После его ухода она долго не могла унять дрожь – а потом пошла в оружейную станцию, где Оникс обрадовался ее приходу и явно дольше необходимого помогал ей подобрать короткий меч, арбалет – с прежних времен, маленький, легкий, – и пистолет. Огнестрельного оружия на всех не хватало, но Каю Ворон, тоже явившийся туда, решил вооружить как можно лучше.

– Если они сумели связаться с тобой один раз, значит, смогут сделать это снова. Если с тобой что-то случится, у нас не будет способа что-то от них узнать… Так что ты уж постарайся уцелеть.

– Постараюсь.

– Главная задача вашей группы – попасть в лабораторию и удерживать ее. И, поверь, если бы не эти ваши… каналы связи… я бы не просил тебя туда идти.

– Почему? – удивилась Кая. – Я в любом случае хочу там быть.

– Потому что там будет опасно.

Она пожала плечами:

– Везде будет опасно. К тому же Шоу будет со мной.

Ворон нахмурился, но промолчал.

Кроме Шоу с Каей вызвались пойти Михаил и еще пара человек из Зеленого, по двое крепких бойцов от групп Ворона, Севера и Стерх и двое ученых помоложе, выбранных Павлом, который ужасно сокрушался, что не может пойти с ними.

– Десять человек – многовато, – говорила Шоу, озабоченно щурясь над планом города. – Лучше всего будет, если мы сможем пробраться туда незаметно. Нас собираются подбросить, – Шоу усмехнулась, – но в лабораторию дирижабль не залетит.

– Мы не сможем попасть туда незаметно. Сокол наверняка будет охранять лабораторию.

– Не факт. – Шоу продолжала разглядывать план, запоминая. – Завтра там будет хаос. Все, что может пойти не по плану, пойдет не по плану.

– Почему?

– Так всегда бывает. Одно радует: Сокол тоже придется нелегко.

Вечером они еще раз обсудили план действий внутри группы, а потом какое-то время слушали речи Стерх, Севера и Ворона, которые поочередно говорили с людьми, стоя на нагроможденных друг на друга ящиках неподалеку от одной из сторожевых вышек.

Снова шел снег – белый, крупный и легкий, похожий на тополиный пух.

– Сколько можно, – тоскливо пробормотал кто-то неразличимый в толпе, – уже давно должна была начаться оттепель. В этом году природа с ума сошла.

– Да никогда не бывало так рано оттепели.

– Лишь бы завтра нормально было.

– Ага. Жди.

– Если погода будет нелетная…

– Если погода будет нелетная, – громко отозвалась Стерх с ящиков, – враг не увидит нас.

Кая подставила снежинкам руку в варежке. Действительно, зимы были холодными и тяжелыми всегда, но эта казалась особенной. Будто весна уже не наступит.

Кая подумала о том, что для нее весна и вправду может никогда не наступить, и ей стало холодно, как будто она не была надежно укутана в несколько слоев одежды.

Вечером никто не пировал, и после ужина все быстро разошлись. Кая и сама знала, что нужно выспаться, но не могла уснуть, ворочаясь с боку на бок. Шоу ушла – видимо, к Ворону. Обещала вернуться скоро – но не возвращалась.

Обижаться на это было глупо – но Кая с изумлением почувствовала, что расстроена. Хорошо бы сейчас не быть одной. Хорошо бы поговорить с кем-нибудь. В книгах перед большим сражением все обязательно вели долгие задушевные беседы, пили и ели за общим столом.

Реальность оказалась иной – сосредоточенной, мрачной, собранной. Люди копили силы, тепло, энергию. Тихо переговаривались лишь немногие – отсевшие подальше, чтобы не мешать спящим.

Хотя, может, в других зданиях все иначе. Может, там, у Ворона, пляшут и веселятся как в последний раз – потому что он и вправду может стать последним.

Почему-то Кае не было страшно. Она знала, что собирается сделать все, что от нее зависит. Слишком многое поставлено на карту. Красный город. Воля дедушки. Артем и Ган.

Она вдруг вспомнила о Северном городе, прекрасном и мертвом. Если бы удалось завладеть Красным городом, можно было бы отправить послов в Северный. Спасти все те прекрасные сокровища, которые ото дня ко дню гниют и ветшают.

Кая с досадой ткнула сверток из одежды, служивший ей подушкой. Вот о чем она думает на пороге великой битвы.

Дедушка был бы ей доволен.

Она уже засыпала, когда кто-то потряс ее за плечо:

– Кая, не спишь? Хочешь с нами немного посидеть?

И оказалось, что жизнь на самом деле бывает похожа на книжки.

Они собрались на одном из складов: Андрей, Макс, Михаил, другие ребята из Зеленого. Среди них был и Валька – тот самый мрачный парень, которого она обошла на состязании в стражи.

По кругу пустили флягу, выставили на доски, положенные на кирпичи, котелок чая, нарезанный серый хлеб, вяленое мясо, орехи, сушеные яблоки. Кая незаметно сжала кусочек яблока в кулаке и несколько секунд нюхала его – вдыхала запах дома. Она подозревала, что не все были ей рады – неспроста ее позвали последней. Но влиться в беседу удалось быстро, и вскоре она почувствовала себя неожиданно счастливой в компании старых знакомых. На мгновение ей даже удалось поверить, что их с Артемом долгого пути еще не случилось. Ей снова тринадцать – и они с мальчишками забрались в старый сарай, и она ужасно горда собой, потому что ее единственную из девчонок позвали травить охотничьи байки и таинственным полушепотом рассказывать страшные истории про нечисть и опасный мир за стенами общины.

Некоторое время говорили о Зеленом, последних новостях, погоде – обо всем, кроме того, что было у каждого на уме. Но фляга ходила по кругу, еды становилось меньше, и наконец Андрей постучал ножом по миске, привлекая внимание.

Он откашлялся, прежде чем поднять жестяную кружку:

– Ребята, спасибо, что пришли. Посидим еще недолго, всем надо спать. Но… спасибо, что пришли за мной. Хочу сказать… Завтра вы не обязаны де…

– Хочу сказать, – грубовато перебил его Михаил, – этой группой руковожу я. Мы с парнями долго совещались… и те, кто не хочет, могли отказаться.

– Сколько можно ютиться в лесах как звери? – мрачно спросил Валька. – Если это реальный шанс, его надо использовать.

– Не знаю, что сказал бы отец. – Андрей пожал плечами. – Он отправлял нас как послов… и говорил не лезть на рожон.

– Влада тут нет, – заметил Макс. – Значит, не ему и решать.

Бледный парень в россыпи веснушек, чьего имени Кая не помнила, вдруг заговорил, глядя на нее:

– Правда, что мы сможем прорехи закрыть, если захватим город? – Он выглядел так, словно ему лет пятнадцать, не больше, и у Каи перехватило дыхание.

– Я не могу этого обещать, – честно сказала она. – Никто не может… Но одно знаю точно: без Красного города надежды на это нет.

– А что надо будет сделать?