А потом его рука сомкнулась вокруг моей, вокруг руки последнего человека, оставшегося на его стороне.

Я услышала, как Кол начал что-то напевать себе под нос. Я узнала грустную песню, под которую мы поцеловались в гостиной, залитой лунным светом.

В небесах прогремел гром. Начиналась гроза. Дождевые капли забарабанили по куполу над нами. Прошло несколько мгновений, и дождь уже лился с небес сплошным ливнем. Даже небо оплакивает нас.

У ограждения ложи Мейвен не сводил с нас глаз. Из-за пробегающих по щиту искр его лицо исказилось, сделавшись похожим на морду чудовища. Впрочем, так оно и было. Капли воды стекали по носу короля, но он этого, казалось, не замечал. Мать что-то прошептала ему на ухо. Мейвен вздрогнул, выходя из ступора.

— Прощай, маленькая девочка-молния.

А затем он поднял руку. Рука дрожала.

Я зажмурилась. В конце-то концов, я всего лишь девушка. Я боюсь адской боли от сотен вонзающихся в мое тело пуль. Мыслями я скользнула в прошлое. Я вспоминала Килорна, родителей, братьев и сестру. Встретимся ли мы вновь? Сердце подсказывало, что так тому и быть. Они меня ждут… Они меня найдут… Теперь я ощутила холодную покорность судьбе, как в тот день, когда падала на арену Спирального сада и думала, что смерть моя близка. Я умираю. Жизнь сейчас покинет мое тело, и я с этим смирилась.

Над головой пророкотал оглушительный раскат грома. Казалось, дрожит даже воздух. Земля под ногами вздрогнула. Даже с прикрытыми веками я уловила ослепительную вспышку света. Бело-алое пламя было настолько ярким, что, казалось, ничего более мощного в природе я прежде не видела. В голове пронеслась мысль: «Что будет, если молния в меня попадет?» Умру я или выживу? Быть может, эта молния превратит меня в нечто новое, еще более смертоносное и ужасное…

Я никогда не узнаю ответы на эти вопросы.

Кол, схватив меня за плечи, повалил на песок. Гигантская молния ударила с небес прямиком в купол. Стеклянный щит разлетелся на осколки, которые дождем обрушились на тех, кто был на арене. Небольшие молнии заметались повсюду. Разряды тянулись к обнаженным участкам моей кожи, вызывая приятное щекотание. Бодрящее ощущение растущей во мне силы вернуло меня к жизни.

Я видела, как вокруг попадали на землю или пустились наутек вооруженные люди, спасаясь от бьющих повсюду электрических разрядов. Кол куда-то меня тащил, но я едва обращала на это внимание. Меня заполонило буйство стихии над головой. Это мое!

Очередная молния, прочертив небо, ударила в песок. Стражники бросились врассыпную к ведущим с арены воротам, а вот хранители и солдаты были не робкого десятка. Они быстро совладали со своим страхом. Кол оттащил меня в сторону, стараясь спасти нас обоих, но нападающие не прекратили преследования, и вот мы вновь очутились в окружении наставленных на нас дул.

После возбуждения, вызванного ударом молний, я почувствовала внезапный упадок сил. Пытаться совладать с грозовыми разрядами оказалось не так уж просто. Колени сгибались, а сердце бухало в груди, как барабан. Еще немного, казалось, и оно разорвется. Еще один удар… еще один…

Когда каблуки моих сапог нависли над краем продолговатого люка, ведущего в резервуар, в котором еще совсем недавно плескалось «водяное оружие» Осаноса, я осознала, что все кончено. Бежать некуда.

Кол крепче сжал мою руку и оттащил от края, а то я едва не сорвалась в зияющую черноту. Снизу доносился лишь плеск бегущей по трубам воды.

Силовой щит разрушен. Гроза стихает. Мы проиграли. В своей ложе Мейвен, почуяв мое поражение, скривил губы в жестокой улыбке. Даже с такого большого расстояния я видела, как сверкают, переливаясь, зубцы его короны. Дождевая вода стекала ему прямо в глаза, но Мейвен даже не моргнул. Он решил до конца насладиться зрелищем моего убийства.

Дула винтовок подняты вверх. На этот раз никто не станет ждать, когда король скомандует.

Раздался залп, громким эхом разнесшись над пустой ареной, но я не почувствовала боли. Когда солдаты в первых рядах начали падать с пулевыми отверстиями в груди, я ничего не поняла.

Я взглянула себе под ноги и увидела странные на вид дула какого-то оружия, выглядывающие из люка. Каждое из дул непрерывно стреляло, подпрыгивая и испуская пороховой дым. Пули косили солдат перед нами.

Прежде чем я поняла, что происходит, кто-то схватил меня за одежду и сбросил в черноту люка. Мы упали в воду с большой высоты, но руки, сжимающие меня, не разжались.

Я с головой ушла под воду.

Эпилог

Черные воды сна отступили, возвращая меня к жизни. Тело мое слегка покачивалось. До слуха долетал рокот двигателя. Скрип металлических деталей… Какой-то лязг… Мы мчались на большой скорости. Все эти звуки были мне знакомы. Метро.

Я лежала щекой на чем-то мягком, но до странности упругом. Не кожа… не материя… и тем более не бетон… Подо мной кто-то пошевелился, разбуженный, должно быть, моим движением. Я открыла глаза. То, что я увидела, заставило меня усомниться в том, что я уже очнулась.

Напротив меня в неудобной, напряженной позе сидел Кол. Стиснутые в кулаки руки лежали у него на коленях. Принц смотрел на человека, на коленях которого покоилась моя голова. В его глазах я заметила хорошо знакомое мне пламя. Я понимала, что вагон метро заинтересовал, быть может, даже заворожил его. Принц бросал заинтригованные взгляды на огоньки, провода, выглядывал в окна. Ему не терпелось все это побыстрее изучить, но человек, стоявший позади, не давал Колу даже пошевелиться.

Фарли.

Революционерка (одни шрамы и нервное напряжение) возвышалась над коронным принцем. Ей каким-то чудом удалось пережить бойню под площадью. Мне хотелось улыбнуться, заговорить с Фарли, но слабость не дала мне даже пошевелиться. Я помнила грозу, сражение на арене и все те ужасы, которые этому предшествовали. Мейвен. Это имя заставило мое сердце болезненно сжаться от гнева и стыда. Любой может стать предателем. Любого могут предать.

Оружие Фарли висело у нее на груди, нацеленное на Кола. Революционерка не была единственной. Были и другие. Все они, крайне напряженные, также следили за Колом. Их осталось немного, их тела покрывали раны и ссадины, но при этом алые стражники все еще представляли собой реальную силу. Их взгляды не отрывались от потерявшего все принца. Так мыши смотрят на кота. А потом я заметила, что запястья Кола скованы наручниками. Он с легкостью мог бы от них избавиться, но не делал этого. Кол просто сидел и чего-то ждал.

Заметив на себе мой взгляд, принц тотчас же оживился. В его глазах сверкнули искорки.

— Мара! — тихо произнес он.

Малая толика злости пробила себе путь наружу… Совсем небольшая…

Я попыталась привстать, но голова моя закружилась. Тогда заботливая рука уложила меня обратно.

— Лежи, не вставай.

Голос был мне как будто знаком.

— Килорн, — прошептала я.