– Ремистер, Тофф и Верфетуйя ждут вас, – мягко сказала она. – А заставлять их ждать людям не следует. – Артем почудился особый нажим в слове «людям».

Намек? Причина, по которой Провидица решила помочь им?

Если помогала.

Если он не совершил огромную ошибку.

Но что ему оставалось?

Времени раздумывать больше не было. Они вернулись к уступу.

Под ним стоял Воргнон. Вид у него был недовольный – в маленьких глазках плясало злое пламя. Большая голова была опущена к песку. Лиелиты не было видно – пока Артема и остальных не накрыла большая темная тень.

Раскинув крылья, преемница парила над ними.

– Выбор сделан, – сказала Тофф ласково. – Лиелита примет силу Аждая, которую юноша Арте отдаст добровольно. После этого Арте и Ган помогут нам в поимке Саандора. Саандор умрет – и последний удар будет нанесен Воргноном.

Кабан зловеще хрюкнул, и его голос зазвучал у Артема в голове.

«К лучшему. Возьму свое силой. Убью человека. Легко».

Голос звучал ровно так, как Арте представил бы себе голос кабана, если бы его попросили.

– Время отдавать то, что тебе не принадлежит, человек. – Тофф говорила ласково, но в мед ее голоса добавили пару кусочков льда.

Вдруг кто-то укрыл его от кружившейся тени, и с изумлением Артем понял, что Дайна и Ган шагнули вперед одновременно.

Ремистер визгливо расхохотался:

– Что я вижу? Люди, как всегда, решают нарушить соглашение в последний момент? Какая неожиданность! – Его голос возвысился и заполнил собой долину. – Я раздавлю вас, как новорожденных холхи, одного за другим! Мерзкого вора первым!

– Ремистер, Ремистер. – Кусочки льда в голосе Тофф стукнулись друг о друга. – Все это только недоразумение. Не так ли, дитя?

Ган вдруг молча упал на колени, как будто кто-то ударил его по ногам. Дайна испуганно взвизгнула.

– Да, – быстро сказал Артем. – Так. Я отдам. Отдам добровольно.

Лиелита, все это время чертившая круги в небе над ними, начала плавно снижаться.

– Верное решение, – прошептали губы ламии на груди Верфетуйи.

Лиелита приземлилась перед Артемом, подняв когтистыми лапами тучу песка. Ее лицо оказалось прямо напротив его лица. Алые губы, как будто вымазанные кровью, приоткрылись, словно гарпия готовилась к поцелую. Черные глаза походили на два глубоких болота в жесткой осоке ресниц.

И тут же голоса богов зазвучали в нем, наполняя, распирая – разрывая.

Артем закричал и упал на колени. Песок был горячим, как раскаленная сковорода. Он попытался оторвать ладони и не смог. Кожа на руках как будто закипала, песок под ним плавился, и Артем закричал от боли. Ему показалось, что кожа слезает с него, стекает, как воск с плавящейся свечки. Еще чуть-чуть – и он останется здесь навеки, смешавшийся с горячим песком.

У него за спиной что-то возбужденно говорил Ган, и Дайна отвечала – он не слышал что. Боги не умолкали.

«Верни то, что тебе не принадлежит», – тявкал Ремистер, и рыжие отблески пламени легли ему на лицо.

«Не борись, дитя. Позволь этому случиться», – нежно пела Тофф, и его тело как будто омыло прохладной морской волной.

«То, что вышло из круга, вернется в круг», – говорили оба рта Верфетуйи, и в их словах был шорох комьев земли и шепот прорастающей травы. Он вдруг вспомнил, как убил ламию – выстрелом в грудь, – и его вырвало на песок.

Он услышал голос, знакомый, страшный, темный голос.

«Как мог ты, человек, сдаться так легко? Ты, именно ты мог сделать все, чтобы спасти оба мира. И свой… и мой…»

Покалеченную руку дернуло такой болью, что потемнело в глазах.

Лиелита не говорила ничего. Только била крыльями, поднимая ветер. Ветер успокаивал жар, который накатывал на него снова и снова. Глаза гарпии чернели, водовороты в них вращались быстрее, быстрее, быстрее, и в них пели звезды, молчал лес, распускались и навеки гасли белые цветы.

В последний миг перед тем, как свет в глазах Артема померк, он услышал тихий шепот Провидицы, Мии-Литта. Совсем близко, как будто она склонилась над ним, как мать. И далеко – потому что она по-прежнему стояла под утесом, и золотая цепь покорно лежала у ее ног.

«Не бойся. Я сохраню его для иных земель. И когда придет время…»

Вспышка света из глубины черных водоворотов ослепила его, и Арте потерял сознание.

– Ты куда? – Незнакомый стражник преградил путь.

От его губ в воздух поднимался пар, кожа на лице и руках покраснела и потрескалась. Одет он был неважно. Ресурсов станции, которые еще недавно казались неисчерпаемыми, перестало хватать на всех с тех пор, как к группе Ворона присоединились люди Стерх и Севера, а потом и отряды из Зеленого и Аганского княжества. Это понимали все – и сейчас это было Кае на руку.

– Мне надо поговорить со Стерх. У меня важное…

– Заняты они. Сказали никого не пускать. Обсуждают…

– А я сказала, что у меня важное дело. – Кая вдруг с ужасом почувствовала, что привычное самообладание ей изменяет.

Кажется, еще миг – и она завизжит, как истеричная девчонка, как будто именно этот человек с красной мордой, не желающий пропускать ее, когда нельзя терять ни минуты, стал последней каплей…

– Эй, чего у вас тут? Это же Кая. Она со Стерх и с этим, в маске, знакома. Верно?

– Оникс, – выдохнула Кая со смесью облегчения и стыда, и тот подмигнул ей, видимо, не заметив ее терзаний:

– Да, это я, красавица. Брось, пропусти ее. Она с учеными работает… Может, правда что срочное.

Первый страж фыркнул, но посторонился – возможно, не хотел спорить, возможно, в местной иерархии Оникс стоял выше. Так или иначе, чудо произошло.

– Спасибо.

– Не за что! – Оникс снова подмигнул, широко улыбнулся. – Когда все закончится, сходим куда-нибудь? В чайную… если хоть одна чайная уцелеет.

– Непременно, – пробормотала Кая. Об этом обещании она подумает позже.

У Ворона было битком народу, и внутри было тепло; оконные стекла, местами заклеенные длинными полосами ткани, запотели.

Ворон сидел не на своем месте – занял стул левее. Напротив устроились Стерх и Пом, рядом с ними – Ярмо, за ним – Ник, тот самый воин из Агано, который, по словам Гана, всегда ему завидовал. Ближе всех к двери сидел на краю стула, не зная, куда девать руки, Михаил – вот кого Кая не ожидала увидеть. В кресле Ворона – дурной знак – развалился Север. Фигуры на шахматной доске были в беспорядке, и рядом с Севером Кая увидела несколько белых фигур – видимо, поверженных. Его партнером по игре был Ворон. Черных фигур у его локтя было меньше.