самые разбойничьи лодки в сопровождении десяти других. В каждой лодке сидело по три-пять человек. Лодки стремительно неслись к флотилии Хуан Аня, разбойники размахивали красными флагами и издавали пронзительный свист.

Хуан Ань хотел было построить свои лодки в боевой порядок, как вдруг услышал треск разорвавшейся в камышах ракеты. Взглянув туда, он увидел множество развевающихся красных знамен. При виде такого зрелища у Хуан Аня задрожали руки и отнялись ноги, а с приближающихся лодок ему кричали:

– Хуан Ань, отсюда ты уйдешь только без головы!

Он направил свои лодки в камыши, стремясь как можно скорее добраться до берега, но из маленьких заводей с двух сторон внезапно выскользнуло пятьдесят лодочек, из которых градом полетели стрелы. Осыпаемый стрелами, Хуан Ань с трудом пробивался к берегу. У него уже осталось всего три-четыре лодки. Тогда Хуан Ань перепрыгнул в легкую быстроходную лодочку. Оглянувшись, он увидел, как люди его, плывшие в лодках позади, один за другим бросались в воду, а оставшихся нападавшие убивали и выбрасывали за борт. Большая часть отряда была перебита. Воинов, которые умели плавать и бросились в воду, расстреливали из луков, тех же, кто побоялся покинуть лодку, захватили живыми.

Хуан Ань хотел было скрыться, как вдруг в камышах заметил небольшую лодку. В ней был не кто иной, как Лю Тан. Он багром остановил лодку Хуан Аня, подтянул к себе и, прыгнув в нее, схватил Хуан Аня за пояс с криком:

– Ни с места!

Он вытащил Хуан Аня на берег, и тут к ним приблизились Чао Гай и Гун-Сунь Шэн, которые ехали верхом вдоль берега с обнаженными мечами в руках. За предводителями следовали человек шестьдесят пеших бойцов и двадцать – тридцать конников. Около двухсот воинов Хуан Аня были взяты в плен, а захваченные лодки доставлены к южному склону горы, где стоял лагерь. Тогда предводители вернулись в стан.

Чао Гай спешился, вошел в зал совещаний и занял свое кресло вождя. Остальные главари, сняв с себя доспехи и оружие, расселись полукругом возле него. После этого ввели Хуан Аня и привязали его к столбу посреди залы. Затем участвовавшие в сражении бойцы были награждены деньгами и шелком. После подсчета добычи оказалось, что захвачено более шестисот добрых коней, которых хитростью увел Линь Чун. Победу в восточных заводях одержали Ду Цянь и Сун Вань, в западных – братья Юань, а Лю Тан взял в плен самого Хуан Аня.

Предводители были очень довольны своими успехами. Зарезали коров и баранов, подали лучшее вино собственного изготовления, и в лагере начался праздник. Из озера достали корни лотоса, наловили свежей рыбы. В лесу, на южных склонах горы, уже созрели к этому времени персики, абрикосы, сливы, а также груши, пиба, финики, каштаны и другие фрукты. Кур, гусей, уток и свиней было вдоволь. В общем, всего и не перечесть. Предводители веселились и поздравляли друг друга с большой удачей. Одержанная ими блестящая победа была и в самом деле немалым событием, особенно если вспомнить, что прибыли они сюда совсем недавно.

Во время пиршества неожиданно появился дозорный и доложил:

– У подножья горного лагеря стоит посланец Чжу Гуя.

Чао Гай распорядился позвать его. На вопрос, что случилось, тот ответил:

– Меня послал начальник Чжу Гуй, ему удалось узнать, что приближается караван торговцев числом в несколько десятков человек. Они пройдут здесь сегодня вечером.

– А у нас как раз на исходе и деньги и шелка, – сказал Чао Гай. – Ну, кто пойдет за добычей?

– Мы пойдем! – тут же откликнулись братья Юань.

– Что ж, хорошо! – молвил Чао Гай. – Только смотрите, дорогие друзья, действуйте осторожней! Заканчивайте поскорей это дело и возвращайтесь обратно.

Братья тотчас же покинули зал, сменили свои праздничные халаты на боевые, подвесили к поясу кинжалы, взяли сто помощников и возвратились в зал попрощаться. Покинув лагерь, они сели в Цзиньшатане в лодки и направились к кабачку, который держал Чжу Гуй.

Однако вскоре у Чао Гая возникли опасения, что братьям Юань самим не справиться с этим делом, и он поручил Лю Тану взять с собой еще сто бойцов и пойти на помощь товарищам.

– Лучше захватить деньги и ценности без кровопролития, – наставлял он Лю Тана. – Постарайтесь никого не ранить и не убивать.

Прошло много времени после того, как ушел Лю Тан, и наступила полночь, а от людей, отправившихся за добычей, все не было никаких известий. Тогда Чао Гай приказал Ду Цяню и Сун Ваню захватить с собой еще пятьдесят человек и также отправиться на помощь. А Чао Гай, У Юн, Гун-Сунь Шэн и Линь Чун пировали до рассвета, пока не пришел посыльный с вестью, что благодаря стараниям Чжу Гуя захвачены двадцать повозок с деньгами и ценностями и, кроме того, не менее пятидесяти мулов.

– Имеются ли убитые? – спросил Чао Гай.

– Нет, – отвечал посыльный, – никто не пострадал. Напали мы внезапно. Купцы же, увидев наше численное превосходство, побросали все свое добро, лошадей и повозки и бежали, спасая свою жизнь.

Выслушав это, Чао Гай остался очень доволен и сказал:

– Отныне мы больше не должны убивать людей.

Он приказал наградить посыльного слитком серебра, приготовить вина и фруктов, и все отправились в Цзиньшатань, на берег озера, встречать своих товарищей. Здесь они увидели, что захваченные повозки и добро выгружают, а лодки отправляют за оставшимися лошадьми. Предводители стана были рады удаче. Когда все выпили в честь успешного окончания дела, Чао Гай послал человека пригласить Чжу Гуя в стан попировать.

После этого Чао Гай в сопровождении остальных военачальников возвратился в лагерь. Войдя в зал совещаний, они сели полукругом, и Чао Гай распорядился, чтобы внесли захваченные богатства. Тюки один за другим распаковывались, и содержимое их вынимали и раскладывали – шелка и одежду в одну сторону, прочие товары в другую, а деньги и разные ценности положили в самом центре. Затем казначею стана велели взять половину всего добра и спрятать на складах на будущие нужды. Оставшаяся половина добычи была разделена пополам: одна часть поровну распределена между главарями, а другая, также поровну, между всеми остальными удальцами.

После этого на лица всех пленных поставили клеймо; более сильных послали ухаживать за лошадьми и заготовлять топливо, слабым поручили смотреть за повозками, резать траву и косить сено, а Хуан Аня заперли во внутренней комнате, служившей тюрьмой.

Чао Гай обратился к своим товарищам:

– Мы шли сюда спастись от угрожавшей нам опасности и рассчитывали вступить в ваши ряды под начало Ван Луня. Люди мы здесь новые. Однако благодаря милости мудрого брата