Кол сражался с братом и сестрой Самос, демонстрируя чудеса ловкости. Я не должна была звать его на помощь, даже если бы могла докричаться, но Кол как-то исхитрился бросить огненный шар в мою сторону. Рхамбос отпрыгнул назад, оступился, едва не упал… Это дало мне несколько драгоценных секунд. Задыхаясь, я вонзила ногти в лицо, видеть которое все равно не могла. Было большой удачей, что я нащупала глаза душителя. Издав вой, я вонзила ногти больших пальцев Стралиану прямиком в глазные яблоки. Теневик завизжал от боли и разжал свою хватку, вновь становясь видимым. Ослепнув, он повалился на колени. Из глазниц серебряными слезами заструилась кровь.

— Ты принадлежишь мне! — раздался сбоку вопль.

Я обернулась. Евангелина стояла с высоко поднятым в небо кинжалом. Кол и Птолемей, извиваясь, боролись у ее ног. Метательные звезды Евангелины усеивали песок вокруг.

— Ты мой!

Мысль, что налететь всем телом на магнетона, — не лучшее изобретение, пришла мне в голову уже потом. Мы рухнули на арену вместе. Я сильно оцарапала лицо о ее доспехи. Кожу словно обожгло. Я не видела экранов, но могла бы поклясться, что теперь вся страна знает, какой цвет у моей крови.

Евангелина пронзительно закричала и взмахнула своими кинжалами. Позади нас Кол, вскочив на ноги, потоком пламени отбросил Птолемея в сторону сестры. Магнетон натолкнулся на Евангелину за секунду до того, как она успела достать меня своим оружием.

— Пригнись! — крикнул Кол, швыряя меня на песок.

Над нашими головами пролетела бетонная глыба и разлетелась о стену арены.

Долго мы так не протянем.

— У меня идея!

Кол плюнул на песок. Кажется, он лишился нескольких зубов.

— Хорошо, а то у меня все идеи еще пять минут назад кончились.

Очередная бетонная глыба просвистела в воздухе. Мы отпрыгнули друг от друга, и как раз вовремя. Евангелина и Птолемей, кипя жаждой мести, набросились на Кола, увлекая принца в смертельный танец клинков и летящих со всех сторон кусочков металла. Повинуясь их силе, арена начала трещать, изрыгая из своего нутра металл. Теперь Колу приходилось то и дело бросать взгляд себе под ноги. Обломки труб и проволока выскакивали из песка, то и дело подвергая его жизнь риску.

Один из обломков трубы поразил стоящего на коленях Стралиана, который до сих пор стенал и оплакивал свои утраченные глаза. Труба, пробив его тело насквозь, вышла изо рта, на веки вечные лишив его дара речи. Стоящий вокруг скрежет и лязг не мог заглушить пронзительных воплей зрителей на трибунах. Несмотря на всю свою сверхъестественную силу и любовь к насилию, эти люди оставались в душе трусами.

Я обежала вокруг неповоротливого Рхамбоса, который никак не мог меня поймать. Кол прав: я бегаю куда быстрее. Мышцы у него просто чудовищные, вот только этот сильнорукий то и дело спотыкается, гоняясь за мною. Вырывая искореженные трубы из песка, Рхамбос метал их в меня, словно имел дело с копьями. Я с легкостью уклонялась. Сильнорукий, выйдя из себя, истошно заорал. Я красная, я ничто, но ты ничего со мной не можешь поделать.

Звук льющейся воды вернул меня в реальность. Оказывается, я совсем позабыла о нимфе, пятом нашем противнике.

Я обернулась вовремя: лорд Осанос раздвигал туман, словно занавес, расчищая воздух над ареной. В десяти ярдах от него не на жизнь, а на смерть бился с магнетонами Кол. От принца поднимался дым и взметались во все стороны языки пламени. Лорд подступал к нему. Впереди него, шипя и испаряясь, наступала вода. Огонь Кола начал гаснуть. Конец представлению.

— Кол! — крикнула я, но бесполезно.

Я ничем не могу ему помочь… Ничем…

Обломок трубы просвистел возле моей щеки. Кожу обдало ледяным ветром. Летел бы он немного левее, и я была бы пронзена насквозь. До распахнутых металлических ворот оставалось всего ничего. Арвен, как и прежде, стоял в тени темного зева.

Кол ударил в Осаноса вспышкой пламени, но лорд легко ее отразил. От столкновения пламени с водой раздалось отчаянное шипение. Вода победила.

Рхамбос наступал, тесня меня к выходу с арены. Что называется, загнана в угол… Сама виновата… Позади — камни и металлические балки. Об них легко будет дробить мои косточки.

«Молния, — пронеслось в моей голове. — МОЛНИЯ».

Ничего… Лишь мертвые чувства и удушающее давление извне…

Зрители вскочили со своих мест, чувствуя, что развязка близка. До меня откуда-то сверху донесся голос Мейвена. Он подбадривал наших убийц вместе с остальными.

— Кончайте их! — донесся его крик.

Несмотря на все случившееся, меня поразила ядовитая злоба, звучащая в его голосе. Подняв голову, я встретилась с ним взглядом и не увидела в его глазах ничего, кроме ненависти, ярости и злобы.

Рхамбос схватил длинный, погнутый обломок трубы. Вот моя смерть!

Заглушая рев толпы, до моего слуха донесся победный вопль Птолемея. Он и Евангелина отступили от неистово вращающегося водоворота. В центре этого водоворота стояла окутанная водяным паром фигура. Кол. Вода кипела. Тело напряглось, стараясь возжечь пламя, но… бесполезно. Его утопят.

За мной, совсем недалеко, раздался смех Арвена.

— И кто на этот раз победит? — произнес инструктор фразу, которую я часто слышала от него во время тренировок.

Все мускулы в моем теле болели, умоляя, чтобы этот ужас поскорее закончился. Мне хотелось растянуться на песке, признать свое поражение и умереть. Меня назвали лгуньей и обманщицей, и они правы.

Все мои обманки закончились. Больше в рукаве у меня ничего нет.

Рхамбос, прицелившись, устойчиво уперся ногами в песок. Я знала, что делать. Рхамбос метнул свое «копье» с такой силой, что на миг мне показалось: воздух горит, пронзаемый летящей на меня трубой. Я рухнула на песок.

Тошнотворное чваканье подтвердило, что мой замысел удался. Проснувшаяся в моем теле энергия, с жадностью принявшаяся притягивать к себе все электричество вокруг, подсказала мне, что еще не все потеряно.

Позади меня рухнул на песок Арвен. Труба пробила его тело насквозь.

— Я… — сказала я трупу.

Когда я поднялась на ноги, из меня нескончаемым потоком полилась энергия: плясали зигзагами искры, ударяли молнии, громыхал гром. Я вновь могла управлять своей стихией. Над толпой раздался истошный визг.

— Убейте ее! — завопил надо мной Мейвен. — ПРИСТРЕЛИТЕ!

Привстав, он указывал на меня пальцем сквозь стекло купола.

Пули застучали по электрическому щиту, вспыхивая и тотчас же сгорая. Накрывающий арену купол выдержал. Он предназначен для защиты зрителей, вот только зрители не учли, что щит электрический, а значит, послушен моей воле. Он послужит моей защитой.

Толпа ошарашенно смотрела, не веря собственным глазам. Красная кровь капала из моих ран, а электрические искорки бежали по коже. Теперь все видели, кем я являюсь на самом деле. Над головой экраны погасли, но люди уже всё и так увидели. Они не смогут это утаить.