индус показал ей три пальца. Трое человек?

Сабля Амара поблескивала, словно дрожа от нетерпения перед боем. Кто-то тихонько повернул ручку двери, пытаясь открыть ее, было слышно, что в каюте капитана кто-то ходит.

Раздался стук. Джованна посмотрела на Амара, тот кивнул.

– Кто там? – пытаясь сохранять спокойствие, спросила она.

– Госпожа, вас просит к себе капитан.

– Я… не могу сейчас… передайте капитану, что я буду через полчаса.

– Но он настаивает, – кто-то пытался открыть дверь тяжестью своего тела.

– Да, но я не одета!

Внезапно кто-то с силой ударил по двери, Джованна с ужасом увидела, что задвижка частично вылезла из скобы. Еще один удар, и она со звоном упала, дверь распахнулась, и в каюту ворвались трое головорезов.

– Не одета она! Лживая тварь!

Двое тут же скрестили оружие с индусом, третий протиснулся за спинами товарищей вперед к ней. Джованна держала нож спрятанным в складке платья и пятилась от бандита, выжидая момент для атаки.

– Иди сюда! – бандит скалил свои неровные зубы, в одной руке сжимая меч, а другую протягивая к ней.

Она шагнула вперед и влево, чтобы оказаться ближе к нему и подальше от меча, он обнял ее за талию и прижал к себе.

– Послушная девочка, – довольно прохихикал он. И потом приказал своим товарищам: – Убейте эту обезьяну и идем отсюда!

И тут Джованна воткнула ему нож в шею и, насколько могла, резанула в сторону. Бандит схватился за горло, откуда с бульканьем запульсировала кровь, заливая платье Джованны. Он попытался ударить ее мечом, но девушка уже воткнула ему нож в руку, сжимавшую рукоять, и бандит с грохотом рухнул. Джованна еле успела отскочить, чтобы не оказаться вместе с ним на полу, и схватила упавший меч. В это время один из бандитов, напавших на Амара, в ярости бросился на нее. Джованна отступила за столик и кресло, в котором еще несколько минут назад безмятежно читала книгу. Теперь же возле кровати бился в агонии в луже крови бандит. Она была перепачкана его кровью, в левой руке судорожно еще сжимала нож для фруктов, а в правой – меч.

– Лучше брось это, киска, а то поцарапаешься, – процедил второй нападающий. Усатый, с отросшими бакенбардами и сальными волосами, он внушал ей еще больше омерзения, чем первый.